Первое Дерево - Стивен Дональдсон

— После того как Хигром спас тебя — ну, убил того стража, — на какое-то время мы все остались с Касрейном наедине. Бринн очень хотел его убить. И я того же хотела. Но не смогла… Не смогла дать ему разрешение на это. Даже несмотря на то, что понимала: Хигрому угрожает нечто ужасное. Оказалось, что я не способна взять на себя ответственность еще за одно убийство. — А перед глазами стояла мать, как живая. — Может быть, прав был тогда Бринн. Может быть, таким образом я взяла на себя ответственность за все, что случилось потом. Впрочем, какая разница — мы все равно не смогли бы его убить.

Линден замолчала и поняла, что продолжать ни к чему, — Ковенант и так все понял. Он не убил Лорда Фоула. Истинное Зло никогда не убить.

И все же кое в чем она ошибалась: разница была. Она заключалась в том, что изменила всю ее жизнь после убийства матери.

Ковенант хотел сказать, что рад тому, что она не позволила Бринну разделаться с Касрейном, но слишком много было других мыслей и забот. Он на секунду застыл, глядя Линден в глаза, а затем повлек ее туда, где Великаны все еще стравливали шланги за борт.

Вцепившись в борт, он уставился на тоненькую цепочку пузырьков. Прошло уже столько времени! Разве Бринн и Кайл могут так долго оставаться в живых под водой? Пузырьки истончились, будто Великанши спустились уже на такую глубину, где чудовищное давление сжимает грудную клетку так, что дышать почти невозможно. Шланги дрожали от нагнетаемого воздуха. Ковенант заметил, что сам начал дышать в ритме работы помпы.

Он с усилием оторвал глаза от воды. Фонтаны незаметно сжимали кольцо, точно готовились поглотить «Звездную Гемму». Палаш Первой одиноко валялся на палубе, словно забытая и ненужная вещь. Линден рассеянно осматривала водную гладь, следя, как круг уменьшается. Ее губы шевелились, как если бы она пыталась постичь язык гейзеров и сама заговорить на нем.

Внезапно шланги остановились.

И тут же застывший воздух затрепетал, как от взрыва. В ту же секунду мозг Ковенанта заполнился дикими дисгармоничными звуками, в которых почти невозможно было узнать песню водяных дев. А снаружи в прозрачную стену заколотили яростные кулаки огромных волн.

Великаны выстроились вдоль шлангов и стали быстро вытаскивать их из воды. Ковенант бросился было к ним на помощь, но, взглянув на Линден, так и застыл: ее лицо было бледным, как саван, она обеими руками зажимала себе рот, а в широко распахнутых глазах читался несказанный ужас.

Он схватил ее за плечи, не осознавая, насколько погрузились в ее плоть его бесчувственные пальцы, и яростно затряс. Линден не пошевелилась и смотрела сквозь него.

— Линден! — закричал он, испугавшись ее остекленевшего взгляда. — В чем дело?

— Волны. Валы. — Она шептала чуть слышно, уверенная, что говорит в полный голос. — Это тоже часть танца. Водяные девы специально устраивают бури, чтобы ловить корабли в капкан. Я должна была раньше догадаться.

Озаренная догадкой, она пришла в себя, взгляд ее сфокусировался, а щеки вспыхнули от волнения.

— Буря! — Она забилась в руках Ковенанта, пытаясь вырваться. — Я должна предупредить капитана! Сейчас все это обрушится на нас!

Пораженный ее словами, он тут же отпустил ее, и она, чуть не упав, резко развернулась и со всех ног понеслась к мостику.

Ее волнение передалось Ковенанту, и он побежал за ней. Но Первая и Яростный Шторм уже поднимались на поверхность. Были ли с ними Бринн и Кайл? Так на кого же в первую очередь обрушится ярость водяных дев?

Великаны налегали на шланги. Красавчик, вцепившись побелевшими пальцами в фальшборт, вглядывался в водную гладь.

Рядом с ним на борту стоял Мечтатель, готовый сразу же прыгнуть вниз, если Первой или боцманше понадобится помощь.

Общее напряжение достигло предела.

С мостика послышались взволнованные голоса Линден и Хоннинскрю. А затем зычный бас капитана разнесся над всем кораблем, и, повинуясь его командам, все, кто не был занят у шлангов, бросились занимать места на реях.

Перегнувшись через борт, насколько позволял страх высоты, Ковенант заметил под водой поднимающиеся размытые фигуры. Красавчик крикнул, чтобы ему немедленно дали канат, не замечая, что давно уже держит его в руках. Как только головы появились над водой, вниз зазмеилось несколько концов.

Первая, отфыркиваясь, огляделась и свободной рукой поймала ближайший к ней трос. То же сделала и Яростный Шторм, и обе, не мешкая ни секунды, стали подниматься.

Первая, как ребенка, прижимала к груди Бринна, а Кайл висел, как кукла, на плече могучей боцманши.

Оба харучая казались погруженными в глубокий сон.

Красавчик и Мечтатель помогли Великаншам взобраться на борт. Ковенант прыгал вокруг них, пытаясь из-за широких спин Великанов разглядеть харучаев поближе, но ему это никак не удавалось.

Как только Великанши вступили на палубу, синева небесного свода затянулась тучами.

Чудо-фонтаны и водная гладь в одну секунду растворились в бушующих волнах, и со всех сторон одновременно на корабль обрушились огромные валы. По палубе забарабанили крупные капли дождя, и линия горизонта исчезла, размытая яростью бури. «Звездная Гемма», продолжая по инерции кружение вокруг оси, содрогнулась от обрушившихся на нее ударов так, что гранит загудел, и на мгновение замерла.

Ковенант, не уцепись он в этот момент за Мечтателя, полетел бы по палубе кувырком. Если бы капитана вовремя не предупредили, то в этой свистопляске ветров корабль потерял бы все паруса. И не только — шквал оказался таким сильным, что, будь мачты оснащены, их бы с легкостью выдрало из креплений. Но все паруса были убраны. Корабль мотало из стороны в сторону, швыряло по волнам, как щепку. Но «Гемма» была цела.

И тут все ветра словно собрались в один, и этот непомерной силы ураган обрушился на корабль Великанов, завывая, как тысяча грешников в аду. Он ударил сбоку и едва не опрокинул «Гемму». Ковенант чуть не полетел за борт, но Мечтатель придержал его. Ливень хлестал в лицо, мешая видеть и слышать все, что происходит вокруг. Даже мощный рык капитана был не способен пробиться сквозь свист ветра и рев волн.

Но Великаны были слишком опытными матросами и прекрасно сами знали, что нужно делать. С большим трудом они натянули парус на фоке, и тот поймал ветер. Дрожа от киля до клотика от ударов волн, корабль стал разворачиваться. Тут же были выставлены еще несколько парусов, и «Гемма», выровнявшись, пошла по ветру.

Ковенант потащил Мечтателя к Первой и, добравшись, сразу вцепился в харучая, пытаясь отыскать на его залитом дождем лице признаки жизни. Но тот лежал без движения, и было трудно понять, дышит ли он вообще. Ковенант хотел расспросить Первую, но не смог говорить: еще две смерти на его совести. Смерти двух человек, служивших ему с такой преданностью, на которую способны только Стражи Крови. Со всей его дикой магией он был бессилен спасти их. По палубе бежали мутные потоки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});