Всходы Власти - Гэвин Магнус

было с тобой при жизни, кроме тела, уходит в мир духов вместе с тобой. А если душа не уходит за грань, то и следа нет: граница нетронута.

— Массовые смерти, должно быть, создают изрядную прореху в этой границе. — задумчиво протянул я.

— И да и нет. — покачал головой Каллевальд. — Далеко не всегда душа уходит после смерти дальше, в мир духов, и далеко не сразу. Погребальные обряды существуют не просто так: даже простые воины, не понимающее, что происходят, после смерти инстинктивно цепляются за своё тело, оставаясь здесь. Но обычно ненадолго. Уничтожение тела любым способом, как правило, заставит большинство душ покинуть мир. Сегодня грань действительно сильно истончилась. Многие из нас прибавят в силе после этого, усилив старых духов и призвав новых. Но это ненадолго: прорехи вскоре затянуться. Боги были мудры, создавая наш мир, и не оставили его без защиты.

Это хорошо объясняло мне, почему для некоторых ритуалов искусства смерти требуется недавно умершее или живое тело. Разумеется, я и сам об этом догадывался, но в отличие от искусства смерти, в местную механику загробной жизни демон меня не посвящал, давая лишь крохи опосредованных знаний. Услышать подобные объяснения от верховного шамана, пожалуй, было крайне полезно. На мой взгляд, это вообще был весьма широкий жест с его стороны.

Достаточно широким, чтобы я решил сделать аналогичный жест. Если дети льда не планируют агрессии, значит, наличие дополнительных знаний у них никак мне не повредит. Наоборот - улучшит отношение ко мне.

— Если использовать особенный ритуал искусства смерти вместе с телом разумного, душа которого не ушла за грань, можно вернуть его к жизни в виде немертвого. Полноценно функционирующего и разумного. Непростая задача, но возможно, вам когда-нибудь это пригодиться.

— Ты не описывал это в своей книге. — прищурился уродливый старик.

— Там вообще много чего не описано. — пожал плечами я. — Исгерд не рассказывал мне, как работает механизм загробной жизни. Считайте это ответным подарком.

— Я назвал тебя другом однажды. — улыбнулся обожжённым Каллевальд. — И я считаю, что у друзей не должно быть долгов и секретов.

— Я ценю это. — серьёзно кивнул я. — И согласен с таким подходом.

Конечно, сам я не испытывал каких-либо дружеских чувств к верховному шаману. Но это отнюдь не значит, что я не мог пользоваться подобным отношением. Иметь друзей вообще очень удобно, до тех пор, пока ты соблюдаешь правила этой дружбы…

Последнее, что мне нужно на севере, это проблемы с детьми льда во время грядущей войны. Поэтому стоило подложить соломки заранее.

— Если вы закончили со вступлением, предлагаю перейти к делу. — сварливо посмотрел на нас Исгерд.

— Исгерд прав. — кивнул верховный шаман. — Позволь мне представить тебе присутствующих. Вон тот высокий блондин — Лотнальд, самый влиятельных из шаманов кланов западных гор. Буробородый это Илибур, он представляет шаманов севера. Лохматый дикарь, что никак не хочет привести свою бороду в порядок, это Гугест, он отвечает за юго-восточное побережье и прилегающие к нему кланы. Сварливый коротышка, что не знаком с вежливостью, это Атлиман, он наиболее известен и уважаем среди южных кланов, что граничат с Арсом. Они чаще всего воюют с людьми, и потому ненависть к вам среди них особенно сильна. Ну а меня с Исгердом ты уже знаешь.

— Моё имя Горд. Я Король Ганатры. Моё королевство расположено восточнее Арса. — представился я. — Впрочем, Арса больше не существует. Теперь все его земли принадлежат мне.

Повисло короткое молчание. Шаманы переглянулись.

— Насколько я помню, ты обещал Исгерду, что мы получим все земли севернее гор, когда возьмём Септентрион. — спокойно заметил Каллевальд.

— Верно. — кивнул я. — Так и будет. Когда закончатся грабежи, я во всеуслышание объявлю о том, что королевская династия Арса низложена, и теперь я король этих земель. А затем издам указ о том, что все земли севернее гор принадлежат кланам детей льда. Но вот условия передачи нам стоит обсудить здесь и сейчас.

— Многие лорды Арса не захотят признать твою власть. Да и передачу нам земель тоже. — заметил Лотнальд. — Наверняка будут восстания.

— Как много вы знаете о нашем обществе? О королевствах, о политике? — уточнил я.

— Не так много, как хотелось бы. — поморщился Каллевальд. — У нас бывают пленные, но как правило низкого ранга. — Вероятно, мы понимаем в этом куда меньше тебя, поэтому, если есть что добавить, просвети нас.

— Хорошо. Скажу прямо — самое влиятельное королевство людей из тех, что есть, это Ренегон. Первое и центральное королевство наших земель. Его сил, вероятно, хватило бы на то, чтобы завоевать и Арс и Ганатру, случись нам объединиться. И возможно, даже ещё пару королевств. А самая влиятельная организация, что есть в Ренегоне, это церковь Отца, бога и создателя людей. Можно считать её аналогом вашего совета шаманов, быть может, чуть менее влиятельным аналогом. У меня есть одобрение этой организации на принуждение Арса к миру и заключение с вами вечного мира. Так что если мы все объявим о примирении между нашими народами, людям Арса придётся проглотить все их хотелки и признать мою власть, потому что сделать иначе значит не просто пойти против короля-завоевателя, это значит, пойти против церкви и самого влиятельного из королевств. Ренегон, конечно, не будет вмешиваться напрямую, но их слово достаточно весомо, чтобы восстание не нашло широкой общественной поддержки. Оставшихся радикалов мы подавим совместными силами: у меня в Ганатре полным-полно лордов, которые не откажутся получить надел земли, что принадлежал раньше кому-то из лордов Арса. Вопрос лишь в том, согласны ли вы заключить вечный мир?

Шаманы внимательно выслушали моё видение политического расклада.

— Это зависит от того, между кем и кем будет подписан этот договор. — подал голос Илибур. — Ты не можешь отвечать за всех людей. Мы не можем заключить договор о мире между двумя народами всего лишь с одним из королей. Что если мы поклянёмся не воевать, а потом кто-то из других королей вздумает забрать себе наши земли? Они-то не приносили клятв.

— Резонно. — кивнул я. — Я предлагаю мир между вами народом и моим королевством. Даже не так: моей династией. Пока я