Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Сжав рукоять меча обеими руками, Феликс широко размахнулся и ударил прыгнувшего волка в грудь. Столкновение с массивным телом едва не сбило Феликса с ног. Восстановив равновесие, он ударил снова и наполовину отрубил волку голову. Ягер обернулся посмотреть, чем занят второй волк, и увидел, как солдат борется с ним, катаясь по снегу. Одной рукой он держал того за глотку, а второй наносил удары кинжалом.

Вдалеке прозвучал взрыв, сразу после которого донеслась вонь горящей плоти. «Макс применил магию», — предположил Феликс. Не отвлекаясь, Феликс аккуратно прицелился во второго волка и ударил. Клинок прошёл между рёбер зверя, изо рта которого выступила кровь. Волк издал булькающий звук и издох. Воин поднялся на ноги и отряхнулся. Это оказался Марек.

— Ловкий удар, — заметил он. — Спасибо.

Феликс выразил признательность кивком и изучил поле боя. Множество волков скакало по снегу. Тут и там лежало несколько сражённых стрелами. У большего числа головы были проломлены лошадиными копытами. Множество волчьих трупов лежало в лужах красной крови, став свидетельством смертоносного мастерства, с которым мужчины Кислева владели саблей. Вдалеке поднимался дым и вспыхивал золотой свет. Макс Шрейбер по — прежнему жив и использует свои ужасающие силы.

Готрек и Снорри стояли на обозных санях, выкрикивая боевые кличи и провоцируя волков к нападению. Оба пони были мертвы. Небольшая куча белошкурых трупов показывала, что Истребители зря время не теряли. Родрик и его спутники выстроились вокруг кареты Габриеллы, намереваясь защищать её от нападения, но участия в битве не принимали. Ни один волк к ним не приблизился. Феликс гадал о причинах.

По меньшей мере, дюжина людей и лошадей были убиты. И судя по крикам, за ними последуют и другие. Ягер направился к обоим Истребителям. За ним по пятам следовал кислевит.

— Это неестественно. Волки не станут нападать на большую группу вооружённых людей, если их не спровоцировать, — прокричал Феликс.

— Я восхищён твоей наблюдательностью, человечий отпрыск, — презрительно усмехнулся Готрек, спрыгивая с саней. — Думаю, за это мы должны благодарить нашего друга — кровососа, к которому направляемся.

Снорри спрыгнул в снег возле Готрека.

— Снорри думает, что неправильно посылать сражаться с ним бедных волков. Тот должен был прийти сам.

— Обязательно передай ему, когда мы встретимся, — вкрадчиво посоветовал Феликс. — А сейчас лучше поможем Ивану Петровичу и его парням.

Готрек многозначительно посмотрел на четырёх рыцарей, окруживших карету и не спешащих на подмогу кислевитам.

— Похоже, кое — кто с тобой не согласен.

— Разберёмся с ними позже. Всё по порядку. Сперва убьём немного волков.

— Ладно, человечий отпрыск.

— Снорри это не по душе. Бедные зверюшки.

— Ты выбрал плохой момент, чтобы терзаться угрызениями совести из — за убийства зверей, — заметил Феликс.

— Снорри не говорил, что не будет их убивать. Снорри лишь сказал, что ему это не по душе, — заявил Снорри Носокус, бегом помчавшись в бой.

— Скольких мы потеряли? — спросил Феликс.

Иван Петрович смерил его усталым взглядом. Дыхание с трудом вырывалось из его груди. Рукавом он смахнул с плешивого лба кровь и пот.

— Всё не так плохо, как кажется. Макс проделал хорошую работу по излечению. У нас трое погибших и пятеро раненых. Двое из которых по — прежнему в состоянии сражаться, как только перевяжут их раны. На оставшихся трёх пока можно не рассчитывать.

— Что вы собираетесь делать?

У Феликса было, что предложить, но предводителем всадников был Иван, поэтому ему и решать. Втянув щёки, Иван какое — то время раздумывал.

— В нормальных обстоятельствах тех двух, что способны сражаться, я бы оставил охранять тех, кто не способен, отдав им сани, для которых у нас нет пони. Но сейчас я не склонен так поступить. Могут вернуться волки, или появятся какие — нибудь другие твари, и тогда я худшему из своих врагов не пожелаю той участи, что ожидает этих оставленных парней.

Как раз этого и боялся Феликс. Целью нападения было замедлить их, а с ранеными так и получится. Было подозрительно, почему волки бежали сразу же, как половина из них была перебита. Они напали, словно понуждаемые сильным голодом, но бежали, не прихватив никакой пищи. Это неестественно. Феликс поглядел на Макса. Чародей немного вспотел, а грудь у него ходила, словно от одышки.

— Как себя чувствуешь, Макс?

— Хуже.

— Пока можешь применять заклинания?

— Да.

— Я подозреваю, что этим нападением нас хотели ослабить.

— Хотел бы я возразить, Феликс, но нечем.

— Мы должны быть готовы, что прежде чем достигнем Дракенхофа, на нас ещё не раз нападут.

— Что тоже нас замедлит. Нам нужно двигаться осмотрительнее.

— Будем надеяться, что всё — таки сможем добраться туда затемно, — сказал Феликс, почему — то в этом сомневаясь.

Тени удлинялись, ветер становился холоднее. Феликс поплотнее запахнул плащ и поплёлся по снегу. Их носа текло. Он ощущал небольшой жар. Позади он слышал ворчание Снорри Носокуса и Готрека, тащивших сани. Феликс был потрясён такой демонстрацией силы. Два гнома почти весь день тащили тяжёлые сани, не выказывая никаких признаков усталости. Могло даже показаться, что сие их развлекает, если бы те изредка не ворчали и не чертыхались. «Никогда мне не понять гномов, — подумал Феликс, — чем хуже обстоят дела, тем счастливее они выглядят».

— Знал бы, как хорошо у вас двоих это получается, запряг бы вас в сани раньше. А пони могли бы скакать со мной.

— Снорри думает, нам нужно было их съесть, — проворчал Снорри.

— В шахтах гномы переносят равный своему весу груз и тянут собственные тележки с рудой, — сказал Готрек, в голосе которого прослеживалась ностальгия.

— Снорри однажды три дня без роздыха таскал тележку вверх — вниз по стволу шахты „Чёрная яма“. А в конце еще дрался с племенем гоббосов. Ублюдки пытались стащить у Снорри тележку.

— И ты не мог такое допустить, да? — иронично заметил Феликс.

Он оглянулся через плечо. На карете графини горел небольшой фонарь, и Феликс заметил скачущих по бокам Квентина и двух его товарищей. Родрик, без сомнения, находился внутри, обеспечивая вампира пропитанием. Что же, сегодня её сила, вероятнее всего, потребуется, если только графиня их не предаст.

Юные сильванцы выглядели весьма сердито, чему способствовали выслушанные ими ранее тирады Готрека и Снорри по поводу неучастия в сражении. Лишь графиня смогла удержать их от нападения на обоих гномов. Разумеется, Готрек в нескольких тщательно подобранных выражениях высказал им то, что думает о их храбрости теперь, когда убежали те большие плохие волки. Что вряд ли улучшило ситуацию. Однако Феликс мог понять раздражение гномов и затаённую обиду, которую испытывали к рыцарям кислевиты. Не очень — то хорошо иметь спутников, которые не утруждают себя участием в бою. Феликс и сам испытывал возмущение, хоть и знал причины такого поведения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});