Бандиты эпохи СССР. Хроники советского криминального мира - Федор Ибатович Раззаков

в ресторане «Пацха», который входит в комплекс столичного кемпинга «Солнечный», был задержан один из лидеров так называемой люберецкой группировки рэкетиров. Он находился во всесоюзном розыске.

Известный в своих кругах под кличкой Зубр, он давно был в поле зрения сотрудников милиции. Не первый год шло следствие по возбужденному в его отношении уголовному делу о хулиганстве. Затем Зубр был задержан Киевским РУВД за ношение и хранение огнестрельного оружия и наркотиков. И в том, и в другом случаях мерой пресечения избиралась подписка о невыезде, которая совсем не помешала молодому человеку принять участие в совершении более тяжкого преступления, опять же связанного с выстрелами.

На этот раз фортуна изменила рэкетиру – ему не удалось уйти от сотрудников отдела по борьбе с организованной преступностью МУРа. Не помогла даже театральная перекраска волос. И хотя операция на этот раз закончилась успешно, сотрудников МУРа волнует вопрос, как получилось, что этот ресторан стал одной из криминогенных зон столицы. Основные посетители здешних мест – это рэкетиры и валютные проститутки. И если представительницы древнейшей профессии приходят сюда в поисках добычи, то к вымогателям добыча приезжает сюда сама. Есть данные, что именно в этот ресторан привозят свой оброк обложенные данью.

Лариса Кислинская, белокурая женщина 31 года, начала свой путь в журналистике в 1982 году и поначалу освещала вопросы культуры. Но ее всегда тянула к себе криминальная тематика, и, с тех пор как гласность стала общесоюзным явлением, Кислинская взялась за преступность. Начала с подготовки коротких сообщений для ТАСС, а в 1988 году, работая в «Советской России», впервые коснулась темы рэкета в Москве. Позднее, объясняя западным корреспондентам свое бесстрашие перед возможной местью со стороны преступников, она признается: «Хорошо, что у меня нет детей, никого, за кого я могла бы бояться. Мой образ жизни несовместим с семьей».

Как бы патетически ни звучали эти слова, но доля истины в них есть. Кислинской после ее разоблачительных статей неоднократно угрожали как в письменной, так и в устной форме. Правда, дальше этого дело не пошло. Другим же ее коллегам везло меньше. В конце июля 1989 года у ответственного секретаря журнала «Огонек» Владимира Глотова убили 26-летнего сына. Тоже Владимира. Он, как и отец, тоже был журналистом и в те дни собирал материал о мафии, побывал с этой целью в Закавказье и Фергане, искал подступы к одной из банд рэкетиров. Однажды на него было уже нападение, групповое.

В день убийства Владимиру позвонили домой и под каким-то предлогом вызвали на улицу. Он мало чего боялся, прошел Афганистан и поэтому вышел на встречу. Его нашли под деревом возле его дома в луже крови, с проломленным черепом, перебитой гортанью, до неузнаваемости изуродованным лицом.

И все же самым популярным журналистом, работающим в криминальном жанре, была в то время Тамара Каретникова. Она работала на телевидении и вела криминальную хронику по Московской программе. Ее репортажи о столичной преступности поражали многих своей оперативностью и смелостью. И вот в начале октября 1989 года Тамара Каретникова внезапно умирает. По Москве моментально поползли слухи о том, что это не просто смерть, а месть мафии. Поэтому и Центральное телевидение, и многие средства массовой информации вынуждены были оповестить граждан о том, что журналистка умерла естественной смертью, от отравления. Правда, многие тогда в это так и не поверили.

В сентябре 1989 года в Чикаго проходил 4-й международный симпозиум по проблемам борьбы с организованной преступностью, на котором от советской стороны присутствовал заместитель начальника 6-го Управления МВД СССР Г. Чеботарев. В перерыве одного из заседаний к нему подошел корреспондент газеты «Чикаго Сан-Таймс» Арт Петакью и попросил назвать ему фамилии лидеров советской или московской организованной преступности. Но советский генерал отказался это сделать, сославшись на презумпцию невиновности и на то, что опубликование фамилий принесет им дополнительный авторитет в преступной среде. Петакью в ответ крайне удивился и заметил, что «крестного отца» Чикаго знают все – от мала до велика, но это не мешает никому – ни жителям города, ни полиции, ни ему самому и его окружению. В дни, когда Г. Чеботарев черпал информацию о деятельности чикагской мафии, советские граждане, затаив дыхание, следили за жизнью и деятельностью мафии итальянской в телевизионном сериале «Спрут», который начало показывать советское телевидение. Изрядно устав за лето от шапкозакидательских обещаний Гдляна и Иванова вывести под корень всю кремлевскую мафию, советские граждане искренне поверили в итальянского комиссара Катани, который стал им гораздо ближе и понятней, чем родные следователи прокуратуры.

В том сентябре сотрудники МУРа положили конец банде, которая в течение пяти последних месяцев совершила 27 разбойных нападений, в основном на иностранцев. Руководил этой бандой молодой чеченец по кличке Южанин. Банда в своих действиях поступала предельно просто. К ночному Шереметьево-2 подкатывало такси, водитель которого, выбрав иностранного гостя, любезно предлагал ему свои услуги. Иностранец с радостью соглашался, садился в машину, и они трогались в путь. Буквально через несколько километров, лишь только такси выезжало на пустынную, проходящую через лес дорогу, его «подрезала» другая машина, из которой обычно вылезали дюжие молодцы с ножами и пистолетами. «Деньги ваши – будут наши», – говорили они иностранцу, и его бумажник перекочевывал в их грубые руки.

Банда работала грамотно и со вкусом. Нападения старались совершать не в Москве, а равномерно распределяли их по управлениям внутренних дел подмосковных районов, по местам, опекаемым «железнодорожной» и «воздушной» милицией, полагаясь на вечную межведомственную неразбериху.

Грабежи совершали раз в неделю, после чего друг с другом не встречались до следующего «дела». Таксисты через два дня после нападения в условленный час подъезжали к гостинице «Интурист» и немного кружили там, пока члены банды проверяли, нет ли за машинами «хвоста».

Сам Южанин обычно в нападениях не участвовал, являясь как бы мозговым центром банды и главным казначеем. Оперативники из МУРа, заваленные нотами протеста из МИДа, буквально сбились с ног в розысках преступников. Помогла же случайность. Эфиопские офицеры, на которых бандиты напали в августе, вспомнили, что перед нападением их такси заезжало на автозаправочную станцию. Сыщики срочно сделали на АЗС выборку талонов на бензин, и в поле их зрения попал один из водителей 11-го таксопарка. Через три дня сыщики заметили на Тверской подозрительных молодых людей, которые следили за «их» таксистом. Среди этих людей был Южанин. Так продолжалось вплоть до сентября. 4 сентября на лесной трассе у Шереметьево наступила развязка. Сыщики из МУРа и следственного управления ГУВД Мосгорисполкома во главе с майором милиции В. Поляковым арестовали Южанина и пятерых его сообщников.