Реликт - Василий Головачёв

его не мог. Пока Ратибор звонил в СЭКОН, а потом экономистам технического центра, секретарь отыскал тренера дома.

Салахетдинов за прошедшие годы не изменился: все тот же серебристый ежик волос, смуглое лицо, морщины у губ, прищуренные глаза.

– Рад тебя видеть, – сказал он, наметив улыбку; никто никогда не видел его смеющимся. – Слышал, ты сейчас важная персона.

– Учитель, – сказал Ратибор, – мне нужно быстро пройти экстремальный вариант оптимайзинга тайбо.

– Быстро? – Салахетдинов задумался. – Быстро – это месяц машинного обучения и два месяца спарринга. Приходи.

– Все, чем я располагаю, – Ратибор невольно усмехнулся, – это сегодняшней ночью – на машину, в режиме «один на один», и завтрашней – на спарринг.

Лицо тренера не изменилось, только глаза сощурились еще больше.

– Это невозможно.

– Так надо, Баймурат.

– Это невозможно, – повторил Салахетдинов, покачав головой. – Есть законы оптимальных нагрузок, которые ни тебе, ни мне не перешагнуть.

– Закон – мое желание! Кулак – моя полиция! – пробормотал Ратибор.

Тренер снова едва заметно улыбнулся:

– Ты не герой поэмы Некрасова. А если считаешь, что оперу «Шторма» все дозволено, то прощай.

– Не все, – глухо сказал Ратибор, – но мне очень надо научиться драться, учитель. Боюсь, умение драться понадобится мне в самое ближайшее время, а я им не обладаю.

Салахетдинов задумался, почти закрыв глаза, потом медленно, не скрывая сожаления, покачал головой.

– Нет, Ратибор. Ни один человек не в состоянии выдержать тяжесть всей программы тренировок за одни сутки, да что там сутки – даже за неделю! Не уговаривай, не авантюрист я, и любые твои доводы не смогут меня убедить.

– Жаль.

– Приходи, начнем максимальный нагрузочный вариант, обещаю подготовить тебя в два раза быстрее, хотя это и сопряжено с риском для здоровья.

– Значит, нет? Жаль… – повторил Ратибор. – У меня практически нет времени, Баймурат, и даже для того, чтобы поговорить с вами, я отключил все каналы связи, кроме трека. Извините, вы, наверное, правы.

– Подожди… – Салахетдинов не договорил, изображение съежилось и ушло в глазок виома на столе. Ратибор посидел неподвижно, разглядывая гладкую панель стола, внутри которой пульсировали алые, желтые и зеленые огни, ползли строки бланк-сообщений, вспыхивали и гасли секундные марки времени, раздавались на пределе слуха задавленные регулятором зуммеры двух десятков вызовов, и включил сопровождение. Голос Умника отрезвил его и прогнал меланхолию.

– Оперу-прима: морг «серых людей» на территории «Чернавы» в Такла-Макан пуст.

– Что? – Ратибор не сразу сообразил, о чем идет речь. – Что ты сказал? Как – пуст?!

Умник терпеливо повторил сообщение, поступившее от оперативной группы, и добавил:

– Персонал парка находится в абсолютном неведении относительно судьбы «серых». Следов их похищения или бегства не обнаружено.

– Этого только не хватало, – пробормотал Ратибор, вспоминая слова Железовского: «Они начали прессинг по всему полю». – Сообщи второму.

– Он уже в Такла-Макан.

«Ну и ну!» – подумал Ратибор. Уж если сам Аристарх пошел с розыскниками, значит, игры с «серыми людьми» затеваются серьезные. Кому понадобились эти законсервированные псевдолюди? К-диверсантам? Зачем? Что они с ними будут делать? Начнут «войну», диверсионные вылазки? Глупо! Горстка «серых» даже под началом «сверхлюдей» ничего серьезного против мощной защиты сделать не сможет. И, однако же, зачем-то они понадобились таинственным похитителям, сумевшим вскрыть хранилище «серых», не потревожив сторожевые автоматы.

– Сообщение от командира вахты Демина, – продолжал Умник. – В зоне строительства Т-конуса появились чужанские корабли. Два из них рыщут возле граничных указателей, еще три что-то начинают строить прямо напротив створа будущего конуса. На сигналы, как обычно, ноль внимания.

Ратибор несколько мгновений оценивал сообщение.

– Иду в зону. Вызвать туда же эфаналитика Анастасию Демидову, ксенологов ИВК, физиков-топологов и математиков-проблемщиков, специалистов по разного рода парадоксам.

– Принял. Еще одно любопытное сообщение: в управление от имени Всемирной ассоциации магов и спиритов обратился ее президент Теодор Станли-пятый с предложением испытать на БВ «силу духа ассоциации».

– Зачем? – только и спросил ошеломленный Ратибор.

– С целью избавить человечество от грядущей катастрофы.

Ратибор засмеялся, вспомнив, как по совету кого-то из общих знакомых они с Железовским посетили Луизианский парк развлечений и попали на концерт известной шоу-группы «Супер-У», артистом которой мог стать только самый жуткий урод. Комиссар-два дотерпел представление до конца, а потом разразился знаменитой тирадой, обошедшей все управление: «Мир совершенно не изменился со времен питекантропов, если в нем по-прежнему дураков намного больше, чем нормальных людей».

– Объясни им вежливо… – Ратибор вдруг со злорадством подумал, что может со спокойной совестью переложить решение на чужие плечи, пусть с этими новоявленными мессиями объясняется Аристарх, он найдет с ними общий язык. – Впрочем, право ответа на предложение магов предоставь опер-секунде. Хотел бы я знать, как они собираются «заговорить» Большой Выстрел? С помощью каких заклинаний?..

Спустя час Ратибор входил в зал спейсера «Перун», где его ждал подтянутый холодноглазый ДД – кобра погранслужбы Дима Демин.

Чужане строили плоскую решетку с причудливым узором из светящихся жил. Каждая жила была толщиной в палец, и все сооружение казалось хрупким, как стеклянная панель, однако люди уже убедились в ее прочности, когда один из автоматических шлюпов с грузом ферм отклонился от траектории вывода в зону стройки Т-конуса и врезался в решетку, смявшись в лепешку.

– Что же они строят? – задумчиво проговорил Демин, стоя перед виомом со сложенными на груди руками.

– Физики говорят – пинакоид-антенну [54], – сказал Ратибор, стоявший рядом в той же позе, – математики – топологическую разведку губки Серпинского, инженеры – мембрану с плоской метрикой, нравится? Где истина?

– Как всегда – где-то посередине. Может быть, роиды решили построить то же, что и мы, – ловушку