Холодный почерк души - Александра Верёвкина

А ведь ответ был более чем очевиден. Лучше умереть, чем потакать его капризам. Слушать его она не собиралась, идти на поводу отказывалась категорически.

Как и предполагалось, через минуту в дверном проеме замаячила стройная фигура утомившегося от бесконечного ожидания мужчины, а его выражение лица не предвещало девушке бесплатной раздачи рождественских подарков.

— Ты идешь? — нетерпеливо спросил он, с показным безразличием оглядывая повернутое к нему в полупрофиль лицо. Задним числом ему удалось отметить, что столь придирчиво отобранные вещи сидят действительно идеально, как и обещала продавщица.

Кэр не стала отвечать, уделяя все свое внимание занавескам на окнах. Краем глаза она зацепилась за стоящий на тумбочке серебристый флакончик, и уже протянула руку, чтобы разглядеть его более тщательно, когда ее ладонь оказалась перехвачена тонкими бледными пальцами.

— Так у нас ничего не получится, детка, — яростно выделяя каждое слово, заявил ей юноша.

— А ты на что-то надеешься? — ехидно поинтересовалась она, пытаясь высвободить руку. — Можешь сразу поставить себе в блокнотик пометочку, что спать с тобой по собственному желанию я не стану! Ты мне глубоко отвратителен!

Дамон хмыкнул, выражая тем самым свое искреннее недоверие.

— Да я сейчас не об этом, — очень спокойно пропустил он мимо ушей ее наглый тон. — Ты хочешь и дальше играть в эти скучные игры? Нравится бояться меня?

Он попытался заглянуть ей в глаза, которые она в приступе полнейшего идиотизма тут же зажмурила, с двояким ощущением внутри отмечая приятную теплоту его пальцев на своем запястье. С одной стороны, что-то глубоко в душе радостно откликалось на его присутствие, с другой — она ненавидела его каждой клеточкой своего истерзанного болью тела. Как ответить на дурацкие вопросы?

— Я не хочу больше никаких игр, — твердо заявила девушка. — И мне опротивела твоя физиономия. Что мы здесь делаем? Чего ты добиваешься от меня все эти дни?

— Понимаю, — неожиданно участливо произнес он, чуть приобнимая ее за плечи. — Но ты сама вынуждаешь меня быть таким. И я говорил, что в моих планах небольшие сдвиги, поэтому ближайшие пару недель мы проведем с тобой исключительно вместе. Какими они будут, решать тебе. Хочешь боли? Ты ее получишь. Нравится терзать свою прелестную шейку чужими зубами? Я помогу продолжить начатое твоим дружком. Но ведь все может быть иначе, — хитро улыбнулся вампир, кончиком пальца пройдясь вдоль ее позвоночника, тем самым невольно заставив вздрогнуть.

— Как? — слабо прошептала Кэр, искренне ненавидя себя за подобную реакцию. Ей ведь было неприятно! Должно было быть неприятно!

— По-другому, — уклончиво ответил мужчина. — Думаю, тебе понравится.

Девушка закатила глаза, в считанные секунды избавляясь от неуместных картинок в голове. Ну как можно назвать этого бессмертного вменяемым? Он же абсолютнейший псих, зацикленный на двух вещах: месть и секс. И если первому пунктику еще можно было дать логическое объяснение, то второй она отчаянно отказывалась понимать.

— Я что-то недопонимаю или тебе требуется мое согласие? — вновь разозлилась она, нещадно ругая себя за излишнюю глупость. Зачем вообще завела этот разговор?

— Все что мне требуется, я беру сам, — угрожающе прошипел Дамон, отходя от нее на несколько шагов. — А сейчас топай в машину. Желательно молча.

Кэролайн решила последовать его совету, только чтобы в очередной раз показать свой неукротимый нрав, а на выходе не смогла удержаться и громко расхохоталась. Все-таки он был милым и в какой-то степени даже обаятельным.

Алекс покинул дом Смолвудов, впервые за несколько сотен лет признавая свое поражение. Семейка потомственных оборотней не внесла в его размышления никакой ясности, а хоть какое-то подобие осмысленности напрочь пропало после разговора с Тайлером, который не видел девушку со дня ее спешного отъезда из Феллс-Черча. Тупик. Что делать дальше он понятия не имел, потому как буквально секунду назад оборвались последние тонкие ниточки, ведущие к сыну и Кэролайн.

Находясь в какой-то прострации, он все же сумел добраться до Мерседеса, сел за руль и обхватил голову руками. Никаких идей, догадок или соображений у него не имелось, помощи ждать было неоткуда, потому что Дамон уж слишком был занят решением собственных проблем и вовсе не собирался вытаскивать из неприятностей Кайлеба, на которого ему было глубоко наплевать, и его очаровательную пассию.

Ассасину оставалось надеяться лишь на собственные силы, коих явно было недостаточно.

Около сотни раз прокрутив в голове все известные ему факты, мужчина уверил самого себя, что стоит еще раз обыскать старое кладбище, а там может и получится составить хотя бы жалкое подобие плана дальнейших действий.

Дорога до погоста не заняла много времени, а вот терпения у хашишина заметно поубавилось. Больше всего раздражала сама мысль о том, что Мисао в одиночку сумела обвести вокруг пальца восьмисотлетнего вампира, забыв при этом даже поморщиться. И откуда в ней такое количество наглости, мастерски помешанной с хитростью?

Вопрос нес в себе исключительно риторические функции, но все же получил ответ.

— Я просто скромная, — донесся до острого слуха самодовольный смешок, заставляя мгновенно обернуться на знакомый звук голоса. — Добрый день, Алекс.

Лисица спрыгнула с ближайшего памятника, на ходу принимая человеческий облик, и глумливо склонила голову в приветственном жесте, коим пользовались в клане.

— Ты, — гневно выкрикнул мужчина, тут же собирая вокруг себя концентрированные волны Силы. — И как только посмела показаться мне на глаза?!

— Оу, — хохотнула она, глупо захлопав ресницами. — А разве мне не стоило этого делать? Ты так усиленно ищешь своих обожаемых детишек, что я просто не смогла пройти мимо, — она прижала ладони в груди, точно хотела показать, насколько растрогалась очевидной заботой Главного. — Твои милые ребятки так страдают и мучаются…

— Мисао! — угрожающе сверкнул он налитыми кровью глазами. — Где они? Это будет единственным моим вопросом, и если я не получу ответа… — он легко щелкнул пальцами, с удовольствием вслушиваясь в чудовищные раскаты грома, созданные его небольшим усилием.

— Знаешь, знавала я бессмертных и пострашнее, — искренне заявила китсунша, с отвращением вспоминая радушную встречу Дамона. — И если ты попробуешь сделать что-то со мной, то лишишься очередной доченьки. Сколько их было у твоего сына? Не опечалишься небось потерей сотой из них?

Корвинус зарычал от ярости, переполнившей собой чашу безграничного спокойствия и человечности, но все же поостерегся открыто выражать свои эмоции.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});