Аракчеев: Свидетельства современников - Коллектив авторов Биографии и мемуары

257

Фридрих-Вильгельм III (1770–1840) — прусский король с 1797 г. В письме к Николаю I от 13 марта 1827 г. А. сообщал: «Письма последние Государя покойного я показывал его величеству королю прусскому, и он изволил, кажется, снимать копии, ибо изволил их оставлять у себя, то есть в переводе, французские и немецкие» (цит. по: Шильдер. Николай. Т. 2. С. 58). Скорее всего, Фридрих-Вильгельм III счел нужным уведомить своего зятя о том, что А. распространяет эти тексты, и прислал сделанные копии. Эти факты, как и «выемка» печатного издания, осуществленная Чернышевым, получили огласку и дали в итоге контаминированные сведения, которые передает Шениг. Ср. свидетельство Н. И. Греча (см. ниже) и «анекдот», рассказанный А. И. Тургеневу А. Н. Голицыным: Аракчеев «напечатал за границей письма к себе Имп[ератора] Ал[ександра], но Император Николай их отобрал через Чернышева» (письмо А. И. Тургенева к брату от 22 августа / 4 сентября 1842 г. — ИРЛИ. Ф. 309. № 950. Л. 174 об.; сообщено В. А. Мильчиной).

258

Коронация Николая I состоялась 22 августа 1826 г.

259

Подробности грузинской трагедии были предметом пристального внимания в обществе. Детальная хроника слухов содержится, например, в письмах А. Е. Измайлова к П. Л. Яковлеву от сентября — ноября 1825 г. («Что я слышал сегодня? — Будто гр. Аракчеев треснул в рожу преподобного Фотия за то, что тот отказался принять с Грузинского кладбища на свое прах великоблудницы Анастасии. Не верю! Говорят, будто он потерял доверенность Государя. Тоже не верю, хотя от всего сердца этого желаю. Еще говорят, будто он после смерти на днях нашел у нее много billets-doux. Этому верю. Утверждают также, что он при циркулярных отношениях возвращает теперь многим знаменитым особам вещи и деньги, которые они дарили его домоправительнице» — письмо от 25 ноября 1825 г. цит. по: Пушкин. Исследования и материалы. Л., 1978. Т. 8. С. 180). Известный коллекционер древностей А. И. Сулакадзев в конце года посвятил этим событиям специальную заметку «Убийство любовницы гр. Аракчеева Настасьи Шумской (Минкиной)» (см.: PC. 1871. № 2. С. 242–243).

260

В другом месте воспоминаний Шениг приводит следующие подробности: «У [новгородской] заставы встретил тело граф Аракчеев верхом со всем своим штабом. Кортеж был растянут на большое пространство, и чтобы передовые тронулись, были даваемы знаки ракетою <…> Граф за несколько дней вперед сам делал репетиции монахам, чиновникам и солдатам, как подходить к гробу и прикладываться» (РА. 1880. № 2. С. 291). А. выпустил памятное издание с рисунками и чертежами: «Церемониал к встрече и сопровождению в Новгороде тела в Бозе почивающего императора Александра 1-го» (СПб., 1826).

261

Имеется в виду И. И. Дибич.

262

Чернышев Александр Иванович (1786–1857) — граф (1826); генерал-адъютант (1812), генерал от кавалерии (1826), с 1827 г. сенатор; в 1832–1852 гг. военный министр, в 1848–1856 гг. — председатель Государственного совета.

263

На самом деле духовное завещание А., утвержденное Александром I 12 декабря 1818 г. (в день рождения государя и одновременно день пожалования А. грузинской вотчины Павлом I; существовал также более ранний вариант духовной, утвержденный императором 6 декабря 1812 г. и отмененный последующим распоряжением), предусматривало избрание наследника по желанию завещателя; в случае, если бы он не успел этого сделать, выбор предоставлялся императору (текст см.: Карпов П. П. Исторический очерк Новгородского графа Аракчеева кадетского корпуса. СПб., 1884. С. 259–260). А. менял свои намерения: среди предполагаемых наследников были Шумский, В. Ф. Ильин и его семейство (об этом см. в мемуарах Н. Г. Сигунова), Е. А. Малиновская; после смерти А. никаких распоряжений найдено не было. По смыслу завещания наследник должен был принять титул и фамилию А. и получить не только грузинскую вотчину целиком, но и «все движимое имущество в домах петербургском и грузинском». Поэтому Николай I указом от 6 мая 1834 г. передал все имущество покойного и присвоил его имя и герб только что открытому (15 марта) Новгородскому кадетскому корпусу, в пользу которого А. в сентябре 1833 г. пожертвовал 300 тыс. рублей с тем, чтобы на проценты с этой суммы (12 тыс. рублей в год) могли воспитываться 12 детей бедных дворян Тверской и Новгородской губерний. Корпус, размещавшийся в бывшем штабе 4-го округа пахотных солдат (в 28 верстах от Новгорода), не мог в должной мере управлять грузинской волостью, и в сентябре 1845 г. она перешла в ведение Министерства государственных имушеств, а в 1857 г. — Министерства уделов. Новгородский кадетский корпус весной 1866 г. был переведен в Нижний Новгород и переименован в военную гимназию; с 1882 г. стал называться Нижегородским графа Аракчеева кадетским корпусом.

264

То есть кровельным картоном, пропитанным каменноугольными или сланцевыми дегтевыми продуктами.

265

Жозефина Таше де ла Пажери (1763–1814) — вдова генерала Александра Богарнэ, казненного в 1794 г.; с 1796 г. замужем за Наполеоном, после провозглашения его императором (1804) обвенчана с ним и коронована; в 1809 г. по настоянию Наполеона брак был расторгнут.

266

В 1835 г. была создана комиссия для описания движимой собственности А., в которую вошли новгородский уездный предводитель дворянства, коллежский советник Кованько от Совета военно-учебных заведений и капитан Н. Г. Аралов от Новгородского кадетского корпуса. Комиссия должна была разделить вещи покойного на нужные корпусу и не нужные ему; последние предполагалось продать на аукционе, а вырученные средства присоединить к денежному капиталу корпуса. Разбор имущества занял около полутора лет; в собственность корпуса перешла основная часть библиотеки А., некоторые его бумаги, ряд достопримечательностей: живописные и скульптурные портреты Павла I, Александра I (в том числе и знаменитый портрет императора, пожалованный А. для ношения на шее), самого А., оружие, чертежные приборы, медали, монеты, иконы (перечень рукописей и ведомость ценных предметов см.: Карцов П. П. Указ. соч. С. 261–266), а также экипажи и лошади графа. Среди прочих полученных корпусом редкостей были «два хрустальные бокала с императорским французским гербом, из которых пили Александр I и Наполеон при Тильзитском свидании» (Там же. С. 263), так что зафиксированная мемуаристом шутка Кованько имела под собой некоторые основания.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});