Свободное радио Альбемута. - Филип Дик

«Я лучше сгораю, — подумала она, поворачиваясь спиной к Зданию и уходя в сторону реки, — и думаю яснее. Не так, как сейчас, когда я одна–одинешенька под чужим солнцем».

«Мне поможет вода, — решила она, — потому что в воде не надо тратить силы на поддержание тяжелого тела. В воде ты не поднимаешься в меккис, но тебе и без того хорошо: вода поглощает все лишнее. Ты не тяжел и не легок. Ты как бы вовсе не здесь».

«Я не могу таскать повсюду свою тушу, — решила она. — Слишком уж велик ее вес. Я не в силах бороться с притяжением планеты. Необходимо освободиться от него».

Под ногами захлюпало, но Бетги не остановилась. Даже не оглянулась.

«Водарастворила все мои»колесики», — подумала Бетги. — Они пропали. Но мне они больше ни к чему. Если бы только удалось войти в меккис… Вероятно, я смогу — без тела. Там меня переделают. Там моя жизнь прекратится, а затем начнется сызнова. Но уже с другой отправной точки. Не хочу заново терпеть все свои муки».

Бетти слышала, как за спиной вибрирует меккиство.

«Остальные уже вошли, — решила она. — Почему им можно, а мне нельзя?» На это она ответить не могла. Да и не хотела.

— Вот она, — показала Мэгги дрожащей рукой. — Видите?

Казалось, ее спустили с невидимой цепи: только что она стояла неподвижно, а теперь бежит к реке. Но вскоре ее обогнали Рассел и Сет. Мэгги остановилась, глядя сквозь слезы, как Фрэйзер и Таг настигают Морли и Рассела. Четверо мужчин, а за ними и Мэри, торопливо шагали по мелководью к черному предмету, который медленно удалялся к противоположному берегу.

Остановившись, Мэри смотрела, как тело Бетги вытаскивают на берег.

«Она умерла, — подумала Мэри, — пока мы спорили, входить или не входить в Здание». Она сокрушенно вздохнула и поспешила к спутникам, которые опустились вокруг Бетги на колени и поочередно дули ей в рот, делая искусственное дыхание.

— Никаких шансов? — спросила Мэри.

— Никаких, —ответил Фрэйзер.

— Черт побери! — Голос ее дрожал. — Зачем она это сделала? фрэйзер, вы знаете?

— Очевидно, под воздействием психического давления, долго нараставшего в ней.

— Дурак! — В глазах Сета вспыхнули злые огоньки. — Тупой мерзавец.

— Она умерла не по моей вине, — парировал Фрэйзер. — У меня нет аппаратуры, чтобы подвергнуть каждого из вас полному тестированию. Иначе я обнаружил бы и устранил из ее психики суицидальные тенденции.

— Как доставить ее в поселок? — всхлипнула Мэгги. — Или вы сможете донести ее вчетвером…

— Если бы мы смогли переправить ее через реку, — перебил Таг, — дальше было бы проще. А пойдем вдоль берега — потеряем вдвое больше времени.

— Не на чем ее переправить, — сказала Мэри.

— Когда мы шли вброд, — подал голос Рассел, — я заметил что–то похожее на плот под парусом. Я покажу. — Он поманил спутников за собой и направился к воде.

Там действительно оказался плот, как в ловушку затянутый течением в заводь.

Глядя, как он покачивается, Мэгги подумала: «Наверное, он здесь специально для того, чтобы отвезти домой кого–то из нас. Того, кому было суждено умереть».

— Плот Белснора, —сказал Таг.

— Верно. — Фрэйзер поковырял пальцем в правом ухе. — Он говорил, что строит плот где–то за поселком. Я видел, как он связывал бревна толстым электрическим кабелем. Помнится, я еще подумал: а вдруг развалится?

— Если его построил Глен Белснор, — вспылила Мэгги, — не развалится!

«Ради бога, помягче, — попросила она себя. — Будь терпимей. Ибо то, что ты несешь в себе, — свято».

Кряхтя и подсказывая друг другу, что и как делать, четверо мужчин перенесли на плот безжизненное тело Бетти.

Она лежала лицом вверх, руки сложены на животе, глаза невидяще смотрят в суровое полуденное небо. На бревна с одежды стекала вода, а волосы напоминали Мэгги рой черных ос, облепивших голову врага.

«Ее погубила смерть, — подумала Мэгги. — Черные осы смерти. А мы? Когда это случится с нами? Кто следующий? Может, я? Да, вероятно, я».

— Мы все можем плыть на плоту. — Рассел посмотрел на Мэгги. — Знаете, где надо пристать к берегу?

— Я знаю, — опередил ее с ответом Фрэйзер.

— Хорошо, — кивнул Рассел. — Пошли.

Он довел Мэгги и Мэри до реки и помог взобраться на плот. Прикасался он к женщинам осторожно, с деликатностью, которой Мэгги прежде за ним не замечала.

— Спасибо, —сказала она.

— Смотрите! — Сет указал на Здание. Контуры его слабо колебались, хотя оно выглядело ничуть не менее реальным, чем прежде. Камуфляж заработал снова.

Когда плот, толкаемый четырьмя мужчинами, удалился от берега, серое сооружение растаяло на глазах у Мэгги в далекой бронзе ложного плато.

Течение подхватило плот и, разгоняя, вынесло на стремнину. Сидя под ярким солнцем возле мокрой утопленницы, Мэгги дрожала и боялась открыть глаза.

«Господи, — молила она, — помоги нам вернуться в поселок. Куда несет нас эта река? — спросила она себя. — Никогда ее прежде не видела; поблизости от поселка она не протекает. Нам не добраться по ней до дома».

— С чего вы взяли, что по этой реке мы доплывем до поселка? По–моему, вы все просто спятили! — воскликнула она.

— Нам не дотащить Бетти, — проворчал Фрэйзер. — Слишком далеко.

— Но река отнесет нас бог знает куда! — Мэгги вскочила на ноги. — Я хочу сойти!

Плот двигался слишком быстро. Видя размазанные контуры проносящихся мимо берегов, она испугалась.

— Не прыгайте в воду. — Рассел схватил ее за руку. — Все будет в порядке, успокойтесь.

Плот продолжал набирать скорость. Путешественники сидели тихо, ощущая жар далекого солнца и прохладное дыхание реки. Все скорбели о случившемся. И страшились того, думала Мэгги, что ждало впереди.

— Откуда вы узнали про плот? — спросил Сет Рассела.

— Я же сказал: заметил, когда мы…

— Больше никто не заметил, — перебил Сет.

Рассел промолчал.

— И все–таки, человек вы или Проявление?

— Будь я Проявлением Божества, не дал бы Бетги утопиться, — возразил Рассел. И спросил у Мэгги: — Вы тоже считаете меня Проявлением?

— Нет.

«Как бы мне хотелось, чтобы ты им был! — подумала Мэгги. — Как сильно мы жаждем заступничества!»

Наклонившись, Рассел коснулся черных влажных волос Бетги. Окутанный безмолвием, плот быстро скользил по реке.

Тони Дункельвельт сидел по–турецки на полу своей душной комнаты и корил себя за смерть Сьюзи.

«Это чудо, которое я совершил, — думал он. — Должно быть, на мой зов явился Разрушитель Формы. Он превратил хлеб в камень, а после убил им Сьюзи. Камень сделал я. С какой стороны ни посмотришь, вина на мне».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});