Спецкор - Прерия - Ольга Амбарцумова

До лагеря дошли без приключений, и приняли нас там спокойно. Он был практически доверху набит носящимися детьми и усталыми женщинами. На фоне этого светопреставления никто особо не обратил на нас внимания. Завели в походную кухню, накормили, не отказавшись в качестве благодарности принять часть наших запасов, показали, где отхожие места и прочие удобства и, разведя руками в стороны, буркнули: 'Устраивайтесь'.

Ребята поставили мне палатку и ушли, без слов понимая, что мне надо побыть одной. Все же, это первая моя настоящая потеря. Удивительно, но я не чувствовала в душе пустоты. Как она тогда сказала? - 'они живут в наших сердцах', - пожалуй, это действительно верно.

Забежала толстая повариха, пожурила за то, что не иду ужинать, не дождавшись ответа, принесла миску с кашей, поохала, погладила по голове и убежала. В лагере, набитом одними женщинами, есть еще много нуждающихся в утешении. Потом она вернулась забрать пустую посуду - я сама не заметила, как все съела - и опять поохала. Обняла ее, прижавшись к большому и доброму телу, подумала про себя: 'Вот, утешает человек других, а ведь наверняка у нее самой есть о чём тревожиться'.

Позже оказалось, что этим бесконечным днем предстоит еще не одно прощание. Первым зашел Марат и, пряча глаза, извинился, что вынужден меня покинуть в такое время. Обещал связаться при первой же возможности, и обязательно найти потом.

Что ж, всё понятно, война совсем не закончилась, и мужчина уходит туда, где он сможет лучше выполнить свой долг, так, как считает это нужным. Искренне уверила его, что не стоит о нас беспокоиться, ничего с нами за их спинами не случится, и что сама обязательно свяжусь при первой возможности, и наверняка разыщу после того, как всё закончится.

Потом пришла Рысь, немного поплакала и тоже пообещала обязательно связаться, как только, так сразу, и ушла, торопясь. Может, спешила вслед за Маратом?

Оставался Серж, и его я ждала, чуть напрягшись, уверенная, что придет и скажет то же самое, что и остальные, и практически - теми же словами. Но не угадала, точнее - не совсем.

В палатке было уже сумрачно, наступал вечер.

- Можно? - послышался совсем рядом голос Моретти.

- Заходи, - ответила дрогнувшим голосом.

Оператор вошел, склонив голову. Поразилась, какой же он высокий, или это только казалось, ведь я стояла в этот момент на коленях - хотела расстелить спальник, полежать немного. Непривычно было глядеть на него снизу вверх, да и вообще на кого бы то ни было. И встать не могла - ноги почему-то стали ватными.

- Серж?

- Вот, пришел попрощаться, - и смотрит прямо - глаза в глаза.

- Догадалась, - голос, словно чужой, внутри все сжалось от ожидания, что просто уйдет. Заговорила торопливо, стараясь опередить: - Понимаю - обязательно свяжешься и найдешь, потом, когда все закончится.

- Да, - удивленно кивнул он, и вдруг тоже опустился на колени.

Я даже чуть отшатнулась, не ожидала.

- А ты? - говорит серьезно, но я вижу, что на этот раз он не играет. - Будешь меня ждать?

Кивнула, закусив губу.

- Я вас всех буду ждать, или сама найду! Вы стали для меня настоящими друзьями.

Он досадливо качнул головой:

- Диана, ты считаешь меня своим другом?

Что он хочет этим сказать? Почему спрашивает, словно это непонятно? Волнение мешает сосредоточиться. Но нутром чувствую, что ответ ему очень важен.

И тут, как нарочно, вспомнилась строчка из последнего ответа незнакомца.

'Ты только другом не зови, я не дружу с тобой давно'.

Щекам стало нестерпимо жарко. Очень надеялась, что в полутьме этого не видно. А он все еще терпеливо ждал ответа, не сводя с меня глаз.

- Я не хочу с тобой дружить! - Выпалила, боясь передумать. И вдруг всхлипнула, а через секунду оказалась прижатой лицом к его груди.

- Я вернусь. Я обязательно вернусь! - очень весело произнес он, разве что не рассмеялся. - Ты только жди меня, девочка, ладно?

Не так я совсем это представляла!

- Дурачок ты, Серега!

- Ага, я такой.

На мгновение прижал к себе крепко-крепко и сразу отпустил, легко поднимаясь с колен. Кашлянул, хмыкнув: 'Ну, пока!', - и вышел, не дождавшись ответа, и чуть ли не насвистывая. Точнее, как раз насвистывал что-то, но я не разобрала что. Слишком стало обидно, что я ничего-ничего не поняла. Что это было-то?! И ведь даже раскаяния никакого, что бросает меня в такое время!

Вернется, я все ему выскажу. Негодяй!

***

И я осталась одна. Посредине набитого ребятнёй и утомленными женщинами лагеря. Одна в пустой палатке. Видимо, жизнь решила дать мне возможность показать, что я могу сама, без поддержки друзей.

А начну я, пожалуй, с малого. Взяв одну из оставленных мне 'трофейных' винтовок, вышла наружу, и поинтересовалось у первого встречного: 'кто сейчас всё это место охраняет? И как я могу помочь в этом деле?' В результате чего, уже через пять минут получила напарника - семилетнего пацана, страшно гордого, постоянно бросающего на меня покровительственные взгляды, и пост - на котором мне предстоит стойко держаться до подхода помощи.

На этом посту мы и проторчали до восхода ночного светила. Чутко вслушивались в звуки чащи, готовые драпать со всех ног, отстреливаясь со всех рук, но не раньше, чем дернем за веревочку и подадим сигнал тревоги. После чего нас сменили, и мы, гордые и усталые, потопали отсыпаться. Точнее это я потопала. Мой напарник не отказался проехаться до лагеря у меня на закорках, и уже с середины пути сопел мне в шею, щекоча дыханием. Выдержала небольшой жизненный экзамен, решая задачу, как найти место, где меня избавят от этого захребетника, не поднимая на ноги весь лагерь разом, или по очереди. Задача была решена в два счета с помощью божественного вмешательства - матерью моего защитничка оказалась та самая повариха, и она стойко поджидала своего мужчину из похода с пучком свежесорванной крапивы. Но, тут же сменив гнев на милость, просто унесла на руках своё так и не проснувшееся чадо.

А вот палатка моя оказалась занята, в ней прочно обосновался десяток кормящих мамаш с чадами разной степени крикливости. Место, где можно упасть, они мне конечно оставили, но о том, что в такой обстановке можно заснуть, я очень сильно сомневалась. Вот посреди моих размышлений, на тему, как сбежать из этого филиала ада в лес - к диким зверям, и при этом никого не обидеть, меня и отвлекли вежливым покашливанием. Оказывается, мне тоже нашли применение в меру моих скромных способностей.

Так что, забрав свой спальный мешок, я проследовала на другой конец лагеря, где еще не была. Несколько пеньков под навесом - оказались… штабом армии. А я, соответственно, попала на роль начальника службы связи и телефонистки в одном лице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});