Великие люди, изменившие мир - Дарина Григорова

«Чаплин был не просто большим человеком, он был гигантом. В 1915 году он ворвался в мир, словно привидение, со своим даром комедии, смеха и помощи, в то время, когда все разрывалось на части в Первой мировой войне, и в течение следующих 25 лет – и во время Великой депрессии, и во время возвышения Адольфа Гитлера, – он продолжал творить… Вряд ли какой-то другой человек когда-либо сможет принести больше радости, удовольствия и облегчения в тот момент, когда в них так нуждается большинство людей» (Мартин Сифф).

«Надеюсь, никто не посягнет на мой высший титул – титул шута. Шутом был Чарли Чаплин, а ведь повсеместно признано, что он воплотил эпоху. Так что вообразите, что Чарли Чаплин не только шут, а кроме того, рисует, пишет картины, ставит спектакли, то есть делает все то, что делаю я, это уже непревзойденная степень гениальности» (Сальвадор Дали).

«Чаплин первый в нашей первой эпохе кино повинен в том, что забава, которая называется кинематографом, стала искусством» (Луи Деллюк).

Что он сказал:

«Я верю, что могущество смеха и слез сможет стать противоядием от ненависти и страха».

«Жизнь – это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, когда смотришь на нее издали».

«Одиночество отталкивает. Оно овеяно грустью и не может вызывать в людях ни интереса, ни симпатии. Человек стыдится своего одиночества. Но в той или иной степени одиночество – удел каждого».

Зигмунд Фрейд – духовный отец психоанализа

Создатель направления, которое приобрело известность под названием психоанализа, Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1856 года в небольшом моравском городе Фрейбурге (ныне Пршибор) в семье небогатого торговца шерстью. Через четыре года семья переехала в Вену, где будущий ученый прожил около 80 лет. В семействе Фрейд было 8 детей. Но только Зигмунд выделялся удивительно острым умом и любовью к чтению, поэтому родители стремились создать для него лучшие условия. Если их другие отпрыски готовили уроки при свечах, то Зигмунду выделили керосиновую лампу, и следили, чтобы остальные дети ему не мешали, не позволяли при нем музицировать. В 17 лет Зигмунд окончил гимназию с отличием и поступил в Венский университет на медицинский факультет.

В то время Вена была столицей Австро-Венгерской империи, ее культурным и интеллектуальным центром. В Венском университете преподавали выдающиеся профессора. Фрейд вошел в студенческий союз по изучению истории, политики и философии, что в дальнейшем сказалось на его концепции развития культуры. Но особый интерес для юноши представляли естественные науки, достижения которых произвели в середине XX века настоящую революцию в умах людей, заложив фундамент современных знаний об организме, о живой природе. Именно под влиянием великих открытий той эпохи – закона сохранения энергии Джоуля и дарвиновского закона эволюции органического мира – Фрейд пришел к убеждению в том, что научное знание является знанием причин явлений, строго контролируемых опытом. Именно на эти законы опирался Фрейд, перейдя впоследствии к изучению человеческого поведения. Организм он представлял как своего рода аппарат, заряженный энергией, что разряжается в нормальных либо в патологических реакциях, но, в отличие от физических аппаратов, является продуктом эволюции всего человеческого рода и жизни отдельного индивида. Данные принципы распространялись на психику, которая также рассматривалась, во-первых, под углом зрения энергетических ресурсов личности, служащих «горючим» для ее действий и переживаний, а во-вторых, под углом зрения развития той или иной личности, несущей память и о детстве всего человечества, и о собственном детстве. Таким образом, Фрейд воспитывался на принципах и идеалах точного, опытного естествознания – физики и биологии. Он не ограничивался описанием явлений, а искал их причины и законы. Такой подход известен под названием детерминизма, и в последующем творчестве Фрейд является именно детерминистом. Идеалам детерминизма он следовал и тогда, когда перешел в область психологии. Под старость, будучи уже всемирно известным психологом, Фрейд писал одному из своих друзей, что никогда не был так счастлив, как в годы, проведенные в лаборатории при изучении устройства нервных клеток спинного мозга животных. Усидчивость и умение сосредоточенно трудиться, выработанные в этот период, он сохранил и в последующие десятилетия.

Фрейд намеревался стать профессиональным научным работником, но вакантного места в физиологическом институте не было. Тем временем ухудшилось материальное положение Зигмунда – в связи с предстоящей женитьбой на такой же бедной, как и он, Марте Верней. В ущерб науке пришлось искать средства к существованию. Фрейду ничего не оставалось, кроме как стать практикующим врачом, хотя к этой профессии Зигмунд не испытывал особого влечения. Он принял решение заняться практикой невропатологии, для чего пошел работать в клинику, поскольку медицинского опыта у него не было.

В клинике Фрейд основательно осваивает методы диагностики и лечения детей с пораженным мозгом (больных детским параличом), а также различными нарушениями речи (афазиями). Его публикации об этих явлениях становятся известными в научных и медицинских кругах, а их автор приобретает репутацию высококвалифицированного врача-невропатолога.

Своих больных Фрейд лечил принятыми в то время методами физиотерапии. Исходя из того, что нервная система представляет собой материальный орган, считалось, что и болезненные изменения, происходящие в ней, должны иметь материальные причины, поэтому устранять их следует посредством физических процедур – влияния тепла, воды, электричества и др. Однако Фрейд очень скоро засомневался в эффективности подобного лечения и задумался над возможностью применить другие методы – в частности гипноз, практикуя который, некоторые врачи добивались хороших результатов. Одним из таких успешных докторов был Иосиф Брейер, который в 1884 году стал во всем покровительствовать молодому Фрейду. Они совместно обсуждали причины болезней своих пациентов и перспективы их лечения. Больными, обращавшимися к ним, были главным образом женщины, страдавшие истерией, проявляющейся в различных симптомах – страхах (фобиях), потере чувствительности, отвращении к пище, раздвоении личности, галлюцинациях, спазмах и т. д.

Используя легкий гипноз, Брейер и Фрейд просили своих пациенток рассказать о событиях, к оторые сопровождали появление первых симптомов их недуга. Выяснилось, что после того как больным удавалось вспомнить об этом и выговориться, симптомы хотя бы на время исчезали. Брейер назвал такой эффект древнегреческим словом «катарсис», означающим «очищение». Древние философы использовали этот термин, чтобы обозначить переживания, вызываемые у человека произведениями искусства (музыкой, поэзией, трагедиями), поскольку предполагалось, что эти произведения очищают душу от омрачающих ее аффектов, принося тем самым «безвредную радость». Таким образом, Брейер перенес данное определение из области эстетики в психотерапию. За понятием о катарсисе скрывалась гипотеза, согласно которой симптомы болезни могли возникнуть вследствие того, что больной прежде испытал напряженное, аффективно окрашенное влечение к какому-либо действию. Поскольку симптомы (страхи, спазмы и т. д.) символически замещают это нереализованное, но желаемое действие, то энергия влечения разряжается в извращенной форме, как бы «застревая» в органах, начинающих работать ненормально. Отсюда предполагалось, что главная задача врача – заставить больного вновь пережить подавленное влечение и тем самым придать своей нервно-психической энергии другое направление, а именно – перевести ее в русло катарсиса, «разрядив» свое подавленное влечение в рассказе о нем врачу. В этой версии об аффективно окрашенных воспоминаниях, избавление от которых гарантирует лечебный эффект (исчезают расстройства движений, восстанавливается чувствительность и т. д.), содержался росток будущего психоанализа Фрейда. На передний план отчетливо выступил конфликт между человеческим сознанием и неосознаваемыми, но нарушающими нормальный ход поведения психическими состояниями. Философам и психологам давно было известно о том, что за порогом сознания человека теснятся былые впечатления, воспоминания, представления, способные влиять на его работу. Новые моменты, на которых сосредоточили свое внимание Брейер и Фрейд, касались, во-первых, сопротивления, которое сознание оказывает неосознаваемому (в результате чего и возникают заболевания органов чувств и движений, вплоть до временного паралича), а во-вторых, обращения к средствам, позволяющим снять это сопротивление (сначала – к гипнозу, а затем – к так называемым «свободным ассоциациям»). Гипноз делал более слабым контроль сознания, а порой и совсем снимал его, что облегчало загипнотизированному пациенту решение задачи, которую ставили Брейер и Фрейд.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});