На службе Отечеству - Александр Алтунин

- Не может противник быть сильным везде, - отвечал на звонки командиров Сергей Андреевич Вдовин. - Нащупывайте бреши в его обороне, ведите разведку.

Трое суток полки вели упорные бои. Враг непрерывно контратаковал то на одном, то на другом участке. Его авиация буквально висела в воздухе.

В ночь на 30 января гитлеровцы разрушили лежневку через болото у села Дубрава. Бойцы 889-го полка, приданные полку саперы рубили деревья, валили их в воду и жидкую грязь - восстанавливали переправу. Фашисты методически обстреливали бойцов, прокладывающих путь, накрывали артиллерийско-минометным огнем наспех вырытые в сыром грунте окопы.

Солдаты, ругая на чем свет стоит распутицу, местность, куда привела их фронтовая судьба, немцев, засевших на господствующих высотках, в хуторах и в теплых хатах Дубравы, Притыки, Михайловки, продолжали выполнять приказ. По ночам дивизионные и полковые разведчики переходили линию фронта, брали "языков". Майор Валентин Коротаев суммировал добытые данные, докладывал начальнику штаба. Сведения были нерадостные. Противник закрепился прочно, и выбить его оказывалось делом нелегким.

Для наращивания удара по врагу через боевые порядки 828-го стрелкового полка была введена в бой 102-я стрелковая дивизия. Ей удалось несколько потеснить фрицев и оседлать дорогу Притыка - Радин. Но по-прежнему оставались нерешенными задачи, стоявшие перед частями нашей дивизии. Дубрава, Михайловка, Радин, Раковичи находились в руках фашистов.

Командиры, штабы искали выход из создавшегося положения. И нашли. Начало освобождению Дубравы положили разведчики старшины Петра Блохина из 889-го полка. Найдя болотные броды, они предложили ночью ворваться в деревню и выбить из нее немцев, в худшем случае овладеть их траншеями у Дубравы.

Инициатива вылазки принадлежала сержанту Киму Никишкину, известному не только в полку, но и во всей дивизии разведчику. Быстрый, решительный, подвижный - жизненным силам, казалось, было тесно в его некрупном теле, он первым вызывался идти в поиск или засаду, в атаке всегда вырывался вперед.

В ночь на 31 января 1944 года Ким Никишкин и его товарищи пробирались через болото к Дубраве. С запада к деревне шли дивизионные разведчики, а также выделенные для этого этапа боя саперы, противотанкисты, минометчики и пулеметные расчеты.

Перейдя через топь, разведчики ликвидировали охранение противника и захватили крайние дома деревни. Однако немцы опомнились быстро. Последовала фашистская контратака, за ней, с нарастающей мощью, еще и еще. В конце концов им удалось выбить наш взвод из деревни. Отход разведчиков прикрывал пулеметчик младший сержант Серго Чегладзе - высокий, статный грузин. Ведя огонь, он все время менял позицию, и немцы вначале решили, что действуют несколько пулеметов. Но вскоре хитрость была разгадана, и солдаты начали справа и слева обходить бойца. Чегладзе, подпустив их поближе, выпустил ракету по офицеру. Тот закричал и ткнулся лицом в снег. Чегладзе начал бросать гранаты. Немцы вынуждены были отойти.

Спустя некоторое время они снова пошли в атаку. Чегладзе, успевший перезарядить пулемет, опять заставил гитлеровцев прижиматься к земле. Кончилась лента - младший сержант взялся за автомат. Опустел магазин автомата - пришлось еще раз прибегнуть к гранатам. Кончились и они... И в этот момент Серго вспомнил, что после одной из его очередей замолчал немецкий пулемет, стрелявший неподалеку. Молчал он и теперь. "Фашист наверняка не израсходовал боеприпасы", - пронеслось в голове.

Прошли томительные мгновения, и в темноте ночи вновь застучал пулемет. Истошно загалдели гитлеровцы.

- Серго, отходи! - услышал он голос Блохина.

- Сейчас, товарищ старшина, сейчас всыплю им, чтобы в другой раз было неповадно контратаковать ночью.

Младший сержант с разворотом повел стволом по поляне, на которой появились враги, и выхватил из гитлеровской цепи несколько человек сразу. Немцы залегли. Начали было перекликаться. Чегладзе стал бить, ориентируясь на голоса. Фашисты замолчали.

- Серго, отходи, - повторил приказ Блохин.

- Иду, товарищ старшина.

Он рывком пересек поляну, опустился рядом с Блохиным.

- Ну и мастак ты стрелять, - встретил его старшина. - Фрицев навалил сколько! Глаза, что ли, у тебя кошачьи?

- Привычка. Горец я, охотник.

- Пойдем, нас уже заждались.

Вскоре они были в отбитых у немцев траншеях, приспособленных разведчиками к круговой обороне. Из Дубравы доносились команды на немецком языке, слышался говор вражеских солдат, гул двигателей автомобилей, треск мотоциклов.

- Своих собирают, - глядя в сторону деревни, процедил сквозь зубы Никишкин. - Задали мы им шороху.

- Бе только шороху, - подал голос Иван Нечаев. - Но и еще кое-чего. Видел, как вы, товарищ сержант, саданули гранатой в избу с офицерами. Подумал: вдруг кто-либо остался из них жив, добавил туда противотанковую.

- Это уже было ни к чему. Да и командир знает, что не по назначению гранату истратил, спросит.

- После будем разбираться, что к чему, - услышал реплику подошедший Чегладзе.

- Это ты, генацвале? - обернулся к нему Никишкин.

- Я, кто же еще.

- Спасибо, выручил нас сегодня, здорово выручил.

- Долг платежом красен.

Эти слова были сказаны не случайно. Чегладзе влился в армейскую семью, не имея фронтового опыта. Здесь многому научился. Товарищи помогли ему изучить русский язык, оружие, командиры - освоиться с боевой обстановкой. Секретарь комсомольской организации рядовой Алексей Кондратов вовлек в общественную работу. Парторг роты старшина Сергей Андреевич Шаров не однажды преподал урок мужества. В армии Чегладзе стал кандидатом в члены партии. Он был награжден двумя медалями "За боевые заслуги", орденом Славы III степени. На погонах появились нашивки младшего сержанта. Теперь это был умелый, знающий цену мужеству воин, которого уважали товарищи, в которого, как в самого себя, верил командир, поручая ему выполнение самых сложных задач. И совсем не случайно, что он нынче оказался у разведчиков, на которых командование возлагало большие надежды.

Через полчаса фашисты начали новую контратаку, но вновь откатились. Бой длился до самого утра. Ночью сумели преодолеть болото передовые батальоны полка. Переправился и штаб. Майор Модин вызвал к себе Петра Блохина. Невысокий, с острым лицом, старшина начал неторопливо докладывать:

- В Дубраве удержаться не удалось. Большой перевес у фашистов. Пришлось отойти, но за траншеи противника группа зацепилась намертво. Уничтожили до роты немецкой пехоты, четыре бронетранспортера. Наши потери...

- О них знаю из вашего донесения. Вот только почему об отличившихся не доносишь? Скромничаешь, что ли?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});