Гранд-адмирал. Том третий. Часть 1 - Илья Сергеевич Модус

порой помогает расширить область видения, — неизвестно к чему произнес джедай. — Я увидел, что могу спасти их обоих от неминуемого страшного конца.

Так, это похоже на правду.

— Каким образом? — поинтересовался я.

— Мальчик перспективен, — произнес Бре'ано Умакк. — Он силен в Силе, но боится ее. Его боль дает ему силы, делает могучим. И она же вскружит ему голову, толкнет на необдуманные поступки, которые взрастят его гордыню. Он закрыт для всех, и это делает его одиноким. Одиночество — это боль, когда ты не усмирил своих внутренних демонов. Он считает это слабостью, и это мнение ослабляет его. В конце концов он предаст всех, потому что не чувствует единения с кем-то. Он не считает себя частью чего-то большего. И потому его опасно оставлять одного. Он взращивает свою боль, делая себя сильным с ее помощью — но это разрушает в нем человечность. Конец его будет печален — история знает много подобных примеров.

Да тут и далеко ходить не надо за примерами. Каждый второй падший джедай, не считая первого так и начинал.

— А Обскуро? — поинтересовался я.

— О нем и речь, — произнес джедай. — Фодеум просто не знает на что способен, потому что его некому полноценно обучить. Оттого он и боится Силы. Я показал ему другой путь — пусть самосозерцания, единения и гармонии. Если он не сойдет с него, то будет достойным защитником для разумных.

Ладно… Допустим. Итого, имеем инквизитора с незавершенным гештальтом, который лелеет свою детскую травму как источник силы.

Бред какой-то…

— Фодеум не получил полноценного образования по причине того, что джедаи перебили всех мастеров дженсаарай, — пояснил я.

— Это печально, — согласился Бре'ано Умакк. — Я научу его.

— Есть и другие дженсаарай, которые так же нуждаются в наставнике.

— Я научу и их, — неожиданно произнес мон-каламари. — Но, защите, не нападению.

Значит… Что это вообще значит?!

Об этом я и поинтересовался.

— Сила любит гармонию и равновесие, — опять эти рассуждения. Да что ж такое? — Но достигаются они лишь тогда, когда нет боли и страданий.

— Подобное невозможно в столь обширной галактике, — заявил я.

— Но к этому следует стремиться, — возразил джедай. — Беззаконие должно пресекаться. Угнетение — караться. Убийство — осуждаться. В этом и состоит цель защиты разумных.

— И сколько джедаев погибли во время попытки задержать преступника? — поинтересовался я.

— А зачем их задерживать? — удивился Бре'ано Умакк. — Видишь беззаконие — восстанови закон. Видишь убийцу — покарай.

— Но делай это с миром в душе? — уточнил я, припомнив бородатую шутку из своего прошлого.

— Все так, — подтвердил мон-каламари.

«Он наркоман что ли?» — мелькнула мысль.

— Иными словами, джедаи имеют право вести войну, убивать — и это нормально, если джедай делает это ради высшей цели? — уточнил я.

— Звучит смешно, — согласился мон-каламари. Ну, слава богу, а я уж подумал, что только мне заметно. — Но это именно так. Мир для джедая — это гармония с Силой. Там где другие разумные, не чувствительные к Силе, полагаются на логику, законы, правила и доказательства, джедай может получить ответы, основываясь на Силе.

— Тогда чем это отличается от учения ситов? — поинтересовался я.

— Джедай не должен делать ничего лишь для себя, — заявил мон-каламари. — Он служит тем, кто в беде. Ситами двигают алчность и себялюбие. Они творят любое зло исключительно в собственных интересах. Или интересах тех, кому служат.

— Дженсаарай находятся на службе Доминона, — напомнил я. — Следуя вашей логике, получается, что они — ситы.

Джедай не ответил.

Он моргнул раз, моргнул два, а затем…

Рассмеялся.

Громко, басовито, искренне…

С минуту в моих апартаментах звучал его громогласный хохот.

Отсмеявшись, он утер навернувшиеся слезы с глаз краем своего плаща, после чего посмотрел на меня… С весельем в глазах.

— Вам говорили, что вы довольно интересный разумный? — поинтересовался он.

— Несколько раз, — подтвердил я. Интересная реакция на вполне логичный вывод. В чем подвох?

— Да уж, — крякнув, произнес джедай. — Давненько я так не смеялся… Простите, если задел ваши чувства, но хотел понять, с кем веду речь. Признаю — сомневался в том, что вы настоящий чисс.

Это шутка такая вселенная? Сперва никто даже не догадывался к какой расе принадлежит Траун, теперь уже за месяц — второй «догадливый».

— Уверены, что устраивать проверки мне было удачной идеей? — поинтересовался я.

— Удачи не существует, — заметил мон-каламари. — Есть лишь стечение обстоятельств и реакция разумного на них. Но, это все философия. Те представители вашего вида, с которыми я сталкивался в Ордене, ее не очень-то и любили.

Чиссы-джедаи?!

Ох, сколько интересного мне предстоит узнать еще об этой галактике.

— Вернемся к моим вопросам, — настоятельно предложил я.

— И к моим ответам, — согласился мон-каламари. — Когда я сказал, что намеревался убить ваших подчиненных в пещерах — не солгал. Я охранял это место не для того, чтобы его осквернили служители Темной Стороны. Это был мой долг. Насчет своего видения конфликта — не солгал. Мне не интересно помогать тем, кто думает только лишь о себе. Я — джедай, а наше дело — защищать разумных. Ваш дженсаарай, Фодеум, мог бы меня и убить, чтобы спасти жизнь своему учителю — так бы сделал сит или послушник Темной Стороны. Но он вырубил и меня, и инквизитора.

— Хотел не допустить смерти кого-либо из вас обоих.

— Именно так, — улыбнулся мон-каламари. — Мы долго с ним разговаривали после того, как я пришел в себя. Признаю свою неправоту — вы в самом деле делаете для простых разумных то, что обещала Империя. И о чем рассуждала Республика. Не скажу, что со всем согласен, но это отголоски моего джедайского прошлого. Когда тебе на протяжении всей жизни твердят о том, что цели можно достичь исключительно лишь с помощью переговоров — со временем начинаешь в это верить.

— А сейчас у вас иная точка зрения? — уточнил я.

— Война меняет разумных, — заявил тот. — И открывает глаза. Я пришел к тому, что защита разумных — дело, в самом деле, правильное. Но существует и необходимое зло. Орден это понимал — потому мы и сражаемся световыми мечами, а не являемся снайперами. Когда решаешь отнять чью-то жизнь — загляни в глаза убиваемому. Если слаб духом — ты умрешь сам. Силен — доведешь дело до конца.

Ладно, допустим.

— Что сподвигло вас согласиться отправиться на «Химеру»? — поинтересовался я. — Ведь вас не держали в лагере насильно, могли бы остаться, если б захотели.

— Потому и пошел, — заявил джедай. — Фодеум рассказал мне о дженсаарай. И о том, что Рейнар — единственный, кто сможет их чему-то большему, чем они уже знают, научить. Но, то, что я