Ареал 4–6: Вычеркнутые из жизни. — Государство в государстве. — Умри красиво - Сергей Сергеевич Тармашев

сквозь чахлую листву верхушек невысоких деревьев неярко засверкали далёкие редкие вспышки.

– Вон он, Нижний Одес. – Рас ткнул биноклем в окно. – Влад, останавливайся! Отсюда до окраины меньше трёх километров, можно понаблюдать. В этом месте растительность самая редкая.

Медведь покинул кабину, уступая спальное место Айболиту, влез на цистерну и достал бинокль. За разрушенный нефтепромысел шло настоящее сражение, более напоминающее совокупность борьбы за выживание с яростным геноцидом. Руины зданий, развалины технических сооружений, остовы давно разбитой техники и прочих когда-то действовавших там устройств ныне превратились в позиции противоборствующих сторон. Повсюду густо вспыхивали росчерки трассирующих пуль и вспышки взрывов, пожаров видно не было, но в небо тянулось несколько тонких струй чадящего дыма. Позиции противоборствующих сторон смешались, часть нефтепромысла занимали одни, часть – другие, везде носились огромные стаи обезумевшего от бешенства и ненависти мутировавшего зверья, бросающиеся на всех без разбора. В воздухе среди серых потёков порохового дыма безумной каруселью кружилось десятка полтора птичьих стай, то пикируя на невидимую отсюда жертву, то вновь взмывая в небо, и незримая аномалия, зависшая где-то посреди потонувшего в потоках свинца нефтепромысла, притягивала к себе летящие реактивные гранаты, пожирая их вместе с инверсионным следом двигателей. И на весь этот бурлящий неистовой жаждой крови котёл вела наступление третья сторона. Несколько крупных отрядов Зомби широким полукольцом сближались с охваченным побоищем поселком. Молчаливые фигуры двигались монотонно-синхронным бегом, будто являлись множественной проекцией одного и того же человека, и на ходу вели огонь короткими очередями, явно не желая тратить патроны попусту. Учитывая расстояние от Ухты до Нижнего Одеса, не составляло труда понять, что встретившийся Спецотряду батальон Зомби ещё не дошёл до Тэбука и штурм ведут другие подразделения вечномолодых.

– Похоже, войска Тёмного Властелина стекаются сюда отовсюду, – негромко пробурчал Медведь. – Если так пойдёт и дальше, тут начнётся Третья мировая в миниатюре…

Гулкий грохот, раздавшийся позади, со стороны леса, прервал ход его мыслей. В тот же миг грохот повторился вновь, и Медведь понял, что слышит лай. Только собака, лающая с подобной силой, должна быть размерами с… Он резко обернулся к лесу и увидел в полукилометре от дороги, на самой опушке, громадного угольно-чёрного пса. Пёс стоял, подобравшись, словно изготовился к атакующему прыжку, и принюхивался по ветру, скаля в раскатистом рычании огромные белоснежные клыки. Рядом с ним замер человеческий силуэт в старой фронтовой форме защитного цвета. Солдатская пилотка, галифе, начищенные до блеска хромовые сапоги и тяжёлые руки, сложенные на висящем на груди ППШ, скорее угадывались, чем просматривались на таком удалении. В следующее мгновение сознание словно обожгло раскалённым металлом, и Медведь чётко увидел пронизывающий насквозь взгляд бездонно-голубых глаз, направленный прямо на него. Фронтовик неторопливо приподнял лежащую на автомате руку и поманил его к себе. Майор отшатнулся всем телом, теряя равновесие, и едва не упал в изо всех сил трясущие его руки Шороха.

– …слышишь?! Что с тобой?! Коля!!! Это Фронтовик! Надо уезжать, быстро!!! – донеслось до него сквозь окружающую разум незримую вату. – Держись!!! Водяной! Гони!!!

Медведь почти рухнул верхом на цистерну и вцепился в поручни люка. Нефтевоз взревел мотором и рванулся с места, выдирая колёсами из травяной поверхности грязные земляные комья.

* * *

Покрытый уголовными татуировками человек в добротном охотничьем костюме зарубежного производства, окружённый целой свитой вооружённых бандитов, склонился над истекающим кровью зэком, лежащим у темнеющего входа в лаз, уходящий в глубь нагромождения развалин.

– Дюбель, кто это сделал? – Он осторожно потряс умирающего. – Держись, братан, лепила сейчас будет! Скажи, кому обратку за тебя давать? Чьи беспредельщики здесь были? Давай, братан, говори!

Окровавленный человек захрипел, пуская изо рта красную пену, дёрнулся и замер, глядя перед собой остекленевшими глазами. Кто-то из стоящих рядом уголовников молча перекрестился. Бандит в охотничьем снаряжении выпрямился и грязно выругался, сверкая стальными коронками зубов. Из-за развалин послышался шум двигателей, и рация в кармане его разгрузочного жилета ожила:

– Фикса! В ангаре живых нет! Была пара рабов, свалили до нашего появления! Больше никого!

Уголовник со стальными коронками скривился и бросил взгляд на одного из своих спутников:

– Костыль! Возьми братву и прошмонай здесь всё! Ищите любой стрём: следы, гильзы, отпечатки в пыли. Всё, что надыбаете, фотографировать и ограждать вешками, потом Немой заценит!

Он окинул взглядом прибывающих отовсюду боевиков, растекающихся по развалинам, и полез в черноту провала, осторожно спускаясь по приставной лестнице. Внизу мягким светом вспыхнул «Светлячок», и Фикса увидел Немого с автоматом за спиной. Тщедушный уголовник кивнул, и оба направились в глубь погружённого в темноту подвала. Дойдя до комнаты охраны, Немой поднёс к лицу светящийся мет, потом осветил Фиксу, и им позволили пройти дальше. Затаившихся за мешками с песком охранников, снабжённых «Филинами» и «Невидимками», не было видно, и Фикса раздражённо подумал, что те спрятались слишком хорошо. Настолько хорошо, что даже не смогли прокусить тему, когда хату Хозяина едва не взяли штурмом. Сами охранники клялись, что неизвестные отморозки в подвал не спускались, типа перебили всех снаружи, потом шмальнули из гранатомёта и свалили. Мазёво, конечно, получилось, базара нет, вот только почему никто не может сказать, кто же замутил весь этот беспредел? А ведь так хорошо всё начиналось, цвет в цвет!

Фикса привычно отыскал взглядом нацарапанную на полу черту маршрута к железной двери Хозяина и пошёл по ней, прикидывая, что уже завтра путь изменится, как изменятся и места залегания мин в этом помещении. После такого кипеша Хозяин их переставит, и в следующий раз надо будет смотреть под ноги внимательнее, если не хочешь без них остаться. Уголовник постучал в железную дверь условным сигналом и принялся ждать.

– Босс, это мы! – негромко произнёс он, услышав за дверью тихую возню. Фикса был готов забиться на свои коронки, что сейчас Хозяин мутит с какой-нибудь заумной приспособой, разряжая совмещённую с дверью ловушку. Лоховатым фраером он был только снаружи. Под этой шкурой скрывался матёрый волчара, и за время работы с Хозяином Фикса не раз имел возможность убедиться, что сделал правильный выбор. Такого сожрать непросто, сто раз подавишься, а он всё так же будет свою лыбу давить, типа и не произошло ничего.

– Проходите, господа! – Меркулов встретил их неизменной жизнерадостной улыбкой. – Присаживайтесь! В холодильнике вас ожидает вода, в вазе на столе сухофрукты, качество превосходное! Угощайтесь, джентльмены! – Он запер за ними дверь.

В темноте тут же что-то тихо пискнуло, и Фикса заметил в углу крохотный красный огонёк, едва пробивающийся через нечто непрозрачное. Хозяин проводил их к гостевому дивану, вернулся за свой стол и уселся в кресло.

– Итак, господа, как прошла операция в Нижнем Одесе? – поинтересовался он.

– Всё вышло