Неукротимый: возрождение - Аврора Белль

на Габриэля Бланко. — Смерть Линг Нгуен была признана самоубийством, и в стране от этого стало безопаснее. Разве ты не согласен?

Кулаки Гейба сжались от разочарования, и он опустил голову на мгновение, прежде чем поднять ее. Он выглядел смирившимся и говорил осторожно.

— Да, сэр.

— Хорошо. А теперь, — ответил Итан, — если не планируешь обвинить этого человека в преступлении, я отведу его к его семье.

Его тон умолял Гейба сразиться с ним.

Мне даже хотелось, чтобы он это сделал. Ничто не сделало бы меня счастливее, чем видеть, как немного опустят этого придурка в синем воротничке.

Тон Гейба понизился на тон и сквозь стиснутые зубы, он ответил:

— Да, сэр.

Итан открыл дверь, и с ухмылкой, которая, я знаю, должна была убить его, я подмигнул Габриэлю Бланко, следуя за своим старым другом на свободу.

 

***

Лекси

 

Скрип двери заставил меня немедленно встать, и в ту секунду, когда мой обеспокоенный взгляд встретился с его, мои плечи опустились, и я нетерпеливо направилась к нему. Он обнял меня, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи, и я впитала все, что он дал в этих крепких объятиях. Когда мы немного постояли в объятьях друг друга, я подняла лицо, и он долго смотрел на меня сверху вниз, прежде чем нежно поцеловать в губы.

— Ты в порядке?

— Да, — тихо ответила я. — А ты?

Глаза Твитча искрились весельем.

— У меня все хорошо, Ангел.

— Папа, — прохрипел тоненький голосок. Маленький монстр соскользнул с колен Молли и побежал к Твитчу, раскинув руки.

Тони ухмыльнулся, поднял сына на руки и крепко обнял его, прижимая к себе за затылок.

— Привет, приятель, — тихо сказал он ему в волосы и нежно покачал его.

Это зрелище было одним из многих, которые заставляли мое сердце биться сильнее. Я бы сохранила подобные моменты в своей памяти навечно.

Именно тогда я заметила мужчину постарше за его спиной, и когда я прижалась к Тони, то по-доброму улыбнулась седовласому мужчине, с которым познакомилась всего час назад.

— Еще раз здравствуйте.

Итан Блэк одарил меня вежливой улыбкой.

— Как он?

ЭйДжей положил голову на плечо отца и обнял его за шею.

— Будет в порядке.

Но правда заключалась в том, что ЭйДжей по понятным причинам был ошеломлен разлукой с нами. Физически он исцелялся. Мысленно... Я не была так уверена. Он просыпался посреди ночи и чаще всего забирался к нам в постель, и мы ему это позволяли. Он улыбался меньше, чем раньше, и смеялся тоже меньше. Его пятилетние глаза выглядели усталыми и постаревшими, и эти глаза внимательно оценивали окружающее, выискивая опасность там, где ее не было. Меня беспокоило, что часть моего сына никогда полностью не оправится. Что он никогда не станет тем беззаботным ребенком, каким был раньше. Я знала это.

Как он может стать прежним?

Линг сломала моего сына, и, в то время как ей была дарована смерть, ЭйДжею придется жить со страхом, который она внушила, до конца его жизни.

Я так устала. Все, чего я хотела — это вернуться домой и исцелиться всей семьей.

Я повернулась к Твитчу и провела рукой по спине моего сына.

— А теперь мы можем пойти домой, пожалуйста?

— Ах, — вмешался Итан, прежде чем Твитч успел заговорить. — Прежде чем вы это сделаете, мне нужно с вами поговорить. Это важно. — И когда Итан нежно коснулся волос ЭйДжея и обратился непосредственно к нашему сыну, я поняла, что что-то случилось. — Сынок, мне нужно поговорить с твоими родителями. Не мог бы ты оставить нас на минутку?

ЭйДжей поднял голову, выглядя беспокойным и раздраженным. Он говорил осторожно.

— Нет. — Это прозвучало настолько вежливо, насколько могло, но я услышала страх в его голосе. Он не собирался рисковать и снова разлучаться с нами. Он хотел быть рядом, и я была благодарна Итану за то, что он это понимал.

— Мы никуда не уйдем, сынок, — заявил Итан. — Я никуда их не повезу. Мы останемся здесь, хорошо? Нам просто нужно поговорить минутку.

Твитч наблюдал за выражением смятения на лице ЭйДжея, и, судя по тому, как напряглась его челюсть, ему это не понравилось.

— Все в порядке, приятель. Мы будем прямо здесь.

Мы дали ЭйДжею время, в котором он нуждался, и когда Молли вышла вперед, она протянула руку маленькому монстру.

— Давай, бу. Там есть несколько классных игрушек. Давай немного поиграем.

Твитч опустил его на пол, и хотя это заняло у него некоторое время, ЭйДжей взял Молли за руку и позволил ей отвести его в уголок с игрушками. Он притворился, что играет, но не сводил с нас глаз, и это разбило мое и без того разбитое сердце.

Итан махнул рукой в сторону маленького дивана.

— Пожалуйста, сядьте.

О, нет.

Что-то было не так.

Господи.

Мне хотелось плакать.

Когда это закончится?

Мы сидели в тишине, и когда Итан выдвинул стул, чтобы сесть перед нами, Твитч пробормотал:

— Почему ты здесь, Блэк?

Его тон указывал на то, что он только что осознал, что присутствие этого человека, возможно, не было даром божьим, как мы первоначально думали.

Итан положил локти на разведенные колени и сложил руки вместе. Когда он спросил:

— Чего ты хочешь в первую очередь, хороших новостей или плохих? — мое сердце дрогнуло.

То, как он это сказал, как будто действительно не было никаких хороших новостей, заставило Твитча громко вздохнуть и обхватить голову руками, издав низкий стон.

Мои губы шевельнулись.

— Хорошие новости.

Итан слегка кивнул.

— Ладно. Хорошая новость заключается в том, что с вас обоих сняли все обвинения в причастности к смерти Линг Нгуен.

Мой нос сморщился.

— Мы не сделали ничего плохого. Она украла нашего сына. Накачала его наркотиками, мистер Блэк. — Я наклонилась вперед и повторила: — Мы не сделали ничего плохого.

— Я знаю это, — заявил Итан самым умиротворяющим тоном, что заставило меня снова откинуться назад.

Твитч убрал руки от измученного лица и выпрямился.

— А плохие новости?

— Ну, — начал Итан. — Неудивительно, что АСБР следили за тобой с момента твоего возвращения и вплоть до твоей небольшой ситуации с Линг Нгуен, они были счастливы...

Что?

Я ничего не понимала.

И когда я в