Собрание сочинений: В 11 т. Т. 1: 1955–1959 гг. - Аркадий Стругацкий

— Дьявол! — сказал он с восхищением и завистью.— Танк высшей защиты, да? Черт… Везет вам, физикам. А я бьюсь второй год и не могу получить разрешение на глубокую разведку. А мне она нужна позарез. Я бы там… Слушайте, товарищи,— проговорил он унылым голосом,— возьмите меня с собой. Что вам стоит, в конце концов?

— Нет,— сразу ответил Полесов.

— Мы не имеем права,— мягко сказал Беркут.— Нам очень жаль…

— Понимаю,— буркнул биолог и вздохнул.— Да, меня предупредили. Только я не ждал вас так скоро.

— До Лантанида нас подбросили по воздуху,— объяснил Беркут.

Наступила глубокая сонная тишина, от которой сразу стало темнее. Потом невдалеке кто–то крикнул несколько раз, странно и тоскливо. В чаще леса сорвалась с шуршанием тяжелая шишка, царапнула густые ветви и гулко ударилась о землю.

— Филин,— сказал биолог.

— Не похоже,— усомнился Полесов.

Биолог засопел.

— Мальчик,— сказал он,— вы когда–нибудь слыхали, как кричит филин?

— Не один раз.

— А вы когда–нибудь слыхали, как кричит филин с той стороны?

— То есть?

— Из–за кордона, из–за шлагбаума… с той стороны?

— Н–не знаю,— сказал Полесов неуверенно.

— Мальчик,— повторил биолог.

Все снова замолчали, и в темноте снова закричал странный филин.

— Что же мы стоим? — спохватился биолог.— До утра далеко. Пойдемте, я вас устрою на ночь.

— Может быть, все–таки…— сказал Иван Иванович.

— Нет, сначала разведка,— повторил Полесов.— Я думаю, там, впереди, очень плохая дорога…

— На той стороне вообще нет дороги,— заметил биолог.

— …и вообще неизвестно, что делается,— продолжал Полесов.— Я пущу киберразведчиков в ночной рейд. Они соберут информацию, и утром мы тронемся.

— Правильно,— сказал биолог.— Вот это серьезный подход к делу.

Полесов забрался в танк и зажег фары. От ослепительного света мрак вокруг сгустился, зато ярко вспыхнули белые кольца на шесте шлагбаума и заискрились металлические прутья ограды. Боковой люк танка мягко отвалился. Послышался дробный стук, в полосу света на шоссе выскочили смешные серебристые фигурки на тонких ножках, похожие на огромных кузнечиков. Несколько секунд они стояли неподвижно, затем сорвались с места, нырнули под шлагбаум и пропали в высокой траве на той стороне.

— Это киберразведчики? — с уважением спросил биолог.

— Прекрасные машины, не правда ли? — сказал Беркут.— Петр Владимирович! — негромко позвал он.— Мы пошли. Догоняйте.

— Ладно,— отозвался из танка Полесов.

В коттедже биолога было три комнаты. Биолог сбросил халат, натянул брюки и свитер и отправился на кухню. Беркут и Иван Иванович устроились на диване. Иван Иванович сейчас же задремал.

— Значит, вы в эпицентр,— сказал биолог из кухни.— В эпицентре, конечно, есть на что посмотреть. Особенно сейчас. Кстати, вы имеете хоть какое–нибудь представление о том, что происходит в эпицентре?

— Очень смутное,— ответил Беркут.— Кое–что рассказывали летчики, но близко ведь никто туда не подходил.

— Я сам видел, собственными глазами. Вспышки… Ну, вспышки многие видели. А вот молнии, которые бьют из земли в небо, голубой туман… Вы слыхали про голубой туман?

— Слыхали,— сказал Беркут.

Иван Иванович открыл один глаз.

— Я видел его два раза с вертолета,— сообщил Круглис.— Месяц назад, еще до гибели «Галатеи». Туман возникает в эпицентре или где–то в районе эпицентра, расползается этаким широким кольцом и пропадает километрах в ста от кордона. Что это может быть, товарищи физики?

— Не знаю, товарищ Круглис.

— Значит, никто не знает. Мы, биологи, тем более. Очевидно только, что происходит нечто совершенно необычное. Сорок восемь лет после взрыва! Уже уровень радиации снизился в десять раз, уже адгезивы, которыми связали активную пыль, и те распались начисто, и вдруг — пожалуйста! (Иван Иванович открыл второй глаз.) Начинаются какие–то вспышки, пожары, черт, дьявол…— Биолог помолчал, погремел посудой; стало слышно, как уютно свистит закипающий чайник.— Пожаров, правда, больше не бывает. Должно быть, все выгорело, что могло сгореть. Но вспышки… Первая случилась четыре месяца назад, в начале мая. Вторая — в июне. А теперь они повторяются чуть ли не раз в неделю. Яркие бело–голубые вспышки, и мощности, по–видимому, необычайной. Судите сами…

Биолог появился в дверях с подносом.

— Судите сами,— повторил он, ловко расставляя посуду.— От кордона до эпицентра больше двухсот километров, а полыхает на полнеба… Прошу к столу… И сразу за вспышкой идет голубой туман.

— Да, мы слыхали об этом,— сказал Беркут.

Биолог снова отправился на кухню, но остановился в дверях.

— Вам известно, что последняя вспышка была вчера ночью? — спросил он.

— Да, спасибо,— сказал Беркут.

— Должен же кто–нибудь начать!..— проворчал Иван Иванович.— Слушайте, где Полесов?

Биолог пожал плечами, скрылся в кухне и вернулся с шумящим чайником.

— Давайте чай пить,— сказал он.— Подставляйте стаканы.

Иван Иванович допивал второй стакан, когда дверь распахнулась и вошел Полесов. Он был очень бледен и держался за правую щеку.

— Что с вами, Петр Владимирович? — спросил Беркут.

— Кто–то ужалил меня,— сказал Полесов.

— Вероятно, комар?

— Вероятно.— Полесов злобно оскалился.— Только у него пулемет вместо жала, у этого комара.

— Комар с той стороны,— сказал биолог.— Очень просто. Садитесь, пейте чай.

— А кто это орет в кюветах? Я думал, там кто–нибудь тонет.

— Лягушки,— сказал биолог.— Тоже с той стороны.

Иван Иванович со стуком поставил стакан на блюдце, вытер багровое лицо и спросил:

— Мутации?

— Мутации,— подтвердил биолог.— Здесь настоящий заповедник мутаций. Во время взрыва и после, когда уровень радиации был высок, животные в зоне пострадали ужасно. Понимаете? Сразу после взрыва зону огородили, и они не успели разбежаться. Первое поколение сейчас уже вымерло, все последующие изуродованы. Мы здесь восьмой год наблюдаем за ними, иногда ловим, иногда ставим автокинокамеры. К сожалению, нам запрещают уходить на ту сторону глубже чем на пять километров… Один наш сотрудник все же рискнул. Принес фотографии, образцы и прихворнул немного. Нам здорово влетело тогда.

Биолог закурил.

— Вы сами увидите, что там творится. Возникли совершенно новые формы, странные и удивительные. Мы все–таки набрали большой материал. Многие виды просто вымерли. Например, медведи вымерли начисто. Другие приспосабливаются, хотя и не знаю, можно ли употреблять этот термин. Вернее сказать, дали мутации, жизнеспособные в условиях повышенной активности. Но, знаете ли…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});