Голубая кровь (СИ) - Гордиенко Татьяна Васильевна

— Нейман, а что же теперь будешь делать ты? — спросила Стелла. — Ведь у тебя ничего не осталось в этой жизни.

— Я буду ждать, — произнесла Нейман, задумчиво глядя на звёзды. — Ждать справедливости.

— А что же станет с Эсфирью, если кто-нибудь узнает о том, что она расправилась с Вампирами, среди которых был император? — переживала Стелла.

Нейман пожала равнодушно плечами.

— Никто ничего не узнает, если Группа Риска не проболтается.

— Надеюсь, что им можно верить, — выразила надежду Стелла.

Вскоре сверхисследовательница попрощалась и ушла, так как было очень поздно.

Стелла узнала, что император возглавлял Красных Вампиров, но как теперь это доказать? Кинжалы и татуировки были достаточной уликой для Эсфири, но закону этого будет мало. Стелла могла предупредить обо всём людей из ЦМБ, но что смогут сделать пять человек против целой банды, численность которой больше Группы Риска в несколько раз? Если же даже предположить, что Группе Риска удастся арестовать всех, то, как найти неопровержимые факты того, что все арестованные именно Вампиры? Особенно трудно будет доказать вину императора Викула I, так как он, как ни как, всё же правитель Аулента. Не получится ли так, что, арестовав Красных Вампиров, и тем самым сохранив им жизнь, Группа Риска избавит их от справедливой кары, а затем не сможет предоставить улики против этих людей и воздать им по заслугам? Где гарантия, что, избавив убийц от мести Эсфири, Стелла сможет потом восстановить справедливость по закону, который часто довольно слеп? Тем более, что, спася их от мстительной терианки, Стелла всё равно не сможет ничего доказать сразу, а Вампиры тем временем найдут способ расправиться с Эсфирью и всеми остальными свидетелями. Решив ничего пока не предпринимать, сверхисследовательница стала дожидаться дальнейших событий. Конечно, прибыв на Теру, она и не предполагала, что попадёт в гущу таких событий и станет практически сообщницей убийцы. Только сейчас Стелла поняла, как сильно изменилась её жизнь под влиянием обстоятельств.

С этого вечера Нейман и Стелла ещё два раза видели Эсфирь и разговаривали с нею. Все трое вели расследование, как могли, но ничего существенного не узнали. Стелла снова стала подумывать о визите в Королевский Город и вместе с Нейман пыталась убедить Эсфирь отложить свою месть и подождать, пока будут найдены неопровержимые улики против Вампиров. Но Эсфирь осталась Эсфирью и, устав слушать нравоучения Стеллы, исчезла за два дня до исполнения своей мести. Нейман отнеслась к этому спокойно, так как сама желала смерти убийцам своей семьи.

Когда на небе зажглись первые созвездия, Эсфирь подошла к Ауленту. Она посмотрела на яркую звезду в небе и, улыбнувшись, тихо вошла в город. Улицы уже были безлюдными, и она имела возможность ещё немного побыть в одиночестве.

Эсфирь любила ночь, так как именно в темноте она вершила свой суд над врагами. И в это время суток судьба свела её с Нейман и Стеллой. Темнота преображала её до неузнаваемости, делая совсем другим человеком. Ночь оберегала Эсфирь и давала её некоторую гарантию безопасности. Сейчас терианка возвращалась из катакомб, где установила свою бомбу замедленного действия. Кутаясь от ночного холода в тёплый плащ, Эсфирь бесшумно двигалась по улицам, объятым мраком. Яркая и большая луна, недавно миновавшая фазу полнолуния, была единственным освещением тех дорог, по которым шла терианка.

Внезапно у неё возникло ощущение опасности и чувства, что за ней следят. Стараясь не поддаваться внезапной панике, Эсфирь продолжала спокойно идти и не оглядываться. Но вдруг она заметила чью-то тень, бесшумно скользившую за ней. Эсфирь решила, что это запоздавший прохожий, однако держалась начеку. Она никогда не изменяла своей привычке никому не доверять. А тень между тем неотступно двигалась следом, держась метрах в десяти позади Эсфири. Это становилось подозрительным и терианка, словно лесной зверь, почуявший охотника, прибавила шагу. Но через минуту, делая очередной поворот, Эсфирь краем глаза заметила, что к первому человеку присоединился ещё один, очень высокого роста. Эти двое шли за Эсфирью, и она поняла, что это — её враги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эсфирь побежала. Преследователи бросились за ней. Тяжёлый длинный плащ мешал бежать, и Эсфирь его сбросила. Мчась по улицам, она чувствовала, что погоня не отстаёт. Она бежала к дому крёстной, и до него оставалось уже не далеко. Вампиры тоже были почти рядом, и Эсфирь собрала все оставшиеся силы, чтобы выдержать свой, быть может, последний, отчаянный бег наперегонки со смертью. Ещё никогда она не ощущала опасность так реально и так близко.

Эсфирь подбежала к каналу, пересекла по мост и помчалась к знакомому переулку. Когда она повернула за угол, преследователи уже почти могли достать до неё рукой. Поглощённая бегством, девушка только в этот момент сообразила, что ведёт убийц прямо к своим близким. Эта мысль пришла слишком поздно — Эсфирь была уже почти у ворот дома Леонии, и всё-таки она на миг замешкалась.

Терианка почувствовала за своей спиной дыхание смерти. Эсфирь уже видела дом, в котором её ждут, но в этот момент чья-то рука схватила её за плечо и отбросила к забору…

Стелла пришла в этот вечер к Нейман. Терианка вместе с Леонией и Рэтасом ждала Эсфирь, которая обещала вернуться. Всем было неспокойно, и Нейман молилась, чтобы поскорее наступило утро и Эсфири уже ничто не угрожало. Стелла заметила, что, открыв ей дверь, Нейман вместе с радостью выразила тревогу и разочарование, и это было понятно — она ведь ждала Эсфирь.

— Я уложила спать Солу, — сказала Леония, выходя из спальни и закрывая за собой дверь.

— Где же Эсфирь? — беспокоилась Нейман.

Она уже целый час не находила себе места и ходила по комнате. Рэтас и Стелла тоже волновались, но сидели молча. Сверхисследовательница машинально гладила Тибо, лежавшего у её ног.

— Быть может, стоит её поискать, — предложила Стелла.

— Но где? Эсфирь нельзя найти так просто. Может, она сейчас в катакомбах, а это далеко. Вы объясните, наконец, чего Эсфирь понесло в те катакомбы? — обратился Рэтас к присутствовавшим в комнате.

Этот вопрос главным образом адресовался Нейман и Стелле, но они не ответили и оставили Рэтаса в неведении.

Тибо вдруг встал и, подняв морду, заскулил.

— Что-то случилось, — догадалась Стелла. — Я выйду и погляжу.

Собака явно волновалась, а затем стала скрести в дверь, чтобы её выпустили.

Сверхисследовательница и её питомец покинули дом, и подошли к воротам. Отворив дверь и придерживая Тибо за ошейник, Стелла вышла на безлюдную улицу. В полусотне шагах от себя она увидела Эсфирь, а возле неё двух мужчин. Один их них на глазах Стеллы вонзил в сердце Эсфири кинжал, отбросив её перед этим к забору.

— Эсфирь! — в ужасе закричала Стелла.

Тибо вырвался и с рычанием бросился к убийцам, но они, убегая, стали стрелять, и Стелла отозвала собаку назад. Отправив Тибо во двор, она подбежала к Эсфири и остановилась напротив неё. Терианка ещё была жива.

Эсфирь стояла, так как её пригвоздили к забору кинжалом, который пронзил её насквозь. Сама взявшись за рукоять оружия, терианка с последними силами рывком вытащила его из сердца. Кровь тут же хлынула потоком. Эсфирь подняла голову, и посмотрела из-под длинной чёлки на замершую в оцепенении Стеллу угасающим взглядом, в котором ещё жила непостижимая сила жизни.

— Игра окончена… Они меня нашли, — почти беззвучно прошептала Эсфирь и, истекая кровью, упала у ног остолбеневшей и близкой к обмороку Стеллы.

На крик Стеллы и выстрелы выбежали Нейман, Леония и Рэтас. Нейман опередила остальных и бросилась к Эсфири, которая лежала с закрытыми глазами неподвижно и даже не стонала.

— Она ещё жива, — определила Нейман, едва склонившись над нею. — Леония, уведи Стеллу, ей не надо это видеть. А ты, Рэтас, помоги перенести Эсфирь.

Рэтас перенёс Эсфирь в дом, и Нейман занялась ею.

В комнату, где находились лишь две терианки, вошла Стелла и спросила: