Искушение чародея(сборник) - Кир Булычев

   – Ох, Ильмаринен! – вдруг всполошилась я. – Данимир был здесь! Он и сейчас, наверное, еще здесь!

   – Знаю. Я усыпил его. Утром очнется.

   – И что же с ним будет? С ним и с матушкой Марфутой?

   – Матушка Марфута подождет прибытия полицейских из ИнтерГпола. В том виде, в каком есть, – мы посмотрели на неподвижный золотистый кокон. – А c Данимиром… Надеюсь, нам удастся с его помощью поймать всю цепочку нелегального сбыта энергии. Попросим его изобразить преемника Управительницы…

   – Но он же так к ней привязан… Согласится ли он помогать? Ведь она все-таки его приемная мать…

   – Да нет, – досадливо возразил Ильмаринен. – Никакая она ему не мать. Данимир подчинялся под влиянием магии. А родственными связями легче было объяснить людям его послушание. Сейчас, когда заклятие снято, все вернется на круги своя. Данимир ведь действительно славный парень. Ему бы жену хорошую… Надеюсь, Анфиса станет таковой.

   – Анфиса?! – удивилась я.

   – А ты не заметила? Любит она его.

   – Да?! А Ванечка?

   – Какой Ванечка? – не меньше моего изумился Ильмаринен.

   – Ну, жених Анфисы. Который хотел посмотреть башню и пропал… – с каждым словом я чувствовала себя все менее уверенно. Я вспомнила странное поведение девушки, ее взгляды, когда она заставала меня наедине с Данимиром. И мне стало жутко неудобно. Фу, госпожа инспектор! «Ну почему я верю абсолютно всему, что мне говорят?!»

   – А что же сейчас будет с заколдованными?.. – поспешила я задать следующий вопрос.

   – После нейтрализации колдуна чары должны сами рассеяться. Постепенно. Но я надеюсь, что смогу ускорить этот процесс. Попробую разбудить их завтра.

   – Ой! – вдруг сообразила я. – И тебе сейчас придется всех целовать?!

   Я представила, как Ильмаринену каждые две минуты подносят новое заколдованное тело, а он, не разгибаясь, целует, целует, целует… Или, может, он пригласит помощников, раз одному в этой ситуации не управиться? Как-то это все странно будет выглядеть… И опять же, среди заколдованных есть и мужчины… Что делать с ними? Тоже целовать? Или для этой цели Ильмаринен найдет девушек?.. Я так старательно ушла в разработку вариантов спасения спящих людей, что не сразу заметила, что Куратор улыбается.

   – Что? – возмутилась я.

   – Ох, Аленушка, какая же ты все-таки доверчивая! – засмеялся он.

   – Так что, заколдованных целовать необязательно?!

   – Ах, милая девушка… – покачал головой он. – Твоя наивность просто напрашивалась на то, чтобы испытать ее пределы. Я просто не мог упустить такой случай.

   «Да как он мог?! Воспользовался ситуацией, моей растерянностью… Но ведь это значит, что он поцеловал меня все-таки не по долгу службы, а по собственному почину? Из личных побуждений?.. Да как он посмел?!»

   Я открыла рот, чтобы высказать ему все. Все, абсолютно все!.. Но он прижал палец к моим губам:

   – Тсс… Тише, не сердись. Все уже позади…

   – Ты самый невозможный человек на свете! – воскликнула я, отпрыгивая в сторону. – Ты… Ты… – И, не зная, к чему бы еще придраться, прицепилась к самому очевидному. – Вот зачем, скажи, тебе, серьезному человеку, этот ужасный наряд? Ты выглядишь в нем вурдалаком, восставшим из могилы!

   – Вурдалак – это из другой оперы, – усмехнулся Ильмаринен. – А одежда такая потому, что она мне нравится.

   Он сделал паузу и, серьезно глядя мне в глаза, добавил.

   – Я вообще всегда делаю только то, что мне нравится. Понимаешь?

 //-- * * * --//

   Флаер взлетел, и внизу остались маленькие фигурки провожающих. Гастон, Анфиса, даже Данимир… Не было только Ильмаринена. Ну, что поделаешь, Куратор очень занят. Подготовка к визиту полиции, следователей… Что ему какая-то молодая агентша-стажер с ограниченным кругом полномочий?

   Флаер набирал высоту, и исчезали в туманной дали башенки Тридевятого царства, хитрые переплетения коммуникаций Технологии. И где-то там остался загадочный человек в черном плаще, которого я больше уже никогда не увижу. Волшебное путешествие подошло к концу и, вероятно, совсем скоро два прекрасных мира исчезнут из памяти, растворятся среди других воспоминаний. Жаль…

   Внизу раскинули крылья зеленые поля, разделенные серой вьющейся лентой. Все так же, как в день моего появления здесь. И в то же время все совсем не так. Вперед я летела в предвкушении сказки, а сейчас покидаю этот мир навсегда. Грустно…

   – Ах, господин Куратор… Создатель… – задумчиво произнесла я вслух. – А я ведь так и не спросила, для чего же здесь нужна дорога…

   – Для антуража, госпожа инспектор, – раздался из переговорного устройства насмешливый голос.

   – Ильмаринен?!

   – Он самый.

   – Ты что, сидишь у аппарата и ожидаешь, не скажу ли я чего-нибудь? – удивилась я.

   – Да нет. Просто решил быть вежливым и проводить дорогую гостью.

   Я оглянулась – мою легкую машинку нагонял мощный черный флаер. Вот мы пошли параллельным курсом, и стеклянный колпак соседа пополз в сторону. Я тоже опустила стекло, и ветер радостно взбил мои волосы.

   – Дай, думаю, доведу до места. А то мало ли чего… – крикнул Ильмаринен, улыбаясь.

   Мои губы начали расползаться в ответной улыбке, а на душе стало радостно и пушисто…

Эпилог

   Андрей Щербак-Жуков. Как это было и как могло бы быть

Именно случайности, большей частью невероятные, правят нашей жизнью.

 Кир Булычев

   Мир без Кира Булычева

   Ощущение это пришло не сразу. Прошло уже несколько дней… Видимо, оно должно было вызреть, как-то сформироваться. Это была не грусть. И не скорбь. Ближе всего это ощущение было к отчаянию.

   Я пришел вечером домой, сел на край дивана и задался вопросом: как можно жить в мире, где больше нет Кира Булычева? Я не могу похвастаться тем, что очень часто общался с ним. Хотя я знал, что могу позвонить в любой момент, последние несколько лет, кроме домашнего телефона Игоря Всеволодовича, у меня был и телефон мастерской, где он работал днями и который давался далеко не всем. Просто я знал о том, насколько занятой он человек, и чувствовал себя не вправе лишний раз отвлекать его – вдруг именно в этот момент он пишет какой-нибудь новый рассказ. Я хорошо помню, как Игорь Всеволодович почти по-детски жаловался на то, что его опять настоятельно зовут куда-то встречаться с детьми и что он и отказаться не может и очень жалеет о времени, которое будет потеряно, и силах, которые будут затрачены… Поэтому общение происходило в основном на каких-то семинарах или конвентах. Впрочем, и там не хотелось особенно досаждать ему. Да и какая разница, как часто мы встречались, – ведь все годы своей жизни я знал, что есть Кир Булычев, ученый, прозаик, кинодраматург, человек большого интеллекта и эрудиции, а самое главное – огромной порядочности и такта. Если к кому-то из наших современников применимо определение «человек эпохи Возрождения», то именно к нему. Если бы мне в школьные годы пришлось писать сочинение на тему: «С кого я хотел бы брать в жизни пример», я бы написал о нем. В то время меня привлекала его разноплановость и нежелание останавливаться на чем-то одном: успешный переводчик становится ученым, благополучный ученый начинает писать фантастическую прозу, популярный писатель-фантаст начинает работать для кино…

   Для людей моего поколения Кир Булычев был ни с чем не сравнимой фигурой – казалось, он был всегда и везде! Одно из первых воспоминаний – 1979 год, «Звездолет на Вяте». Книг в те времена было мало. Особенно интересных. Особенно в провинции – свое детство я провел в Краснодаре. К тому же на его окраине, откуда до ближайшей серьезной библиотеки нужно было ехать не меньше часа. Поэтому я старался как можно больше всего выписывать – газеты, журналы. Без «Пионерской правды» тогда было нельзя – квитанция о подписке служила пропуском в школу. Но какой материал из тех времен удастся вспомнить сейчас, через четверть века? А я помню, хоть и не перечитывал с тех пор: «Пароль – Чарльз Диккенс, ответ – Оливер Твист». Таким образом герои повести «Звездолет на Вяте» спасались от козней пришельцев, которые умели принимать их вид. Книга «Приключения Оливера Твиста», надо сказать, у меня появилась намного позже – тогда же эти два сочетания слов для меня были подобны тайному коду, расшифровать который мне удалось лишь с годами. Повесть печаталась с продолжением, причем все обставлялось так, будто читатели помогают автору ее писать – этот нестандартный ход притягивал внимание наряду с увлекательным сюжетом… Через несколько лет этот же трюк был повторен с повестью «Ловушка», а еще позже – с повестью «Каникулы в космосе, или Планета Пять-Четыре». Все три раза успех был потрясающим – дети собирали газеты, подшивали вырезки, обменивались ими в школе…