Дар Древнего короля - Рона Аск

место. И пусть казалось, будто присутствующие вернулись к завтраку, полностью потеряв интерес ко мне и Форсу, я понимала, что на самом деле все продолжали прислушиваться к нашей беседе.

– Змей рассказывал нам о смерти ребенка…

– Нам? – удивилась я.

– Да, – почесал лысину Форс. – Мне, Бигису и Талине. Он не мог понять, отчего погиб сын той женщины.

У меня душа уползла в пятки от его слов. Не мог понять? Как так? И тогда какова истинная причина смерти младенца?

– Н-но он сказал на балу, что…

– Что ребенок захлебнулся молоком? – закончил за меня Форс. – Отчасти это так.

– Отчасти?

– Когда оборвалась веревка, был сильный удар? – проигнорировал вопрос надзиратель.

Не в силах выдавить из себя ни слова, я быстро и отрывисто закивала.

– Вот, – заметил Форс. – Вряд ли ребенок захлебнулся.

– Откуда вы знаете? – подозрительно сощурилась я.

Но Форс опять не ответил, а продолжил меня спрашивать:

– Заметила на лице ребенка молоко?

– Нет…Не думаю… – засомневалась я, потому что Змей тогда быстро забрал младенца.

– А Змей заметил, поэтому и решил, будто ребенок захлебнулся молоком.

Он оперся подбородком о кулак и свободной рукой стал катать по тарелке одну из оставшихся гренок.

– Скажи, какого он был цвета?

– Кто? – недопоняла я.

– Ребенок, – спокойно и задумчиво пояснил Форс.

Мне даже вспоминать не пришлось. Я отчетливо помнила синеву губ, поэтому незамедлительно ответила:

– Синего. Он… он посинел. В основном губы, но…

– Понятно, – озадаченно погладил подбородок Форс и хмыкнул.

Некоторое время он ничего не говорил. Я затаила дыхание, ожидая от него откровение, благодаря которому хотела понять, почему погиб младенец. Виновата в его смерти я или Мора?

Или никто из нас?

В итоге не выдержала и тоже подалась вперед:

– Что понятно? – потребовала я и стиснула зубы.

– У ребенка горлом пошло молоко, – неожиданно стал рассуждать Форс. – Потом последовал сильный удар, когда Талина резко натянула оборванную веревку. Ну… она у нас сильная девочка, поэтому не удивлюсь, что ты тоже пострадала и выронила мешок, который потом закружился по течению.

Я удивилась тому, как он точно рассказал о происходящем в тот момент, хотя сам там не был. А нянька снова почесал голову и продолжил:

– Ребенок несколько раз перевернулся, поэтому вряд ли захлебнулся от молока. Дело в том, что кости младенца мягкие и не смогли погасить удара о стену тоннеля – он отдался в легкие, произошел коллапс, шок и удушье. А когда в мешок поступила вода – она стерла явные следы молока. Змей заметил их, например, на одеяле, под губой и языком и, не найдя видимых травм, предположил, что ребенок захлебнулся. Попытался его откачать, но не смог и заподозрил что-то еще, только времени подумать тогда не было.

Я не заметила, что сама задержала дыхание, пока не закружилась голова. С шумом выпустила весь воздух и беспомощно откинулась на спинку скамейки. Если я искала утешение в словах Форса или оправдание, то получила еще больше противоречий.

– Даже если все так, как вы…

– «Ты», Рей, – поправил он. – Отбросим формальности.

Я кивнула:

– Даже если все так, как ты говоришь, ребенок в любом случае погиб, потому что я не справилась.

– Ты бы справилась, если веревка бы не оборвалась. Так что Змей не солгал: ребенок был обречен из-за его матери – только по другой причине. А на праздничной церемонии он выбрал самую простую версию, в которую людям легче поверить. Рискнул, конечно…

Форс погладил подбородок:

– Райг наверняка что-то заметил, но решил об этом умолчать.

Я устало прикрыла глаза. Речи Форса были невероятно сладки – в них хотелось верить, но…

– Все это домыслы.

Форс вызывающе задрал бровь, когда я одарила его тяжелым взглядом, и медленно постучал пальцами по столу:

– Домыслы, значит. Может быть. Вот только…

Он медленно приподнялся и придвинулся ближе.

– Благодаря Древнему королю, мои домыслы часто сбываются, – прошептал Форс, после вернулся на место и устало выдохнул: – И жить с этим безумно скучно.

Я задумчиво промычала, понимая, к чему клонил нянька. Пусть прямо он не сказал, каков его дар, однако намек дал хороший. И теперь стало понятно, почему он любил загадки. Они его развлекали. Скука – недостаток дара Форса.

Интересно, а какой минус у силы Змея? Я ведь до сих пор не разгадала.

С хмурым видом надзиратель вернулся к своим гренкам. Он больше ничего не говорил и так сильно над чем-то задумался, что даже не заметил, как я поднялась из-за стола и ушла.

Оставив посуду рядом со стойкой, за которой прятался Майр, я направилась к выходу, чувствуя на себе косые взгляды присутствующих, наверняка слышавших наш разговор. Меня даже посетила мысль, что, возможно, именно поэтому Форс его и затеял.

В основном внимание на меня обращали ученики. Поколение постарше не проявляло никакого интереса, и я их понимала. Смерть одного младенца по неосторожности для них была ничем. Жизненным недоразумением. Ведь на руках асигнаторов крови было гораздо больше. Они видели, делали и слышали вещи пострашнее. Что им до моего промаха.

Кое-кто из наставников одергивал подопечных, когда замечал осуждение в глазах учеников. Те тут же утыкались носами в тарелки и продолжали доедать завтрак. Мне повезло, что сегодня утром здесь не было Ливиона. Он бы не упустил момента поглумиться.

Я старалась не смотреть по сторонам, только строго под ноги. Оттого не заметила появления Змея. Он ворвался в столовую, словно ветер, резко распахнув дверь и чуть не сбив меня с ног.

– Так вот где тебя носит, – прошипел он.

Я возмущенно изогнула бровь и с вызовом взглянула на Змея, хотя появилось нестерпимое желание забиться в угол и сделать вид, будто меня нет. А стальной взгляд наставника буквально пригвоздил к полу.

– Время завтрака, – встрепенулась я, стараясь сохранить достоинство.

Не думала, что при встрече с ним мне вдруг станет обидно за то, что он бросил меня на балу. Одну. И появился так внезапно, к тому же с недовольной миной.

– Плевать, – отмахнулся он и кивком приказал следовать за ним. – Пошли.

– Куда? – не сдвинулась с места я.

– На тренировку, – оглянулся он, придерживая мне дверь. – До Игры остался месяц. А последние…

Он заиграл желваками, рассердившись.

– …события заставили нас отклониться от плана.

Змею надоело меня ждать. Он отпустил дверь, позволив ей захлопнуться, а мне пришлось снова ее открыть и последовать за ним. Оказавшись на улице, я ощутила дуновение прохладного ветра и привычный аромат сырости. Пусть сезон дождей остался позади, но этим утром стоял терпкий запах влаги. В основном из-за росы, но и ливни до сих пор случались. Хоть и не так часто, как в зимнее время.

Я догнала