Голливудские мужья - Джеки Коллинз

– Как я мог даже думать о том, чтобы тебя отпустить? – давался диву Мэннон, приобнимая Мелани-Манну за талию, когда они садились в лимузин. – Уму непостижимо!

– А я была уверена, что ты хочешь именно этого, – мягко ответила она. – В мою сторону и не смотрел. Что ни скажу, что ни сделаю – все невпопад. А когда я забеременела, тебе словно и дела не было.

– Наверное, от мысли о том, что я буду отцом, мне становилось не по себе.

– А уж мне как нелегко было. Особенно при таком отношении… – Она замялась. – Да еще и Уитни…

Об Уитни он уже давно не вспоминал. Вот уж от чего Кларисса его исцелила, так это от наваждения по имени Уитни! Бывшая жена! А теперь он исцелился и от самой Клариссы. Господи! Как вспомнишь ту ночку в Пуэрто-Валларте, так мурашки по телу. Избил парня, чуть не до полусмерти. Кошмар! Спасибо Хауэрду, он уволок его оттуда, да еще умудрился сделать так, что пресса ничего не пронюхала.

Эта дура-гримерша накормила его тогда таблетками, он совсем очумел. Таблетки что – а Кларисса! Он поежился. Не женщина, а напасть, беззастенчивая дрянь. Ничего, в его жизни это всего лишь проходной эпизод.

Перевернутая страница – теперь он о ней и не вспомнит.

Передачу «Лицом к лицу с Питоном» сделали днем – подготовить для показа к вечеру, – и удалась она на славу. Такого гостя, как Захария. К. Клингер, Питон был бы счастлив принимать каждую неделю. Напористый, самостоятельный в суждениях, ершистый и острый как стилет. Если учесть, что он никогда не давал интервью, заполучить его для шоу Питона – это было целое событие.

– Вот это шоу! – поздравил Алдрич. – Динамит! Особенно когда ты раскрутил его на разговор о своей личной жизни, о том, как он переживает, что у него никогда не было детей. Господи, Джек, это надо было видеть!

Джек согласился. Он знал – шоу получилось, ему удалось показать душу человека, у которого есть все, тем не менее, ему не хватает чего-то важного, и он тоскует. Репортаж получился настоящий, проникновенный. Похвастаться этим удается далеко не всегда.

Захария тоже был очень доволен.

– Увидимся на моей вечеринке, – сказал он, уходя, в сопровождении нескольких помощников. – Как я понимаю, вы привезете сенатора Ричмонда. Я в восторге. Мы с ним давно не виделись. Я и понятия не имел, что он здесь.

Джек не сказал, что тот – в гостях у Даниэль. Просто кивнул, подумав: как это он вдруг стал покрывать Питера Ричмонда?

На вечеринку они собирались ехать вместе – Джек с Келли Сидни, сенатор с Даниэль Вадим.

Питер Ричмонд позвонил ему и спросил:

– Вас пригласили на вечеринку к Захарии Клингеру? Когда он сказал «да», сенатор раскрыл истину: он тоже получил приглашение – вместе с французской актрисой.

– Даниэль хочет поехать, – объяснил он. – Если мы поедем вместе с вами, все решат, что ее привезли вы.

– Я еду с Келли, – заметил он.

– С вашей репутацией, – Питер загоготал, – все, естественно, решат, что вы привезли обеих. Я должен быть осторожен. Я ведь, как вы знаете, человек женатый.

Погуливает.

Как и большинство.

Джек согласился – иногда полезно делать одолжения впрок.

Келли, как всегда, заставила себя ждать. Он к этому уже привык и ждал, а на него дружелюбно кидались собаки и заключал в липкие объятия ее трехлетний сын. Келли умудрялась ходить по канату между тремя точками: кинозвезда, мамочка и продюсер – и делала это с небрежной легкостью.

– У-ух! – воскликнула она, вбегая в гостиную, одетая в длинное платье сексуального покроя. – Разные сережки надела!

– И туфли, – показал пальцем он.

– Не может быть!

– Посмотри.

Глянув себе на ноги, она вскинула руку ко рту.

– Ну я кляча!

– Зато какая очаровательная.

Она улыбнулась.

– Спасибо!

Восстановить отношения с Келли – это потребовало с его стороны серьезных усилий. После случая в «Спаго», когда он удрал с Джейд Джонсон, желание встречаться с ним у Келли пропало. Пришлось умасливать ее розами и сладкими речами – из всех женщин, с которыми он встречался после Клариссы (разумеется, исключая Джейд – она шла по особому списку), Келли была лучше всех. К тому же его восхищала ее преданность семейным узам.

– Умираю, хочу встретиться с сенатором, – заявила Келли. – Я слышала, в Вашингтоне его ценят.

– Вроде бы так.

– К тому же политики очень сексуальны.

– Ты откуда знаешь?

Она хихикнула.

– Я ведь, между прочим, до нашей с тобой встречи в девушках не ходила!

В Бенедикт-Каньоне Кларисса заканчивала приготовления к выходу – водителю пришлось ее ждать. На ней был брючный костюм цвета морской волны и белый свитер. Кларисса Браунинг ни в какой мишуре не нуждается. Голливудские побрякушки и прикиды ей ни к чему.

Склонившись к зеркалу, она углядела слабый контур синяка – сувенир от Мэннона Кейбла. Зверюга.

Недавно она позвонила в частную лечебницу в Мехико – узнать, как там Норман. Ей отказались что-либо сообщить, хотя у нее был номер телефона, по которому случайный человек звонить не мог.

Она погрузилась в раздумья о том, что произошло в Пуэрто-Валларте. Мэннон распоясался и его полагалось как следует наказать, но нет… прилетел Хауэрд Соломен со своими предупреждениями и угрозами.

– Если скажешь хоть слово, – припугнул он ее, – твоей карьере конец – до свидания. Вот так.

Голливудская публика. Живет по своим законам. Голливудская публика.

Иногда всю эту шайку она ненавидела лютой ненавистью.

Беверли д'Амо уже выбегала из дому, чтобы ехать в Лонг-Бич встретиться с Захарией, как прибыл посыльный и доставил ей плотный коричневый конверт с пометкой:

ОЧЕНЬ СРОЧНО

ЛИЧНО В РУКИ

ЗАХАРИИ К. КЛИНГЕРУ

Подобные конверты Захарии привозили каждый день, часто с пометкой СРОЧНО. Но чтобы ОЧЕНЬ СРОЧНО?

На всякий случай она решила взять конверт с собой. Она вовсе не хотела отвлекать его в разгар вечеринки… но Захария – человек непредсказуемый. Оставит она этот конверт дома, а Захария возьмет и спросит про него, а потом начнет метать громы и молнии за то, что она этот конверт не привезла. Нет, не выйдет.

Швырнув конверт на заднее сиденье лимузина, она тотчас о нем позабыла.

– С Новым Годом, Владимир. И тебя тоже, дорогая Юнити, – чуть напыщенно произнесла Силвер, думая про себя: ну и диковинная же парочка! Ее русский домоправитель-педик и двоюродная сестричка Уэса. Такое впечатление, что они заключили какой-то престранный союз. – Вы куда-нибудь идете?

– Да, мадам, – ответил Владимир любезно. Мы уходим и больше не вернемся. Шестьдесят пять тысяч на брата – с такими денежками они найдут, где пристроиться.

– Не хотите со мной сфотографироваться? – предложила Силвер с улыбкой победительницы. – Уэс – тащи фотоаппарат.