Рассказы о необыкновенном - Иван Ефремов

— Но скелет? Кости? Неужели ничего не нашли?

— Абсолютно ничего, кроме… — Давыдов вытащил из шкафа второй лоток, — вот этого…

Перед Шатровым оказались два небольших металлических обломка и круглый диск около двенадцати сантиметров в диаметре. Маленькие обломки имели грани одинаковых размеров; в общем, каждый обломок походил на усеченную семигранную призму.

Металл по тяжести походил на свинец, но отличался большей твердостью и желтовато-белым цветом.

— Отгадайте, что это такое, — предложил Давыдов, подбрасывая на ладони тяжелый кусочек.

— Почем я знаю? Сплав какой-нибудь… — буркнул Шатров. — Впрочем, если вы спрашиваете, наверно, что-либо не совсем обыкновенное.

— Да, это гафний, редкий металл, похожий по физическим свойствам на медь, но тяжелее ее и несравненно более тугоплавкий. И у него есть еще одно интересное свойство: большая способность испускать электроны при высоких температурах. Это кое-что значит, особенно если вы посмотрите еще это странное зеркало.

Шатров взял металлический диск, тоже оказавшийся очень тяжелым. Край диска был закруглен и имел одиннадцать глубоких насечек, располагавшихся по окружности диска на одинаковых расстояниях. С одной стороны поверхность диска была слегка углублена, отполирована и очень тверда. Это был прозрачный, как стекло, слой, под которым виднелся чистый серебристо-белый металл, с одного края разъеденный бурым налетом. Прозрачный слой охватывался кольцом твердого сине-серого металла, из которого, собственно, и состоял весь диск. На обратной стороне диска, в центре, располагался кружок такого же прозрачного вещества, покрытого матовым налетом, с выпуклой, а не с вогнутой, как на другой стороне, поверхностью. Диаметр этого кружка не превышал шести сантиметров. Вокруг него был тот же синевато-серый металл, по которому кольцом шли вырезанные или выбитые звездочки с разным числом лучей, от трех до одиннадцати. Эти звездочки располагались без видимого порядка, но были разграничены двумя спиральными линиями, вписанными одна в другую.

— Металл, из которого состоит диск, — тантал, твердый, необычайно стойкий, — продолжал Давыдов. — Прозрачная пленка сделана из неизвестного химического соединения. Простой качественный анализ не дал результатов, а более сложное исследование я еще не успел сделать. Но металл под пленкой — это индий, замечательный металл.

— Чем замечательный? — не замедлил с вопросом Шатров.

— Этот металл и в наших приборах — лучший показатель наличия нейтронного излучения. А что это индий, я знаю точно, потому что решился высверлить вот здесь для анализа…

— Ведь звездочки — это письмена, или что они такое? — взволнованно спросил Шатров.

— Может быть — письмена, может быть — цифры, а возможно, и схема прибора. Но боюсь, что этого мы никогда не узнаем.

— И это все?

— Все. Разве вам мало, жадный вы человек? И без того у вас в руках такое, что все человечество взволнуется.

— Но все ли вы там перекопали? — не унимался Шатров. — Почему же с черепом нет скелета? Не может быть, чтобы скелета не было…

— Скелет, конечно, был — ведь у бескостного существа не могло быть и черепа. Перекопано все, даже пески просеяны. Но вряд ли там сохранилось еще что-нибудь…

— Почему вы так уверены, Илья Андреевич? Что дает вам право…

— Простое рассуждение. Мы напали на остаток катастрофы, происшедшей семьдесят миллионов лет назад. Если бы не случилось катастрофы, мы никогда не нашли бы черепа и вообще каких-либо останков, кроме этих убитых динозавров. Их-то мы, несомненно, еще будем встречать. Я уверен, что «они», — Давыдов указал на череп, недвижно обращавший к друзьям свои орбиты, — были у нас очень недолго… несколько лет, не больше… и снова улетели к себе. Как я пришел к этому заключению, об этом после. Посмотрите сюда, — Давыдов развернул большой лист миллиметровки, — вот план раскопок. «Он», — профессор указал на череп, — находился примерно здесь, около берега речного потока, с каким-то своим прибором и с оружием, по-видимому использовавшим атомную энергию. «Они» знали ее и пользовались ею — это несомненно, это доказывается вообще «их» присутствием здесь. С помощью оружия «он» убил моноклона с большого расстояния. По-видимому, динозавры «им» здорово досаждали. Потом «он» занялся каким-то делом и подвергся нападению гигантского хищного ящера. Замедлил ли «он» пустить в ход оружие или оно испортилось, мы не узнаем. Ясно только одно: хищное чудовище было убито всего в нескольких шагах от этого небесного пришельца и, мертвое, рухнуло прямо на «него». «Его» оружие или сломалось, или взорвалось. Поломка прибора освободила скрытый в нем заряд энергии, и, видимо, образовалось небольшое поле смертоносного излучения. В этом поле погибло несколько случайно попавших в него динозавров — вот эта груда скелетов. На другую сторону, здесь, с юга, излучение не распространялось или было слабее. Отсюда подобрались мелкие хищники, растащившие кости скелета небесного пришельца. Череп остался то ли потому, что он был велик для них, то ли был придавлен тяжестью головы динозавра. Впрочем, и часть стервятников погибла — вот здесь три маленьких скелета. Все это происходило на дюнных прибрежных песках, и ветер очень скоро захоронил все следы происшедшей трагедии.

— А приборы, оружие? — скептически опустил углы рта Шатров.

— Обратите внимание — остались куски и части, сделанные из чрезвычайно стойких металлов. Все остальное без следа исчезло, окислилось, распалось, растворилось за десятки миллионов лет. Металлы ведь не кости, они не способны окаменевать, пропитываться минеральными веществами, цементировать вокруг себя породу. Кроме того, прибор мог быть разорван и разбросан при взрыве или порче оружия, что еще больше способствовало исчезновению металлических частей.

— Схема ваша верна, надо думать, — согласился Шатров. — Теперь вам как можно скорее нужно изучить череп, проанализировать эволюционый путь, отраженный в структуре костных элементов, и опубликовать. Ведь такая статья как гром грянет!.. — Выпуклые светлые глаза Шатрова не могли оторваться от темного черепа небесного пришельца.

Давыдов обнял друга за плечи и слегка потряс:

— Я не опубликую описания этого черепа.

Шатров изумленно дернулся, но Давыдов крепко прижал его к себе и, прежде чем тот успел что-либо сказать, закончил:

— Изучите и опишете его вы! Вам по праву принадлежит эта часть… Не возражать! Или вы забыли мое упрямство?

— Но, но… — Шатров не находил слов.

— Вот вам и «но». Геологический отчет о раскопках и выводы о катастрофе, с упоминанием всех моих сотрудников, особенно той, которая обнаружила череп, — он готов, вот он. Опубликуйте его под моей фамилией вместе с вашим описанием черепа. Так будет справедливо. Верно, Алексей Петрович? — Давыдов перешел на мягкий задушевный тон. — У меня есть другое большое дело. Помните, вы удачно сказали, как одно невероятное зацепляется за другое и становится реальностью. Реальность перед вами — череп небесной бестии. Но эта реальность, в свою очередь, вызывает другое невероятное, зацепляется за него, цепь протягивается дальше. И я хочу протянуть цепь дальше!