Листы каменной книги - Александр Линевский

"Отнесу ее к кровавому рту земли, - решил он. - Зверей на островке нет, пищи вдоволь. С девочкой там ничего худого не случится. Посмотрю, что будет".

Исчезновение девочки заметили не сразу. Весной дети всегда кормились яйцами, которые сами же отыскивали в лесу, и засыпали там, где их заставала ночь. Никто не беспокоился о ребятишках. Но когда на третий день девочка не вернулась в землянку, встревоженная мать побежала к "мудрым". Старухи принялись колдовать, но так и не узнали, что случилось с девочкой. А еще через день Лисья Лапа объявила Льока виновником несчастья. Ветер донес до землянки колдуна неистовые крики женщин. Разрисовав лицо и руки охрой, Льок побежал в стойбище. Женщины встретили его угрозами.

- За что ты погубил мою дочь? - крикнула мать девочки.

- Разве твоя дочь погибла?

- Ты убил ее! - вмешалась Лисья Лапа. - Мои духи сказали мне об этом.

"Так вот оно что! - подумал Льок. - Чтобы навредить мне, злая старуха не пожалела и ребенка".

Женщины в ярости подступили к колдуну. Тогда, подняв руки над головой и шевеля раскрашенными пальцами, Льок сам пошел на толпу. Толкая друг друга, женщины отпрянули назад.

- Вы слышали? - громко заговорил Льок. - Духи Лисьей Лапы сказали, что девочка умерла...

- Да, да, да! - захрипела колдунья. - Духи так сказали!

- Мать! - повернулся Льок к женщине. - Лисья Лапа говорит, что твоя дочь мертва. Мои духи знают, что она жива! Кому из нас ты веришь?

Женщина заколебалась.

- Мое сердце не знает, кому верить, - прошептала она растерянно. - Не знает...

- Если веришь, - тихо сказал Льок, - что она жива, то скоро прижмешь ее к груди.

- Верю, верю, верю! - зарыдала несчастная. - Верю, что моя дочь жива.

Льок облегченно вздохнул.

- Женщины! - снова заговорил он. - Если я не найду ребенка, пусть падет на меня смерть! Но если девочка жива, пусть погибнет обманувшая вас Лисья лапа.

- Пусть будет так! - хором проговорили женщины.

Этот возглас стал приговором стойбища. Теперь или Льок, или старуха были обречены на смерть.

Чтобы показать, что его духи сильнее, молодой колдун принялся колдовать. Для свершения колдовских обрядов полагалось разводить костер, но Льок и тут изменил древнему обычаю. Вытащив из-за пазухи кухлянки мягкую шапку из шкуры рыси, он надел ее и закружился вокруг главной колдуньи. Лисья Лапа испугалась - такого колдовства она не знала. Стараясь все время быть лицом к Льоку, чтобы предохранить себя от порчи, она завертелась вслед за ним, пока не пошатнулась и не упала.

Когда старуха очнулась, колдун приказал ей и матери пропавшей девочки идти с ним к реке, где у берега стоял челнок, выдолбленный из ствола большой осины. Льок направил лодку сначала по реке, потом свернул в речку, вытекавшую из озера.

Сгорбившись, охватив голову тощими руками, сидела старуха на дне лодки. Мысли у нее путались, сердце щемил страх - уж очень уверенно блестели у Льока глаза. Не перехитрил ли мудрую Хозяйку стойбища проклятый мальчишка?

Наконец челнок пристал к островку. Все трое вышли на берег. Льок стал рядом с женщиной и велел ей позвать дочь.

Мать крикнула ребенка. Никто не отозвался. Она повторила свой тихий зов, но ответа не было. Тусклые глаза колдуньи начали оживляться. Она выпрямилась, насколько позволяла старчески согнутая спина, и что-то бормотала.

- Кричи громче, - приказал женщине Льок. - Мои духи зовут вместе с тобой.

Мать закричала снова. Ее крик, молящий и жалобный, словно повис над островком. Из-за дальних деревьев отозвалось эхо. Женщина вздрогнула, а Лисья Лапа развязала ремешок на лбу, и ее девять кос, гремя амулетами, упали на костлявые плечи.

- Слышишь? - торжествующе сказала она Льоку. - Духи леса смеются над твоими духами!

Но Льок вскочил на поросший мхом камень и крикнул сам:

- Иди к нам! Твоя мать зовет тебя!

И вот из глубины островка донесся чуть слышный голосок. Потом вдали раздвинулись кусты, и показалась девочка.

- Дочь моя, дочь! - Женщина бросилась к ребенку.

Увидев девочку, колдунья пошатнулась.

- Обманщица! - крикнула ей счастливая мать. - Не ты ли говорила, что моя дочь погибла? Значит, твоя сила ушла от тебя?

Льок посадил в шаткий челнок мать и ребенка, вскочил сам и оттолкнул лодку от берега. Колдунья осталась на островке.

У стойбища толпа женщин ожидала, чем кончится спор Лисьей Лапы с молодым колдуном.

Льок выпрыгнул из лодки с ребенком на руках. Высоко подняв девочку, он громко проговорил:

- Обманщица, сказавшая, что девочка умерла, осталась на островке у кровавого рта земли. Мои духи сказали: если она покинет его и войдет в стойбище - пропадет весь наш род!

Этим заклинанием Льок обрекал старуху на гибель. Теперь никто из жителей стойбища не посмел бы прийти ей на помощь.

В память своей победы над колдуньей Льок высек на Священной скале старуху с пышным лисьим хвостом. Тут же рядом он выбил другой рисунок мужчина с заячьей головой ведет за руку ребенка. Заячью голову он изобразил, чтобы всем было понятно, кто спас девочку; Льоком - маленьким зайцем - назвала его мать, когда он родился.

ГЛАВА 9

С незапамятных времен каждой весной в Сорокскую губу приходят громадные косяки сельди. Они собираются где-то в просторах Ледовитого океана и, пройдя узкую горловину Белого моря, плывут много дней, чтобы войти в залив и нереститься на мелководье побережья.

На всем длинном пути за косяком неотступно следует множество морских животных, птиц и рыб. Врезываясь в косяк, киты, белухи, моржи и тюлени заглатывают медленно движущуюся рыбу. Морские птицы, тучей носясь над косяком, то и дело ныряют с лету и вновь взмывают вверх с серебристой рыбкой в клюве. С глубины за лакомой пищей поднимаются хищные рыбы, среди них и проворная семга, провожающая косяк до самого места нереста, где сельдь так густо облепляет дно прибрежья своей икрой, что вода мутнеет от политых на икринки молок. Здесь отъевшаяся семга покидает сельдь, не выносящую пресной воды, и входит в устье полноводной реки Выг, чтобы нереститься в ее верховьях, у озера, из которого река берет начало. Там, в тихих заводях, среди десятков островков Выгозера, подрастает ее молодь, чтобы затем спуститься в море и через много времени вернуться обратно для нереста.

Семгу не останавливают никакие препятствия, даже гранитная гряда порога Шойрукши, двумя островками перегораживающая течение реки. Стиснутая здесь в узком пространстве, вода кипит и ревет, дробясь о скалы летом и зимой. Мороз не в силах сковать поток, разбивающий в щепы даже бревна.

Для людей стойбища ход семги был важным событием. Промысел на нее был легкий, а добыча большая. Заготовленное впрок вяленое мясо этой рыбы кормило стойбище в зимнюю пору; в свежем виде, розовое и жирное, оно было любимым лакомством.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});