Берег Скардара - Владимир Корн

«Все, хватит, еще расчувствоваться не хватало», — оборвал я себя.

Мы шли в порт скорым шагом. Бертоуз и Джоуг — это не имена, это клички, здесь у всех они есть, и у человека из таверны — тоже. Прозывался он Черуст, что значит «шустрый». Это он напоследок нам представился, сказав обращаться в случае чего. «Теперь, благодаря Прошке, ты из Черуста станешь Тригом, в смысле заикой», — усмехнулся я.

Бертоуз с Джоугом не шпана какая-нибудь, владельцы судов. Они берут фрахты, не чураются контрабанды, да и каперством, если есть возможность, не брезгуют. И команда у них подобрана соответствующая. Это нам Черуст в качестве бонуса поведал. А нас всего двое, и что-то мне это обстоятельство особого оптимизма не внушало.

— Господин д'Артаньян! — окликнули меня с палубы корабля, мимо которого мы проходили.

Так, это же хозяин судна, на котором мы должны были отправиться в Гостледер. Совсем из головы вылетело.

— У нас все готово к отходу, только вас и ждем.

Прошка замедлил шаг.

Ты что, верзила тугоумный, мог обо мне подумать, что я вот так брошу все и отправлюсь в Гостледер? Похоже, ты не понимаешь, что мне даже не наплевали в душу, мне в нее нагадили? Нет, Прошка, все не так просто. Умные люди говорят, что если сам себя не уважаешь, то и другие тебя уважать не будут. А после всего этого я не смогу спокойно жить. Мы найдем ее, обязательно найдем. И не вздумай даже спрашивать у Мириам, что с ней случилось после того, как ее украли. Потому что мы сами виноваты в этом, ты и я. Два здоровых мужика не смогли уберечь одну девушку.

Я остановился:

— Господин капитан. Обстоятельства сложились таким образом, что я вынужден задержаться здесь еще на неопределенное время. Прощайте и попутного вам ветра.

Я отсалютовал шляпой и пошел дальше.

Не до тебя мне сейчас, честное слово. Вот он, «Укротитель бурь» Бертоуза. Только не слишком ли громкое название для такой посудины? Ее впору «Дырявой калошей» назвать или «Гнилой лоханкой». И капитан этого плавучего куска дерьма проиграл в кости нашу Мириам?!

Поднявшись по трапу на борт, мы остановились, оглядывая судно. Здесь воняло смесью протухшего рыбьего жира, какими-то гнилыми тряпками и еще чем-то непонятным, но весьма и весьма омерзительным. Несколько человек возилось у противоположного борта, их было почти не видно из-за прикрытых тентом тюков, сваленных кучей между мачтами корабля. Плавучего куска дерьма, я хотел сказать.

Так, Артуа, корабль ни при чем, это люди довели его до такого состояния.

На нас обратили внимание сразу же. Подошел человек, не принимавший участия в починке, а просто наблюдавший за работой, и уставился на меня.

— Позови Бертоуза, — меня хватило только на два эти слова. Хотя Бертоуз мне был не особенно нужен, меня интересовал Джоуг, капитан «Ажганда гес», человек, выигравший Мириам в кости. Только не нашли мы «Ажганда гес», не знаю, как переводится это название, и единственное что приходило в голову — так это: «Еще один плавучий кусок дерьма».

— Господин Бертоуз отдыхает и велел его не беспокоить, — заявил подошедший к нам человек, выделив интонацией слово «господин».

— Так передай своему господину, что я велел ему поднять свою задницу и тащить ее сюда. — Меня рвало на части изнутри, и я ничего не мог с собой поделать.

Глаза моего собеседника расширились, ноздри гневно затрепетали, и я нетерпеливо дернул плечом. Мелькнула Прошкина рука, человек по воздуху пролетел несколько шагов, врезался в кучу тюков и сполз на палубу. Он застыл неподвижно, только левая нога его едва заметно дергалась.

Раздался свист, и мы оказались окружены восемью матросами корабля, вооруженными чем попало. Они негромко переговаривались, решая, сразу ли выкинуть нас за борт, или все же подождать приказа. Наверное, мы не производили на них никакого впечатления. Два человека в потрепанной одежде, один из которых даже не вооружен.

— Ты. — Мой палец наугад ткнул в одного из них. — Позови капитана.

Тот сначала дернулся, затем, посмотрев на остальных, снова застыл в самой независимой позе.

— Что здесь происходит? — раздался голос подходившего к нам человека. Судя по реакции остальных, это и был Бертоуз.

— Мне нужен Джоуг. Где я могу его найти? — заявил я вместо приветствия.

Капитан посмотрел на меня, по всей вероятности что-то прикидывая в уме. Ты должен был нас запомнить, должен. Глупцом ты не выглядишь, и, перед тем как поставить Мириам на кон, ты прикинул все возможные последствия. А для этого ты сначала внимательно нас рассмотрел, вряд ли ты был настолько пьян, что просто указал на девушку пальцем. И да, на берегу нет никакой опасности, нас двое. Мы не привели с собой ни моих людей, ни солдат городской стражи. Да и что бы дало мое обращение к властям? Мне пришлось бы представиться, объяснить ситуацию, пригрозить, в конце концов: Империя — держава могущественная. И что дальше?

В таких небольших городках обычно круговая порука. Каждый чей-то сват, брат, деверь или свояк. А Бертоуз и Джоуг местные, это я знал от Черуста. И мне бы сочувствовали, сокрушенно кивали головой: мол, надо же такому случиться. А в глубине души злорадствовали или смеялись.

Подумаешь, девчонка пропала. Может быть, она сама сбежала. А что, вполне может быть, кто знает, что у них в голове, у этих малолетних шлюх. И не станет же Империя затевать войны с Монтарно из-за какой-то рабыни, пусть и бывшей. Да и далеко она, эта Империя. А Бертоуз и Джоуг здесь, рядом, да к тому же они соседи и родственники.

Пришли бы мы вместе с кем-нибудь из представителей городских властей или стражи. И сделал бы Бертоуз изумленное лицо: знать не знаю и ведать не ведаю ни о каких девицах. Затем встретились бы они снова, и вот тут началось бы самое интересное.

— Помнишь того дворянчика, с которым мы к тебе приходили? — спросили бы у него.

— Конечно, помню. Я еще у него девчонку упер, как нельзя вовремя она подвернулась, — немедленно откликнулся бы Бертоуз.

— Ну так слушай самое интересное. Он, оказывается, жених самой императрицы Янианны!

— Да ты что?! Ха-ха-ха!

Я даже зубами скрипнул, представив всю эту картину.

«А ты правильно делаешь, Бертоуз, что в глаза мне смотришь. Ведь чтобы оценить человека, именно туда и нужно смотреть, а не на его одежду или пальцы, считая количество перстней».

— Вы оскорбили моего матроса, — услышал я вместо ответа на вопрос.

Вот, значит, как! А ведь тебе никто не мог об этом сообщить. Получается, что ты сам это видел и появился здесь лишь тогда, когда посчитал нужным. И заспанным ты не выглядишь. Ну-ну.

Кстати, оскорбленный Прошкой человек пришел в себя. Он открыл глаза, еще подернутые мутной пеленой, и посмотрел по сторонам, пытаясь понять, где находится. Да здесь ты, здесь, на этом свете пока что. И Прошке в ноги поклонись за то, что он такой добродушный малый.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});