Вивальди - Вирджилио Боккарди

Слава о концертах, даваемых в приюте Пьета, была велика, так что коронованные особы и другие именитые гости Венеции не обходили вниманием этот признанный «храм Эвтерпы», стараясь побывать там хотя бы раз. Его пожелал посетить и Фридрих IV. После мессы он остался на концерт, заинтересовавшись голосами юных хористок, но не сумев их разглядеть через решётку. Хроникёр местной газеты так описывает это событие: «Его Величество в сопровождении иностранных послов появился в Пьета в 11 утра. После исполнения хором девушек Credo и Agnus Dei зазвучал оркестр. За дирижёрским пультом стоял дон Антонио Вивальди, заменивший болеющего маэстро Гаспарини. Как и подобает, концерт был отмечен высоким вкусом и прошёл с большим успехом». Воспользовавшись присутствием коронованной особы, Вивальди виртуозно исполнил сверх программы одну из своих сонат, что вызвало бурный восторг слушателей. Губернатор Виченцы Фарсетти подвёл его к королю, который выразил музыканту своё восхищение. Едва Фридрих IV покинул Пьета, как дон Антонио, кликнув гондольера, поспешил к издателю, но не к Сала, а к Антонио Бортоли, который в те дни готовил публикацию его op. II из двенадцати сонат для скрипки и basso continue. На сей раз рыжий священник внял совету практичного отца, который не раз втолковывал сыну, что при нынешней большой конкуренции музыкант никогда не должен упускать ни один удачно подвернувшийся случай. В посвящении скандинавскому королю Вивальди написал: «Находясь на троне, своей высочайшей милостью Вы соизволили снизойти до того, кто недостоин поцеловать последнюю ступень Вашего пьедестала». В отличие от прежнего посвящения сонатного цикла патрицию Гамбара теперь Вивальди не испытывал никаких сомнений или угрызений совести и выразился так, как это было принято тогда при обращении ко всем коронованным особам.

Довольный оказанным гостеприимством и обласканный венецианцами король 6 марта отбыл восвояси, увозя с собой подаренные ему сенатом три пушки, отлитые в его присутствии на Арсенале, и сборник двенадцати сонат Вивальди с посвящением автора.

К сожалению, не обошлось без дурного известия, омрачившего радость Вивальди после успешного выступления перед королём, о чём на следующий день в венецианских тавернах и аристократических салонах велись оживлённые разговоры. Совет попечителей приюта Пьета без каких-либо объяснений решил не продлевать больше контракт с рыжим священником. Причина столь неожиданного отказа, по мнению Джован Баттисты, могла быть в том, что обременённый множеством дел Антонио не уделял должного внимания преподаванию в Пьета. Однако это возмутило Камиллу до глубины души, и она никак не могла согласиться с предположениями мужа.

— Да как же так? — недоумевала она. — Он с утра до вечера занят с ученицами.

Но причина была в другом. Едва приютские воспитанницы овладевали мастерством игры на музыкальных инструментах и могли действовать самостоятельно, как ради экономии средств прижимистый попечительский совет тут же отказывался от услуг их наставника. Как ни обидно было дону Антонио и сколь ни возмущались домашние, само это решение отнюдь не обескуражило Вивальди, ибо он давно нуждался в передышке. Более того, сам отказ на продление контракта был им воспринят как некий знак Провидения. С некоторого времени он упорно трудился над новым циклом, состоящим из скрипичных произведений, под общим названием Estro Armonico, то есть ор. III из двенадцати концертов для одной, двух и четырёх скрипок. Как-то после ужина он показал отцу непросохшие от чернил нотные листы, объяснив, что под словом Estro подразумевается вдохновение, творческий импульс, порыв, полёт фантазии. С таким богатством мелодий и столь выразительной гармонией звуков Джован Баттисте пока не доводилось сталкиваться, и он не мог не порадоваться за сына.

По форме и содержанию цикл Estro Armonico Вивальди содержал немало новшеств. Это были скрипичные концерты, частично написанные в духе венецианских композиторов Альбинони, Джентили и в некоторой степени повторяющие римский стиль концертов Корелли для нескольких солистов. Рыжий священник задумал представить миру подборку из наиболее разработанных и имеющих универсальный характер сочинений. Вот почему он отказался от услуг местных типографов Салы и Бортоли и отдал предпочтение издателю Этьену Роже из Амстердама, который выпустил каталог шрифтов, что позволяло делать заказ по почте. Кроме того, в начале XVIII века голландские типографы применили ряд новшеств, позволивших ускорить сам процесс печати. Они отказались от шрифтов из малопрочного свинцово-оловянного сплава, используя шрифты из более стойкого сплава меди. Благодаря нововведению голландцы могли получать несколько оттисков с оригинала, а венецианским типографам, работавшим по старинке, приходилось каждый раз перебирать набор и начинать всё сызнова.

Но, отдавая должное высокому мастерству голландских типографов, Вивальди предпочёл не распространяться об истинной причине обращения к издателю Этьену Роже. Он лелеял надежду, что с его помощью сочинённая им музыка скорее обретёт известность на севере Европы. И он оказался прав. Издатель Роже обладал безошибочным чутьём отыскивать молодые таланты, хотя жил вдали от Венеции. Располагая широкой сетью информаторов, голландец проведал об удивительном даре и плодовитости молодого венецианского священника и с радостью взялся за издание полученной партитуры Estro Armonico, поразившей его богатством и разнообразием мелодий и ритмов, полётом воображения и фантазией.

Казалось, со временем дон Антонио вполне овладел «наукой жизни» и, не мудрствуя лукаво, посвятил новый op. III гостившему в те дни в лагунном городе меломану принцу Фердинанду, сыну великого тосканского герцога Козимо III. Вивальди давно подумывал оставить надоевшую Венецию с постоянно растущей конкуренцией среди музыкантов, чтобы проявить себя где-нибудь на стороне, возможно во Флоренции. Как и в предыдущем приношении, он начертал на титульном листе своё имя, на сей раз указав, что является художественным руководителем хора и оркестра венецианского богоугодного заведения Пьета. Хотя он уже не занимал этот пост, но вряд ли, как ему казалось, кому-то взбредёт в голову в Амстердаме или в той же Флоренции проверять эти сведения. Наконец в 1711 году вышло издание L ’Estro, и влиятельная английская газета «The Post man» поместила объявление о поступлении партитуры в продажу. Таким образом, имя рыжего священника стало обретать известность и в Европе.

В бюджете многочисленного семейства Вивальди образовалась прореха после того, как дон Антонио лишился жалованья в Пьета. Правда, порой он получал лестные приглашения на сольные выступления в театре Сант’Анджело. Это был один из самых посещаемых театров, построенный на Большом канале тридцать лет назад импресарио Франческо Сантурини, другом Джован Баттисты. Вот и недавно по случаю свадьбы дочери импресарио Лукреции в театре был дан большой концерт, на котором блеснули мастерством отец и сын Вивальди. Дон Антонио искренне радовался таким оказиям, поскольку пока был не у дел, а семья нуждалась в его помощи.

Однажды за ужином дочь Маргарита вручила отцу конверт:

— Папа, тут письмо из Брешии вам с братом Антонио.

В письме было приглашение от отцов конгрегации Святого Филиппа Нери выступить в концерте в местной церкви Санта-Мария делла Паче. В Брешии каждый год в начале февраля проводились торжества по случаю праздника Сретения, на которые приглашались уже заявившие о себе музыканты и начинающие таланты для исполнения новой оратории и иной духовной музыки.

Едва прочитав письмо, Джован Баттиста выскочил из-за стола.

— Побегу оповестить Антонио! — крикнул он, надевая на ходу тёплую куртку.

— А как же суп? — взмолилась Камилла. — Всё остынет…

Но он, не слушая её, устремился к соседней церкви.

Обычно Антонио засиживался там за органом. Отцу не терпелось поскорее сообщить сыну приятную новость. Беспокоило лишь одно: как бы дон Антонио не оказался связанным каким-нибудь другим взятым на себя обязательством. Насколько Джован Баттисте было известно, конгрегация Святого Филиппа Нери обладала большим весом, собирая на ежегодные музыкальные празднества в церкви Санта-Мария делла Паче множество слушателей и даже заезжих иностранцев. По дороге к дому он рассказал сыну, что в Брешии выступали многие известные музыканты, в том числе Лотти и Поллароло. Приглашение взбудоражило его. Что ни говори, а Брешия родной город, который он покинул ребёнком. Ему было одиннадцать, когда он оказался в Венеции вместе с родителями, братом Агостино, который был старше его на двенадцать лет, и сводным братом Антонио Казара. Отца вскоре не стало. Его звали, как и брата, Агостино. Как знать, может быть, в Брешии кто-то ещё и остался из Вивальди или из семейства Петтернелла, откуда была родом первая жена отца по имени Нэлла?