На свои круги (СИ) - Турлякова Александра Николаевна

Ания вздохнула и отодвинула от себя листы пергамента, задумалась. Ладно, её научили читать и писать, она много лет прожила в монастыре. А кто бы делал это, если бы она была безграмотной? Сам барон? Или кто-нибудь из окружения, кастелян, например.

Самого барона дома не было, его вызвал к себе граф Гаварда – его сеньор. Барон уехал один, оставив сына здесь. Поэтому Ания не удивилась, когда в кабинет зашёл молодой барон. Молча огляделся и спросил:

- Где ваша камеристка?

- Где-то на кухне,- ответила Ания.

- Я думал, она от вас не отстаёт.

- Она сидела здесь, но ей надоело. Она отпросилась у меня...

- Вы здесь давно?- Он удивился.

- С утра, после завтрака.

- М-м.- Согласно кивнул головой.- Я вам не помешаю? Мне нужно написать письмо.

- Нет, не помешаете. Пишите, если надо.

Ания поднялась из-за столика и прошлась по кабинету, прогибая уставшую спину. После того случая, когда барон выговаривал ей об измене, Ания старалась не встречаться с молодым человеком, чтобы не вызывать сомнений у подозрительного мужа. Если они и виделись, то только за столом, и всеми силами Ания старалась не выказывать никакого интереса. Да и сама замечала, что молодой барон избегает её, всё меньше обращает внимания и даже не смотрит в её сторону.

Орвил занял место за письменным столиком и пододвинул к себе перо и баночку с тушью. Глаза сами собой наткнулись на записи мачехи, он прочитал несколько строк.

- Вы проверяете счета?- спросил, глянув исподлобья.

- Да. У меня ничего не получается. Я пересчитываю всё с самого утра, но...- Она пожала плечами.

- Много ошибок? Не можете посчитать?

- Нет, я всё посчитала, всё правильно, но я снова перетратила лишние деньги. Ваш отец сожрёт меня за это. Он в прошлый месяц выговаривал мне, а сейчас...- Она усмехнулась, не договорив.

- Да, он может.

- Неужели он такой жадный? Столько людей живёт здесь, все питаются, пьют, а за всё платит барон. А отвечаю за всё я! Если ему так важно экономить, разогнал бы лишних людей отсюда. Гора пажей, молодые рыцари, жёны бывших на службе рыцарей, оруженосцы, я уже не говорю про постоянных гостей!

- Так везде, не только здесь. Так принято. Сеньор должен давать пристанище своим рыцарям, пока у них нет земли или они отслуживают свой срок, их жёнам, если мужья погибнут на службе. Как ваша Кора, например.- Ания при этих словах усмехнулась.- Кто-то отдаёт своих сыновей на обучение, и они живут здесь как оруженосцы или пажи, если ещё маленькие. Да, вы правы, и гостей постоянно много.

- Да.- Ания вздохнула, пожимая плечами.- Да.

- Давайте, я вам помогу?

- Вы – мне?- Она улыбнулась недоверчиво.

- А что? Я дам вам несколько советов, где можно сэкономить в домашнем хозяйстве. Это ваше дело, вы ведь можете ими и не воспользоваться. Если только послушать, от вас не убудет.

- Откуда вы можете это знать?- Он пожал плечами, и Ания обернулась к двери.- А если вернётся Кора? Ваш отец будет знать об этом уже в первый день приезда.

- Может быть, она подождёт возвращаться? Я быстро.- Он поднялся на ноги и предложил:- Садитесь.- Ания села и подтянула к себе документы. Орвил склонился над ней, рассматривая её записи.- Вот смотрите, как часто вы меняете тростник на полу в комнатах?

- Раз в десять дней,- ответила Ания, глядя в лицо молодого барона в упор. Как же близко от неё он был! Она даже слышала его дыхание, его запах.

- Меняйте раз в две недели! От десяти дней больше всего на четыре дня, тростник потерпит, а вы в месяц на один раз не купите тростника целый воз. Вот вам и экономия.

Ания нахмурилась. Откуда он всё это знает?

- Всех этих людей, кто живёт в замке: пажи, оруженосцы, рыцари, вдовы – вы кормите каким хлебом обычно? Какой хлеб им подают к столу?

- Такой же, как и вам, и мне, и вашему отцу. Здесь все едят хороший хлеб.- Ания пожала плечами.

- Если вы будете кормить всех этих людей хлебом из более серой муки, ничего страшного не будет. Да и мы сами вряд ли заметим разницу. Сэкономите на оплате мельнику и пекарю.- Он глянул на неё и встретил её взгляд в упор совсем близко.- Можно попробовать договориться с какой-нибудь семьёй из деревни. Если вы станете меньше брать с них оброк, хозяин вам бесплатно и лесу, и тростника навозит, вот увидите. Экономить можно на мелочах, а в целом выходят хорошие суммы. Вы уложитесь в отведённые отцом деньги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он выпрямился, и Ания опустила голову, пряча взгляд. Орвил продолжил говорить, но голос его уже дрогнул:

- Всю эту молодёжь из замка отправляйте почаще на охоту за дичью. Не ждите, пока эта мысль придёт в голову отца, сами выгоняйте их. Соберётся один, два, за ними потянутся и другие. Им полезно, а вам всегда будет, что подать к столу.

Ания глянула на него.

- Откуда вы всё это знаете? Это – дела женщин, но не вас!

Он помолчал, не зная, отвечать ли ей.

- От матери. Она всё это делала на моих глазах, пока была жива. Я очень долго рос с ней, она воспитывала меня, всюду следом таскала, отец потом только забрал меня. Ему вообще-то долго было не до меня. Он был в походах, на войне, постоянно у графа Гавардского в свите, он меня и не замечал, ему не до меня и тогда, и сейчас.

- Почему? Вы же его сын.

- Он никогда меня не любил. Да и мать тоже. Вы, наверное, не знаете. Этот брак отца и матери... Её отец всегда поддерживал графа Мард, а отец мой, ваш муж, графа Гавард. Но они тогда объявили перемирие и заключили несколько браков, чтобы скрепить его. И вот,- он пожал плечами,- плодом этого перемирия являюсь я. Только ничего это не дало. Мне ещё и пяти лет не было, как они уже начали войну снова, а отец возненавидел и её, и меня. Он и сразу-то к ней не очень относился, а тут... Он считает, что во мне больше от матери, чем от него. А я напоминаю ему о том глупом браке на женщине из враждебного круга. О его молодости и слабости, что позволил всё это. Он никогда не сделает меня наследником.

- Разве он имеет на это право?

- Он будет его иметь, когда у него родится другой сын.

При этих словах алая краска залила щёки Ании, ведь родить этого «другого сына» должна была барону она.

- У него не будет других сыновей, вот увидите,- выпалила в горячке.

- Почему?- Орвил удивился.

- Разве может Бог дать ему сыновей?- ответила вопросом на вопрос.- Это было бы не справедливо. Если ребёнка не будет, меня ждёт монастырь, я уже знаю, он предупредил меня. Уж лучше монастырь, чем...- Она закрыла глаза и отвернулась.

- Он запугивал вас? Он угрожал вам тогда?

- Наверное, как и вам.

- О, да...- Он вздохнул, вспоминая тот вечер.

- Нам нельзя встречаться, тем более один на один. Если кто-нибудь из слуг донесёт...- продолжила Ания, глядя на своего пасынка снизу вверх.- Он грозился расправами над вами, надо мной. Откуда столько ненависти в одном человеке?

- Он и вам говорил об этом? Он считает, что вы... со мной...- замялся и не договорил.

Ания опустила глаза, покусывая губу. Орвил молчал, рассматривая её лицо, читая её растерянный взгляд. Спросил:

- Вам худо с ним, да?

Ания глянула через бровь, шепнула:

- Да уж, ничего хорошего нет. Если это прелести брака, то уж лучше я осталась бы в монастыре и со временем приняла постриг.

- Епископ бы этого не позволил. Ваши земли, титул, всё это надо кому-то передать, а раз у вас нет родственников, то только мужу.

- До двенадцати лет я жила с родителями, меня любили, любила мать, любил отец, никто никогда и грубого слова мне не говорил, не то, что бить. А здесь... Здесь этот человек позволяет себе бить меня по лицу. Мне стыдно показываться людям на глаза. Будто я служанка, плохо вымывшая пол!

- Это не вам должно быть стыдно, это должно быть стыдно ему. Это он поднимает на вас руку. Вы знаете, как моя матушка гордо носила его побои? Она никогда не прятала их от всех. И все её жалели, а его осуждали, до сих пор осуждают. И его это злило, очень злило. Вы не виноваты. Вы ни в чём не виноваты! Поймите это.