Том шестой. Выпуск II - Агата Кристи

Скептицизм Джефферсона не убывал:

– Что же она может сопоставить с убийством девушки из аристократической среды?

Сэр Генри твердо стоял на своем:

– Она может подбросить нам свежую идею. Убежден в этом!

Глава 23

Мисс Марпл зарделась от удовольствия, когда сэр Генри подошел к ней с любезным приветствием.

– О, сэр Генри! Это так удачно, что я встречаю вас здесь.

Он галантно отозвался:

– Для меня любая встреча с вами – удача и удовольствие!

Она потупилась в смущении:

– Вы бесконечно добры.

– Остановились в этом отеле, мисс Марпл?

– Да, мы решили провести здесь некоторое время.

– Простите, кто мы?

– Миссис Бантри и я. – Она взглянула на него многозначительно. – Я вижу, вы уже знаете. Ужасно, не правда ли?

– А что здесь понадобилось Долли? Муж ее тоже собирается приехать?

– Не думаю. У них очень разный подход к одним и тем же событиям. При любой неприятности бедный полковник замыкается в кабинете или отправляется на отдаленную ферму. Вроде черепахи, которая втягивает голову под панцирь. Ну а Долли – совсем другое дело.

– Уверен, что она смакует острые ощущения, извлекая все, что можно, из этой истории, а? – Сэр Генри достаточно хорошо знал их общую приятельницу.

– Ах… знаете ли… бедняжка…

– Значит, она притащила вас сюда, чтобы вы, как фокусник, вынимали кроликов из шляпы?

Мисс Марпл безмятежно объяснила:

– Долли подумала, что перемена обстановки ей поможет. Она не хотела оставаться в Госсингтоне. – Однако, встретив смеющийся взгляд сэра Генри, захлопала ресницами и добавила: – Пожалуй, вы отгадали правильно. Только я ничем не сумела быть ей полезной.

– Неужели у вас не нашлось хоть какой-то аналогии с деревенскими происшествиями?

– Я так мало знаю об этой истории…

– Тут я смогу вам помочь. Тем более что жажду вашего совета, мисс Марпл.

И он, не пропуская ничего, изложил ей факты. Она слушала с неослабевающим вниманием.

– Бедный мистер Джефферсон! – вздохнула она. – Какая печальная история с этой авиационной катастрофой. Остался совсем один да еще недвижимым калекой. Для него было бы легче погибнуть вместе со всеми.

– Может быть. Мы, его друзья, глубоко уважаем мужество, с которым он преодолевает свое горе.

– Да, он достоин сочувствия и восхищения.

– За все эти годы он проявил лишь одну слабость: внезапно и горячо привязался к этой маленькой танцовщице. Должно быть, она была замечательной девушкой, раз вызвала такое чувство!

– Вот уж не обязательно, – возразила мисс Марпл. – Не думаю, что ее достоинства сыграли хоть какую-то роль.

Сэр Генри бурно запротестовал:

– Но не принимаете же вы Джефферсона за банального селадона?

– О нет, нет! – воскликнула пожилая незамужняя дама, густо краснея. – Ни одной минуты не думала так! Я просто неудачно выразилась. Мне хотелось сказать, что он бессознательно тянулся к какому-нибудь юному существу, которое хоть отчасти восполнит ему утрату дочери. А перед танцовщицей блеснула небывалая возможность. Вот она и ухватилась за нее. Вы сочтете меня слишком подозрительной, но я навидалась подобных случаев. Вот, например, молоденькая служанка мистера Харботла… Заурядная девушка, правда, с ровным характером и неплохо воспитана. Сестру, которая вела хозяйство этого старого холостяка, вызвали куда-то ухаживать за их больным родственником. Вернувшись, она обнаружила в поведении служанки разительную перемену: та сидела в гостиной, болтая и бесцеремонно хохоча. На ней не было ни фартука, ни чепца. Мисс Харботл попробовала сделать ей замечание, но в ответ услышала дерзость. А брат совершенно поразил ее, объявив, что переписал свое завещание в пользу этой девушки. Представляете, какой скандал? Бедной мисс Харботл пришлось покинуть дом и снять крошечную квартирку в Истборне. Люди, конечно, предполагали всякое. Но я-то думаю, что ничего не было. Просто старого джентльмена радовало общество хорошенькой жизнерадостной девушки, и он предпочел ее сестре, которая деспотически заправляла всем домом да еще вечно куксилась. – Немного подумав, мисс Марпл с живостью продолжала: – А еще у нас есть аптекарь, мистер Бэджер. Этот уделял слишком много внимания молоденькой продавщице из парфюмерного отдела. Он даже уговаривал жену взять ее к ним в дом, будто она их родственница. Но миссис Бэджер взглянула на это иначе.

Сэр Генри заметил примирительно:

– Ну, если эта продавщица принадлежала к их кругу… скажем, осталась сиротой после хорошего знакомого…

Мисс Марпл живо перебила:

– О нет! Тогда она привлекала бы его гораздо меньше. Старому джентльмену, потерявшему вкус к жизни, приятно оказывать покровительство существу одинокому, заброшенному, которое привяжется к нему за его великодушие. Он поднимается в собственных глазах, когда думает о своем добром поступке и о той радости, которую доставит ему ожидаемая благодарность. – Она помолчала. – Мистер Бэджер делал продавщице дорогие подарки: браслет с бриллиантиками, радиоприемник, прекрасный проигрыватель. Он потратил на нее значительную часть своих долголетних сбережений. Однако миссис Бэджер оказалась предприимчивее бедной мисс Харботл (замужество дало ей опыт!). Она проследила за этой девицей, и однажды мистер Бэджер получил доказательства того, что его любимица связалась со скверным парнем, игроком на скачках, и он уже спустил почти все его подношения. Оскорбленный герой уволил интриганку, а жене преподнес на Рождество бриллиантовый перстень.

Лукавый взгляд старой дамы встретился с внимательными глазами отставного комиссара Скотленд-Ярда. Тот раздумывал, не скрыто ли иносказания в этих побасенках.

– Значит, вы думаете, что, если бы у Руби Кин оказался любовник, это могло изменить отношение к ней моего друга?

– Разумеется. Кто может поручиться, что вскоре он не пожелал бы на ней жениться? Мужчины заходят далеко в своих увлечениях. Во всяком случае, если у Руби был роман, то она уж позаботилась бы держать его в тайне.

– И по-вашему, скрываемый любовник мог отомстить ей за это?

– Пока не нахожу другого объяснения. Я заметила, что ее кузина, молодая женщина, которую привозили сегодня утром в Госсингтон, едва скрывала досаду по поводу этой смерти. Сейчас вы объяснили причину. Она наверняка рассчитывала на собственную выгоду, если Руби станет наследницей Джефферсона.

– Вы считаете ее такой расчетливой и бессердечной?

– Не судите слишком строго. Кусок хлеба достается ей нелегко. Почему же ожидать, что она станет миндальничать, если речь идет о богаче? И какое ей дело, что этих денег дожидаются Гэскелл и молодая миссис Джефферсон? Кстати, не имея на это никаких прав. Мисс Тернер производит на меня совсем неплохое впечатление: она честолюбива, обладает сильным характером и большой жизненной стойкостью.

Сэр Генри спросил:

– А когда, по-вашему, моему другу Конвею пришла мысль сделать танцовщицу своей наследницей?

– Скорее всего… не поймите меня превратно, но, возможно, его зять или невестка захотели вступить в новый брак?

– Джефферсон не стал бы возражать.

– Конечно нет. Но поставьте себя на его место. Все трое пережили одну и ту же трагедию. Это их сблизило, свело под общую крышу. Но, как говорила моя бедная матушка, время – лучший целитель. Мистер Гэскелл и миссис Джефферсон еще молоды. Вечное напоминание о прошлом начинает тяготить их. Мистер Джефферсон чувствовал это, молча страдал, и наконец его привязанность к обоим стала иссякать. Ведь он переносил на них любовь к погибшим детям. А теперь его обступало безысходное одиночество. Если помните, сестра мистера Харботла уехала от брата, тогда как миссис Бэджер…

Сэр Генри позволил себе перебить ее:

– Ну что за привычка ставить всех на одну доску! Право, мисс Марпл, бессмысленно считать, что все думают и поступают по шаблону. Я с этим решительно не согласен!

Мисс Марпл с грустью покачала головой:

– Человеческая природа имеет общие законы.

Но тот продолжал с досадой:

– Как можно равнять каких-то Харботла и Бэджера с мистером Джефферсоном! Не люблю касаться своей особы, но неужели вы отыщете в деревне кого-либо похожего и на меня?

– Даже искать не надо. Это Бригс.

– Какой еще Бригс?!

– Бывший главный садовник в одном имении. Лучший из садовников! Он был осведомлен в своей области решительно обо всем; подчиненные только в затылке чесали… С тремя подручными и одним мальчиком на побегушках он содержал парк и оранжерею в таком виде, будто здесь потрудилось полдюжины дипломированных цветоводов! Его сорта душистого горошка отмечены многими призами на выставках. Сейчас он отошел от дел.

– Как и я, – пробормотал сэр Генри.