Рысюхин, давайте – за жизнь! - Котус

переделки для собственных нужд! Озвереть можно с этим автозаводом на дому! Поболтал с соседскими внучками, прикупил себе пистолетных зарядов — нужды в экономии на них уже не было, но традиция и привычка, понимать надо. Кстати, давненько я не был на стрельбище! С мечом-то тренируюсь регулярно, на занятиях хотя бы, да и вместо утренней зарядки комплекс упражнений с оружием делать интереснее, а потому и проще себя заставить. Но вот стрелковую подготовку я подзабросил, а зря, надо навёрстывать.

В воскресенье выспался от души, потом позавтракал в компании с Беляковыми — я не напрашивался, сами позвали. Для порядка просмотрел текущие рабочие документы, подписал пару бумаг, что требовали оттиска моего перстня и осознал, что делать мне в Смолевичах, по сути, больше нечего. А вот в Могилёве и в Буйничах этих самых дел — лопатой не разгрести, значит, мне туда. Заехал к бабушке, на кладбище, оставил на могилке купленные в центре Смолевич цветы и двинулся в дорогу — а что делать, жизнь-то продолжается.

Вернувшись в Буйничи сразу, не заезжая к себе, направился в арендованный у речников ангар, отдавать артефакты и узнавать новости. Из значимых новостей, не считая отъезда первых автомобилей — грузовика с тентом, водовозок и трёх штук с пустыми КУНГами, распланированными под жильё, было то, что геологи дозрели до понимания того, что ПАРМ — нужная вещь. Точнее, озарение пришло к металлистам, осознавшим, что это будет ещё и то место, где они смогут в нормальных условиях править постоянно ломающиеся инструменты! Порадовавшись наличию запасных изделий Пырейникова и поздравив инженерную секцию экспедиции, поехал к себе в общежитие, изучать «трофеи». Трофеями я назвал доставшиеся по всё тому же взаимозачёту сразу два проекта насосов, что были установлены на водовозках. Один с собственным двигателем — тем самым тяговым, что извлекли из грузовика, что, на мой взгляд, было перебором. Второй — с приводом от колеса, точнее, от его вала. Тут достоинством была экономия, недостатком — то неудобство, что перед включением насоса требовалось вывесить задние колёса в воздухе при помощи пары реечных домкратов, идущих в комплекте, а уж потом ввести в зацепление с осью (шпонку вставить) ведущую звёздочку цепной передачи. Усложнено и неудобно, зато сравнительно дёшево.

Геологи уехали всей ордой в среду на недоделанных грузовиках, но очень довольные — особенно те, кто уезжали на пикапах, которые были сделаны полностью. Уже почти в последний момент мне в голову тюкнула новая идея. Причём моя, пусть и была навеяна чем-то отдалённо похожим из мира деда. А именно — предложил сделать вокруг входных дверей КУНГов металлическую рамку, шириной в два-три пальца, плоскую, с отверстиями под болты. И сделать брезентовый рукав с закладными деталями, одна — чтобы прикрутить к этому обрамлению, вторая, на противоположном конце — фактически, дверная коробка, в которую можно навесить пусть лёгкую, но глухую и плотно закрывающуюся дверь. Суть идеи была в том, чтобы приделать к дому на колёсах внешнюю прихожую, где можно будет, не входя в жильё или на рабочее место, избавиться от насекомых, верхней одежды и грязной обуви. Идея же соединить такими рукавами как минимум кухню (на которую мы с господином Чагиным составили сорок восемь патентных заявок, на минуточку, включая, правда, заявки на новое «полезное применение» ранее известных вещей) и столовую была озвучена хором сразу с пяти сторон. Запатентовали, точнее — составили заявку, и на это. Изготовили и пару образцов, на которых вживую придумали, как лучше включить в закрытый объём лестницу и что вообще делать с перепадом высот.

Да уж, десять их, трое моих (четвёртый уехал напарником водителя немецкого грузовика в Шклов), плюс я сам, временами, да по отработанной технологии, да в хорошо оборудованной мастерской — это не то же самое, что я сам с собой и Семёнычем в каретном сарае наощупь. Совершенно иной уровень производительности, несопоставимый, не в семь раз быстрее, исходя из числа работающих, и даже не в десять. Перед расставанием мы обменялись контактами, я обещал рассказать, если новые идеи появятся, они — отчитаться об опыте практического использования автопарка в следующем сезоне.

Не успел я перевести дух, проведя вечер четверга с Машей в «нашем» кафе, как в пятницу получил сразу три новости. Во-первых, из Шклова радостно сообщили, что купили три грузовика Кротовского (один под пикап) с доставкой в Могилёв, прибытие ожидается в ночь с воскресенья на понедельник, и их надо будет забрать с товарного склада при вокзале на следующей неделе. Во-вторых, Лебединский сообщил, что предварительная договорённость на содержание новой пластинки достигнута, с понедельника надо будет начинать работу по аранжировке, оркестровке и, одновременно с этим — репетиции. Ну, а третья новость, из Викентьевки, была, пожалуй, самой неожиданной: норвежец Кнут, оказывается, подал-таки прошение о предоставлении имперского подданства и получил разрешение. Теперь ему нужно было ехать в Могилёв, на уровне района такие вопросы не решаются, подавать заявку на получение новых документов с указанием нового имени и двух поручителей. Одним уже записался Влад — имел право, совершеннолетний дворянин с постоянным источником дохода и достойным местом в обществе, но тем самым отсёк возможность ручательства старших членов семьи, так что вторым придётся быть мне. И приезжает наш уже-почти-не-Кнут, угадайте, когда? Правильно — в понедельник! Сговорились они, что ли⁈

На этом фоне телефонный звонок Мурлыкина с просьбой ещё раз одолжить фургон — на сей раз главному могилёвскому жандарму с заместителем, для служебной поездки в Минск, на новость не тянул. Я, разумеется, разрешил — на тех же условиях, но не мог не уточнить:

— А чем его поезд не устроил? Взял бы купе первого класса, благо, чин и достаток позволяют…

— Во-первых, расписание поездов не слишком удобное, особенно если брать только те, где есть вагоны первого класса и свободные места в них. Во-вторых, там у них ещё выезд куда-то намечается, не спрашивай, куда и зачем — там отдельных подписок пачка целая. А на своём транспорте это будет всяко удобнее, чем на месте оказию искать. Тем более — на таком транспорте!

— Ну, тогда пусть едут, с тремя условиями.

— Было же два? Что за третье?

— Это у меня инстинкт самосохранения проснулся. Интимные детали дамского гардероба в салоне и кабине не забывать! Хоть в труднодоступных местах, хоть на виду — не важно!

Василий Васильевич пытался было возмущаться, чему сильно мешал искренний смех, но я быстро прекратил и то, и другое, сказав просто:

— Если девочки что-то такое найдут