На двух планетах - Курд Ласвиц

Грунте на этот раз не отказался, и вскоре он испытал приятное действие освежающего и бодрящего напитка. Он поблагодарил и задал Зэ еще несколько вопросов, но ее немецкие познания были уже исчерпаны. Тогда Грунте указал на нее, потом на картину и сказал наудачу: — Марс? Марс?

Это слово Зэ запомнила. Она повторила утвердительно:

— Марс — Ну! — И, гордо выпрямившись, показав на Ла и на себя, она произнесла:

— Ла, Зэ — нумэ!

— Нумэ?! Так вот оно! Вот оно, слово, сказанное ему Эллем: Кланяйтесь нумэ.

Итак, марсиане называли себя нумэ, и Элль это знал! — это заставило Грунте так глубоко задуматься, что он на мгновение позабыл все окружающее. Он закрыл глаза, чтобы никто не прерывал его размышлений, и лицо его снова приняло суровое выражение.

Зэ принялась за стряпню, а Ла придвинула кресло и села у ложа Грунте. Она внимательно рассматривала вещи, найденные у Грунте, и ее забавляла маленькая книжка, которую она увидела среди них. Это был словарь эскимосского языка, и на виньетке заглавного листа было изображено бушующее море и на нем эскимос в своем челноке.

— Посмотри-ка, — позвала она Зэ: — вот калалек в своем каяке!

Знакомое эскимосское слово поразило слух Грунте и вывело его из мрачной задумчивости. Неужто марсиане изучили гренландский язык? Это было вполне допустимо. Сам он перед поездкой, на всякий случай, усвоил самые необходимые для общения с эскимосами выражения и поэтому сказал:

— Я знаю несколько эскимосских слов. Понимаете ли вы меня?

За его не поняла. Но Ла уже давно занималась изучением языка единственных людей, до сих пор известных марсианам. Она поняла и ответила:

— Я кое-что понимаю.

— Где мои друзья? — спросил Грунте.

— Здесь только один. Он в другой комнате.

— Могу ли я его видеть?

— Он спит, но потом вас переведут в одну комнату.

— Как вы попали с Марса на Землю?

Ла не нашла слов, чтобы ответить ему. Она со своей стороны спросила:

— Что вас привело сюда?

Грунте в свою очередь затруднился, как передать на гренландском наречии понятие «северный полюс».

В это время подошла Зэ и принесла кушанья. Грунте замолк и опять лежал в полной неподвижности. Но Ла на эскимосском языке так ласково уговаривала его поесть, и кушанья, которые Зэ протягивала ему с повелительным взглядом, так заманчиво благоухали, что он, наконец, решился утолить свой голод.

Он с величайшей осторожностью приподнялся, попробовал марсианские яства, состав которых ему был совершенно неизвестен. Когда, поблагодарив, он откинулся на постель, Зэ отодвинула обеденный столик, а Ла сказала:

— Прощайте, Грунте. Постарайтесь уснуть.

Она плавно удалилась; Зэ снова задвинула ширму. Грунте опять остался один.

У него кружилась голова от всего пережитого — новые вопросы теснились в его сознании. Он снова хотел приподняться, но тут ему показалось, что что-то насильно приковывает его к ложу, Зэ опять восстановила земное тяготение. Окна затянулись темными занавесками, и Грунте оказался в полной темноте. Издали доносилась тихая музыка, и мелодия сливалась с шумом моря. Грунте задремал.

VIII ВЛАСТЕЛИНЫ МИРОВОГО ПРОСТРАНСТВА

Твердый дуб и тройная медьТруд хранили того, кто на судёнушкеУтлом, первый доверилсяЗлому морю…

Так некогда воспел Гораций отвагу мореплавателя, вверившего свой ненадежный чолн чуждой стихии. А теперь турист, уже не колеблясь, всходит на роскошный гигантский пароход, чтобы в несколько дней пройти знакомый океанский путь.

Так же славил марсианский поэт смелость и остроумие марсианина Ара, впервые пустившегося на несовершенном снаряде по путям света и космических сил в пустоту пространства — этот первый полет по мировому эфиру к сияющему соседнему светилу, лучезарной Ба, красе марсианских ночей, тысячелетней мечте всех нумэ. А теперь в распоряжении марсиан были все средства для того, чтобы, независимо от различного положения планет, достигнуть Земли далекой, сияющей Ба. Правда, путешествие с Марса на Землю пока еще отнимало слишком много времени и обходилось очень дорого, но оно было так же безопасно и удобно, как, например, для нас путешествие вокруг света.

Исследование Земли, открытие ведущего к ней межпланетного пути и окончательное воцарение на северном полюсе — все это составляло обширную и важную главу в истории культуры марсиан.

Среди обитателей Марса издавна было много превосходных астрономов, что объясняется исключительной прозрачностью его атмосферы. Математика и естествознание достигли такой высоты, о которой мы, люди, можем лишь мечтать, как о далеком идеале. Кроме того, марсиане умели извлекать из своей планеты все новые возможности и силы. Марс, благодаря особенностям своего строения, еще в большей степени, чем Земля, способствовал развитию культурного народа.

На Марсе всего два моря, и оба они расположены на южном его полушарии, которое вообще изобилует водою и, поэтому, значительно больше населено. Северное же полушарие вначале почти целиком представляло бесплодную пустыню. Но марсиане покрыли эту пустынную область сетью прямолинейных широких каналов и таким образом в весенние периоды распределяли по всей планете влагу, в виде снега накопляющуюся на обоих полюсах. Подобно тому, как египтяне, пользуясь разливами Нила, отвоевывали у пустыни плодородную почву Нильской долины, так марсиане каналами поили окрестное пространство. Вскоре появилась пышная растительность, и вся пустыня вдоль каналов была прорезана широкими цветущими полосами, по которым тянулась непрерывная цепь марсианских селений.

Исполинская работа по орошению Марса сделалась совершенно неизбежной, после того, как более культурное население южного полушария стало господствовать на всей планете. Всё ее мелкие народности были объединены в одну большую конфедерацию. Подобно тому, как международные сношения на Земле регулируются особыми договорами, не умаляющими самостоятельности отдельных государств, так и на Марсе, при полной свободе отдельных общин, вопросы, в которых заинтересованы жители всей планеты, разрешаются центральным органом международного объединения.

После того, как вся поверхность Марса была вполне обследована и населена, внимание марсиан более чем когда-либо устремилось по ту сторону границ их владений, к соседям по солнечной системе, И что могло привлекать их сильнее, чем сверкающая Ба, обвеянная преданиями Земля, которая, являясь то утренней, то вечерней звездой, своим блеском затмевала все звезды их темного небосклона?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});