Окклюменция - Lampochka

Мерлин, ну почему полнолуние должно быть именно сегодня?! Так плохо без Люпина... Он бы всё развернул совсем по-другому, объяснил, успокоил. Рассказал, что Гарри просто хотел их помирить, хоть в первом приближении, потому что они все на одной стороне, и роскошь ссориться между собой им не по карману... Когда Муни говорит, ему так самозабвенно верится, но, увы, когда он уходит, все его слова уходят вместе с ним. И остаются - пустой, населённый нечистью дом, Кричер и портрет матери.

Смеркалось. В дверь постучали.

На пороге стоял Снейп, не к ночи будь помянут. Нельзя сказать, что он был в хорошем настроении, но уж точно в лучшем, чем хозяин дома... Что, впрочем, сейчас было нетрудно.

- Дамблдор распорядился забрать книги, которые он оставлял тебе на хранение, - зельевар переступил порог, не дожидаясь приглашения. От него не укрылась ни подавленность Блэка, ни вероятнейшая причина её. - Директор боится, как бы ты тут не повесился с тоски, заблокировав вход в дом, - с наигранным участием поделился он. Настроение Снейпа было явно лучше, чем за последнее чёрт-знает-сколько. Сириус только скрипнул зубами.

- Из гостиной направо, вверх по чёрной лестнице. Сходишь, не развалишься.

- Смотри, Блэк, тебе уже лень по собственному дому перемещаться... скоро вообще шевелиться разучишься.

- Забирай и проваливай, - Сириус сдерживался из последних сил, но всё-таки сдерживался. Если они подерутся - большой вопрос, чью сторону примет Гарри. Сириус собирался приложить все усилия, чтобы продемонстрировать, как он изменился к лучшему с тех блаженных пор.

Снейп мерзко улыбнулся и прошествовал по указанному адресу (жаль, не по тому, который Блэк не озвучил), а Сириус остался в гостиной, спешно сооружая себе огневиски с лёдосодовой - выпить хотелось страсть, но ещё не хватало, чтобы Снейп по этому поводу изгаляться начал.

Стакан был надёжно спрятан, а бар заперт, и даже запах волшебным образом удалён, когда Снейп явился (запылился!) из боковой двери, неся обеими руками стопку мрачных фолиантов. Он уже собирался что-то сказать, но тут комнату наполнил звон стекла, и из разбитого окна на пол спрыгнул огромный волк.

Снейп застыл, как молнией прошибленный. Он слишком хорошо помнил, какая круглая луна висела над номером двенадцать по Площади Гримо, чтобы сомневаться в видовой принадлежности незваного гостя. Конечно, с тех пор, как Блэк подстроил ему западню с Люпином, прошло много лет, да и оборотней он с тех пор повидал вблизи прилично, но вот так, опять, как тогда, в маленьком помещении, неожиданно... Не то чтобы он даже испугался. Скорее им овладела какая-то серая безысходность. И то сказать - волк стоял у самого окна, значит, туда не прыгнуть. Аппарировать прямо из дома нельзя. Выход в коридор блокирует перепуганный Блэк... А, уже не блокирует?

Через мгновение после первого шока Сириус понял одно и главное: перед ним не Рем. Значит можно хотя бы не бояться за свою жизнь - в смысле, что в компании с Ремом в полнолуние умирать было НЕЛЬЗЯ. А так - просто очень не хочется. Слегка расслабившись, Сириус выхватил палочку и запулил в волка Петрификусом, надеясь хоть на минуту его придержать, чтобы выгнать окаменевшего Снейпа. Бедолага, похоже, до сих пор никак не переживёт тот раз... Проклятье.

Волк увернулся от заклинания и начал остервенело метаться по комнате, круша всё вокруг. Снейп следил за ним бешеными вытаращенными глазами, а волк как будто почуял, кто здесь наиболее вероятная жертва, и ринулся к зельевару, который так и стоял со своими книгами и без палочки в руках.

Сириус даже подумать ничего не успел - он просто прыгнул на зверя, прижимая его к полу своим весом и стискивая пальцами волчьи челюсти в положение «закрыто». Сириус был взрослый сильный мужчина. А волк был взрослый сильный волк. Он вывернулся. Завязалась драка. Понимая, что ничего путного из этого всё равно не выйдет, Сириус старался хотя бы откатить бешеную тварь прочь от Снейпа - частично из разумных соображений (ещё не хватало, чтобы Снейпа в доме Блэка укусил оборотень!), частично из каких-то собачьих инстинктов, которые жёстко разичали, где волки, а где овцы. Ну или бараны, как в данном случае.

Почуяв, что опасность перестала быть такой неотвратимой, Северус слегка очнулся, выпустил наконец книги и выхватил палочку. Заклинаний прицельно от вервольфов он знал столько, сколько их было. Даже то, что Блэк с оборотнем катались по полу плотным клубком, не было помехой - многие вервольфо-ориентированные проклятья были безвредны для человека. Одним из таких (первым по алфавиту, кажется) Снейп и запустил в рычащую кучу-малу-на-полу.

Волк взвизгнул, шарахнулся и выпрыгнул в окно. Снейп чертыхнулся: он пытался убить. Сириус немного растерялся, потом понял, что произошло и облегчённо сел. С усмешкой он заметил, как Снейп поспешно подбирает свои книги, стараясь скрыть дрожание рук. Сейчас его взгляд был уже неприкрыто перепуганным. Вообще, судя по тому, как он смотрел на Блэка, Снейп собирался вот-вот то ли разреветься и упасть в обморок, то ли заорать и убежать отсюда в Хогвартс пешком со скоростью аппарации.

«Чего я-то сделал?» - подумал Сириус и принялся оглядывать себя. Долго искать не пришлось. Рубашка на нём была разодрана в клочья, слева поперёк рёбер темнел отчётливый укус.

Сириус на секунду закрыл глаза. Ну, называется, а чего ж вы хотели - врукопашную с оборотнем? Ладно, теперь хотя бы понятно, чего Снейп пялится. Чего б ему такого сказать ещё, чтоб добить? А, во!

- Ну... так мне и надо, по большому счёту, - равнодушно пожал плечами Сириус. - Не говори только никому.

Дрожа всем телом, Северус извлёк порт-ключ в Хогвартс, поднёс вплотную к губам и прошептал пароль. На аппарацию он не решился не только потому, что волк может всё ещё ошиваться у крыльца...

Глава 13. Болезненное осознание

Тот факт, что через два дня школа опустеет, радовал профессора несказанно. Но только он один этим и занимался - все остальные факты действительности портили жизнь в унисон, как будто долго репетировали. К обезнадёживающей рутине теперь добавились ответственность за щенка, беспокойство за него же (чёрт с ним, с Вольдемортом, но Поттер ведь найдёт приключений на свою задницу...), саднящая надежда, что детёныш Лили в конечном счёте примет его сторону (подумать только, надежда, оказывается, может быть настолько неприятным чувством и так усложнять жизнь!), ну и, конечно, эпизод в полнолуние.

«Какого Мерлина Блэк имел в виду, говоря, что так ему и надо?! Запоздалое раскаянье... О нет, сбереги меня Харон, только не это. Блэк не может раскаяться в той неудачной попытке убийства. Для него это была просто шутка. Он никогда не считал себя виноватым. Он никогда даже притворно не извинялся. Даже когда Люпин его заставил что-то такое пробормотать, он потом, убедившись, что Люпина рядом не было, всё поставил на свои места, дескать, Снивеллус - сам дурак, нечего верить заклятому врагу. Блэк никогда бы не раскаялся. Он просто не может этого сделать. Не может. Не-может. Не-может-не-может-неможет-неможетнеможетнеможет....

Потому что в противном случае на это надо как-то реагировать.

Проклятый Поттер, как всегда, добился своего - он хотел, чтобы мы перестали ругаться... И придётся перестать. Потому что - какой толк теперь говорить Блэку правду? Что он был и остаётся мудаком, что он не может толком помогать Ордену, что он не авторитет для Поттера, и не пример для подражания, и вообще неудачник, дважды пытался убить - врага и друга - и не смог... Но он сам всё это знает! Знает и помнит всё время! Знает и живёт с этим на совести! Знает и, сука, РАС-КА-И-ВА-ЕТ-СЯ!!!

А теперь он ещё и анимаг-оборотень.

Пойти, что ли, Люпина порадовать, что его полку прибыло? Заодно узнать, какого Мерлина он опять не выпил своё (моё!) зелье.

Или Поттера - что в очередной раз кто-то из его шоблы понёс увечье, защищая...

Нет, не Поттера. Защищая меня. Идиот. Придурок. Какого Мерлина?! Хотел, чтоб я был у тебя в долгу?! С учётом попытки убийства, о каком долге тут можно говорить?! Вот именно, это он и сказал.

...Так мне и надо...

Правильно, очень по-гриффиндорски. Сначала он подставляет меня ради забавы, в шутку, а потом - в точно такой же ситуации - принимает удар на себя. Не превращается в собаку, нет, нарочно принимает удар на себя. В качестве извинения. Потому что так у меня нет шансов посчитать извинение неискренним. Потому что он, сука (хоть он и кобель), хотел со мной помириться! Да чтоб ему пусто было, подонку!

Потому что придётся мириться. Какая мерзость, какое ужасное слово, дебильный интернат дошкольного возраста, сцепить мизинцы и... мириться. Вслух я его никогда не скажу. Иначе стошнит.

Но ни Поттеру, ни Люпину я тоже ничего не скажу. Потому что если Люпин покусал Блэка в моём присутствии, кто будет виноват? Правильно, я. И я буду молчать.

Потому что Поттер мне верит. Против Блэка. Против Дамблдора. И его благородство и чувство справедливости растоптаны в пыль поступком его отца.