Влюбить на спор (СИ) - Сергеева Елена Владимировна

Пока я анализирую увиденное, девочка уже успевает звучно поболтать ложкой в чае и хватает бутерброд, в который с удовольствием вонзает свои зубки. Даша, бросив на меня осторожный взгляд, тоже берет булку с сыром и, не думая о количестве калорий, не торопясь начинает поглощать ее. Я молча делаю глоток ароматного напитка и, чтобы не обижать хозяек, беру маленькую конфетку.

В тот самый момент, когда я, вытащив из фантика шоколадный брикетик, отправляю его в рот, из коридора доносятся звуки, говорящие, что пришел тот, ради кого я сюда заявилась.

Оля, тоже услышав это, вскакивает со стула и, забыв о недоеденном бутерброде, несется из кухни с криками «Митя». Даша встает следом и, кинув мне взглядом «я сейчас», исчезает за сестрой. Я прирастаю к мягкой обивке, дожевываю сладкую гадость, поспешно запивая ее чаем, и ощущаю, как на меня волна за волной накатывает паника от осознания: сейчас я увижу не слишком радостную реакцию Кречетова на мое появление в его квартире. Почему-то в этот момент я особенно четко понимаю, что сунула свой нос туда, куда не следовало. Есть же пределы допустимого, и личная жизнь как раз за гранью этого предела - того, куда нельзя вторгаться посторонним людям. Тем более, когда о ней не распространяются и мало кто что-то знает. И особенно мне со своими коварными планами нельзя было сюда вторгаться.

Заставляю себя оторваться от стула и под аккомпанемент сумасшедшего сердца иду в коридор. Скрываться уже поздно, прятаться, зарывая голову в песок - глупо.

Первое, что я вижу, это Оля, висящая на шее Кречетова, и его улыбающееся лицо, обращенное к девочке.

- Почему ты нам не рассказывал о своей принцессе?! Она красивая! - бормочет малышка. И от этих долетевших слов мне уже жутко хочется стать страусом.

Парень поворачивается к старшей:

- О какой принцессе?!

- О Вики, - произносит Даша и показывает глазами на меня.

Его взгляд скользит по коридору в указанную сторону и упирается в мой. От улыбки не остается и следа, а на заострившихся скулах танцуют танец с саблями желваки. Думаю, только присутствие сестер спасает меня от неприятных слов, вертящихся на языке парня.

- Почему?! - повторяет свой вопрос Оля, дергая брата за рукав и привлекая его внимание. Кречетов снимает ее с себя и, повернувшись, произносит:

- Принцессы любят сами устраивать сюрпризы.

Оля хватает его за руку и тянет в мою сторону, и мне кажется, что сейчас сердце лопнет в груди от напряжения, а от пульса, стучащего в висках, я оглохну, а она, приблизившись и встретив мой взгляд, беспечно произносит:

Пойдем пить чай!

Пропускаю всех вперед, глубоко вдыхаю и замыкаю шествие.

На кухне девочка, отпустив руку брата, двигает ему стул, сажая между мной и собой, Даша идет наливать чай, а я опускаюсь на место, где сидела раньше, и, чувствуя каждым миллиметром своей кожи взгляд Кречетова, гипнотизирую чашку. Сейчас мне точно не хочется увидеть шквал бурлящих эмоций в его глазах. Вот пусть сначала успокоится, привыкнет к мысли, что я вторглась на его территорию, и тогда... Надеюсь, я отделаюсь легким испугом!

Поставив перед братом чай и сев на свой стул, Даша спохватывается.

- Может, тебе суп налить?

- Позже, - произносит Кречетов и берет с тарелки бутерброд. Фу! Теперь точно передышка. У меня появилось немного времени прийти в себя, пока он ест.

Минут через пять, когда чаепитие под щебетание Даши и Оли заканчивается, парень встает из-за стола и, смотря на меня взглядом «сейчас тебе мало не покажется», от которого мне становится сразу не по себе, произносит:

- Пойдем.

Не спрашивая куда и зачем, потому что понимаю: все сейчас, итак, узнаю, я встаю и, вымученно улыбнувшись двум не сводящим с меня любопытных глаз особам, молча следую за хозяином.

Через пару секунд выдыхаю и тихо радуюсь: он не спешит сразу выставлять меня на улицу.

Мы проходим комнату, в которой я не была, и Кречетов открывает дверь в другую и пропускает вперед. Смело вхожу, он за мной следом, и мы оказываемся один на один в небольшом помещении. Я волнуюсь настолько, что у меня нет сил рассматривать это место. Все силы брошены на то, чтобы смело смотреть в лицо парня и, видя, как он зол, даже можно сказать больше - взбешен, малодушно не отвернуться. Да, наверно, нагрянуть без приглашения в его квартиру было перебором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Зачем ты пришла?! - голос Кречетова звучит тихо, но я понимаю: он просто сдерживается, чтобы не пугать сестер. Слышимость в квартире такая, что, пока мы сидели, я вздрагивала, когда неожиданно чихал какой-то сосед. Вполне можно было пожелать ему здоровья - думаю, тот бы услышал и поблагодарил за внимание.

Понимая, что отвечать тоже надо, держа в узде свои эмоции, чтобы наш разговор не вышел из-под контроля и не набрал не нужных децибелов, я бормочу самую лайтовую версию моего появления, которая, как я надеюсь, способна урегулировать произошедшее без лишних потерь:

- Хотела тебя увидеть!

Он смотрит даже не на меня. Он смотрит насквозь. Думаю, парень не верит моим словам и пытается найти подтверждение этому, пронизывая взглядом.

Увидела?!

Я киваю, а Кречетов бессердечно швыряет:

- Можешь ехать домой.

- Митя...

На лице парня снова начинают ходить желваки. Видимо, ему не нравится, что я назвала его так, как называла младшая сестра.

- Дима! - тут же исправляет он, а я, беспечно успокоившись, что урагана не предвидится, пытаюсь перевести неприятный инцидент в свою пользу и начинаю щебетать:

- Мне понравились твои сестры. Ты не переживай, я никому ничего не расскажу про родителей, про работу. Я понимаю...

Ярость с новой силой начинает сверкать в его глазах, и я осекаюсь.

- Что ты можешь понимать?! Что ты вообще знаешь о жизни, эксклюзивная

Барби?!

Застываю и в растерянности хлопаю ресницами. Кречетов опять разговаривает со мной так, как никто и никогда! Что он себе позволяет?! Я, конечно, понимаю: ему совсем не понравилось, что я так глубоко и бесцеремонно влезла в его жизнь, но он уже ничего не может с этим поделать - я залезла и узнала. Так зачем повышать голос?!

- Я... Я...

Усталость, накопившаяся за последние пять дней, обида за прозвучавшие слова, все остальные маленькие и неприятные мелочи, надавив на какие-то точки, неумолимо превращаются в слезы, которые наполняют мои глаза. Плакать при нем не могу себе позволить, и я нещадно закусываю губу, чтобы этого не произошло, но видно жидкости во мне слишком много, и слезы уже не удержать. Думаю, Кречетов не ожидал от меня такой реакции. Наверно, в его понятии куклы не плачут.

- Ты чего.

Ответить нет сил и желания. Вытираю мокрые щеки и направляюсь к двери. Выхожу из комнаты - он идет за мной. Я чувствую это. В коридоре парень подает мое пальто, я молча одеваю его и замечаю темную голову Оли, выглядывающую из-за двери.

- Ты уже уходишь?!

В каждом слове сквозит разочарование, и я не могу не ответить очаровательной девочке. Как бы ни было сложно управлять губами, я все-таки заставляю их ползти вверх и выталкиваю из себя:

- Мне пора.

- Жаль, - тянет она. - Ты еще придешь?!

Пожимаю плечами.

- Приходи! - звучит почти умоляюще.

К счастью, в этот момент появляется Даша и избавляет меня от ответа.

- Рада была с тобой познакомиться!

- Я тоже.

Машу рукой девчонкам, выхожу на лестничную площадку, все так же не смотря на Кречетова. Молча мы спускаемся вниз, молча идем к моей машине. Останавливаемся.

- Не приезжай сюда больше.

Слова звучат ровно, но они не стали от этого менее обидными. Сердито вскидываю глаза.

- Ты же слышал: Оля хочет меня увидеть!

- Я не знаю, что ты задумала, но не надо впутывать в свои игры мою семью, -теперь в его словах слышится металл, да и смотрит он холодно и жестко, и я понимаю, что ради них он пойдет на все и никто его не остановит.

- Я не собираюсь их обижать!

- Я тебе все сказал! Я надеюсь, ты меня услышала.