Сигнал из прошлого - Мила Бачурова

насчет оплаты…

– Понимаю, что Неону необходимо будет приехать в Смоленск, – кивнул Денис. – Расходы по проезду и проживанию беру на себя.

– Накладные расходы, которых может затребовать расследование, мы тоже выставим вам, – добавила Вероника. – Это помимо оплаты наших услуг.

Денис выдавил кислую улыбку, но кивнул:

– Хорошо. Принято. Когда вы приступите к делу?

Вероника развела руками:

– А вот это уже зависит от Неона. Вы же понимаете, что ваше дело – не единственное.

– Я настоятельно прошу Неона сосредоточиться на моем деле немедленно, – глядя ей в глаза, проговорил Денис. – Я и так ждал двадцать пять лет. Дольше ждать не готов.

– Я поняла, – кивнула Вероника. – Передам. В ближайшее время Неон вам перезвонит – согласовать оплату и прочее.

* * *

– Ну что? – Расставшись с Денисом, Вероника сразу набрала Тимофея. – Твои впечатления?

Это был стандартный вопрос. Прежде чем углубиться в детали, Тимофей требовал, чтобы Вероника описала свои впечатления от клиента. Не задумываясь, двумя-тремя словами.

– Он торопится, – сказала Вероника. – Видимо, действительно слишком долго ждал.

– Вот и мне так показалось… Ладно, посмотри, что там с поездами до Смоленска.

– То есть дело ты берешь? – уточнила Вероника.

Вместо ответа Тимофей сбросил звонок. На вопросы, которые считал дурацкими, он принципиально не отвечал.

Глава 8

Итак, я в Смоленске. Как я должен выглядеть?

Вероника частенько подкалывала Тимофея, когда заставала его за сборами. Он старался такого не допускать, но Вероника была девушкой пробивной, закрытых дверей для нее не существовало в принципе. Это и раздражало, и восхищало – потому, в общем-то, Тимофей с нею и связался. Он переводил пристальный взгляд со спортивного костюма на деловой, с него – на джинсы и футболку, рубашку с длинным рукавом. Приволок в Смоленск едва ли не весь свой гардероб, в котором новые вещи появлялись тоже в основном благодаря Веронике. С ней было проще согласиться, чем спорить.

Не сумев принять решения, Тимофей посмотрел в окно.

Окно выходило на улицу Черняховского, практически в центре города, насколько он успел понять. Однако людей на улице было критически мало. Простояв десять минут, Тимофей отметил троих человек своего возраста. Все трое были в джинсах и в кофтах.

День выдался теплый, но смоляне, похоже, не привыкли доверять климату родного города. Кивнув, ободренный Тимофей натянул выцветшие джинсы, футболку с неразборчивым психоделическим принтом и старенький бомбер, который застегнул до середины. Посмотрелся в зеркало у выхода и, тяжело вздохнув, вышел за дверь.

* * *

Если бы Тимофей родился лет на десять или двадцать раньше, ему бы пришлось куда тяжелее. Сегодня, благодаря развитию технологий, из дома можно было не выбираться вообще. Хочешь есть? Пожалуйста, «Яндекс. Еда». Нужны деньги? В интернете не заработает только ленивый. Хочешь держать себя в форме? Есть компактные и удобные тренажеры, которые можно без проблем заказать в Сети.

Но кое-каких вещей из дома все-таки не сделаешь. Иногда необходимо почувствовать запах, прикоснуться. Стать частью места, от которого тебе что-то нужно.

«Все сущее – энергия, – любил говорить Тимофей. – Хочешь что-то узнать – нужно лишь разобраться, какую именно энергию необходимо пропустить через себя».

Он вышел из гостиницы и зашагал по улице Черняховского. Шел, низко опустив голову, быстрым шагом. Так, будто уже сто раз проходил этой дорогой. Опыт подсказывал, что таким образом он сведет к минимуму возможность внезапных социальных контактов.

Больше всего в жизни Тимофей ненавидел социальные контакты. Глядя на человека со стороны, мог раскусить его, как орешек. Но когда человек обращался непосредственно к нему, Тимофей впадал в ступор. Это был не страх, нет – если бы все было так просто. Со страхом Тимофей умел работать. Это был вопрос все той же энергии, которую человек настойчиво пытался пропустить через него. Тимофей чувствовал себя компьютером, который может выдать лишь единицу либо ноль. Пропустить энергию – либо решительно отказать. В первом случае он почувствовал бы себя грязным и несчастным. Во втором – жестоким и грубым. Ни то ни другое не доставляло удовольствия. А Тимофей был глубоко убежден, что жизнь должна доставлять удовольствие – иначе зачем вообще жить?

– По-моему, ты просто псих, – заявила Вероника, когда он впервые попытался ей объяснить, в чем заключаются трудности его взаимоотношений с миром.

Тимофею тогда было двенадцать лет, Веронике – одиннадцать. Разговор состоялся через пару дней после их знакомства. А само знакомство состоялось благодаря Веронике: она первая заинтересовалась нелюдимым мальчишкой, поселившимся в квартире напротив. Подглядывая в глазок, выбрала момент, когда он выйдет из-за двери, и тоже выскочила – якобы случайно. Призналась в этом только спустя двенадцать лет.

– Это проблема? – спросил Тимофей, внимательно глядя на нее.

Вероника была особенной. В какой-то мере – идеальной. Ее общество тяготило Тимофея в наименьшей степени.

– Если и проблема, то не моя, – сказала Вероника и засмеялась.

Тимофей невольно улыбнулся воспоминанию и тут же себя одернул.

Не улыбаться! Сохранять нейтральное выражение лица.

Агрессия может привлечь любителей попробовать тебя на излом. Улыбка притянет желающих с тобой подружиться. Ни от тех ни от других не будет ничего, кроме неприятностей, – в этом Тимофей убедился еще в детстве и с каждым прожитым днем убеждался все крепче. Люди тратят бездну времени на так называемое «общение», при этом не уставая жаловаться на ощущение пустоты в жизни. Элементарное неумение распоряжаться собственной энергией, и ничего больше.

Тимофей переступил через бордюр и зашагал по ровной бетонной площадке. Справа стояли уличные тренажеры. Тимофей бросил на них короткий взгляд, не выходя из образа местного, бредущего по своим делам. Увидел впереди круглую будочку, из которой торговали сосисками. Остановился, оплатил френч-дог и, ожидая, пока девушка в фартуке приготовит чудо-блюдо, окинул расслабленным взглядом парк.

Впечатление, составленное по гугл-картам, оказалось верным. Основная часть парка действительно представляла собой фактически лесной массив. Четыре бетонные дорожки вели вниз, к кургану Победы, возле которого полыхал Вечный огонь. Дорожка обегала вокруг кургана, и на этом вмешательство цивилизации в дела природные можно было считать законченным.

У местных парк пользовался популярностью. Мамочки с колясками, пожилые люди с палками для скандинавской ходьбы, дети, бегуны и велосипедисты.

– Возьмите, пожалуйста.

Тимофей вздрогнул и обернулся. Девушка-продавщица протягивала ему френч-дог с торчащей из булки сосиской.

– Благодарю, – кивнул Тимофей.

Он медленно пошел по одной из дорожек, откусывая от френч-дога и глядя по сторонам. Теперь, на месте, чувствовал себя более раскованно. Здесь начиналась работа, а значит, он был в своем праве.

Четверть века назад здесь произошло семь жестоких убийств. Сказав, что его отец был то ли пятой, то ли