Последствия старых ошибок. Том 2 (СИ) - Бэд Кристиан

На воротах — могучие быки столкнулись рогатыми лбами. Картинка, конечно, но какая! Звери были почти живые, огромные, покрытые длинной шерстью.

«Нет, это не быки, — вспомнил Энрихе. — Это яки, животные покинутой Земли».

Яки вздыбились — ворота открывались вверх и назад, вынужденная предосторожность на случай снежных заносов.

Гарман выбрался из шлюпки, попрощаться. Хороший парнишка. Добрый, вдумчивый, не по возрасту готовый отвечать за свои поступки. Повезло ему, что будет под таким капитаном, как Агжей.

Обнялись, по приобретённой на «Вороне» привычке. Повинуясь случайному порыву, Энрихе достал из внешнего кармана небольшецкого багажного контейнера, хвостом тащившегося за хозяином, сувенирный блокнот и протянул сержанту.

— Держи на память. Хорошая штука. Распознает самую невнятную речь, переводит в печатный текст и запоминает звуки, активируется щелчком. Щёлкни пальцами — настроится именно на твой щелчок.

Они ещё раз обнялись.

Пасть Цитадели была раскрыта, и как гигантский язык лежал перед иннеркрайтом легкий деревянный настил, уложенный прямо на снег.

Энрихе взбежал на настил и только тогда увидел встречающих.

Они стояли небольшой группой у левой из башен-близнецов, выдвинутых к самым воротам. Четверо бородачей — трое молодых и один в возрасте. Причем у того, что в возрасте, была непривычно короткая борода.

Лорд Михал! Сам вышел, ишь ты… Впрочем, он здесь не такого и высокого полёта птица. Здесь ему не Аннхелл.

Энрихе, вежливо улыбаясь, пошёл к группе мужчин.

Вглядываясь на ходу в хмурое лицо старого лорда, он понимал всё явственнее, что у лендслера куда больше проблем с отцом, чем таких же у него самого.

Церемония приветствия прошла как по нотам. Выручил этикет, который Энрихе знал в тонкостях. Он начал как принято в Домах Камня, и ему с облегчением ответили в той же манере.

Находясь на чужой земле, встречающие вполне могли приветствовать гостя по его протоколу, а вот выбрать что-то родное всем оказалось затруднительно — молодые бородачи прибыли, похоже, из разных мест.

Суровые лица молодых мужчин немного смягчились, высокомерие их порождала неловкость ситуации. Они были отпрысками знатных и не очень семейств, отправленными в родовое гнездо для обучения.

На Тайэ принято обучать уже совершенно взрослых, переступивших рубеж сорокадвухлетия. И тем не менее лендслер говорил, что его отдали мастеру в пять. Забавно…

Самого высокого бородача звали Арбех.

Радогаст Арбех, если Энрихе правильно помнил генеалогию этой фамилии. Младший и любимый сын прево Арбеха, главы основной имперской синоидарной церкви в Южном протекторате.

А наследник-то, значит, ереси обучается? Вот незадача… Впрочем, сбреет потом бороду, никто и не узнает.

Худощавый оказался самим Кейси Скароби. По информации разведки — убийцей и шпионом, по генеалогии — побочным сыном одного из Ксайских баронов. Кого именно, учитывая их не самые «золотые» корни, Энрихе запамятовал. Тем более что сына папаша признавать пока не собирался.

Низенький назвался Игор Крашего. Видимо, из славянских полукровок, осевших во времена первой волны на Тайэ.

Как выяснилось чуть позже, Энрихе угадал. Игор действительно родился и вырос здесь, среди снежных торосов и сияющей белизны.

Иннеркрайт предположил, что встречают его ученики мастера и попал, но что принесло к воротам старого Вашуга, сообразить не сумел.

Лорд Михал был мрачен, морду имел насупленную и даже дикую, однако, плохих намерений, кажется, не питал. И на том спасибо.

Одногодки постепенно разговорились, лёд первого недоверия был сломан, а лорд Михал, к счастью, не выразил желания двинуться в одном направлении с ними.

Кейси, как выяснилось, был ходячим сборником анекдотов, Радо знал кучу своих и чужих сплетен, а Игор — просто знал вокруг всё.

Энрихе предстояло встретиться вечером с кем-то из мастеров, а с утра Игор предложил прокатиться на местных лыжах, по его мнению, погода ожидалась подходящей.

Ворота сомкнулись, был втянут в маленькую башенку и деревянный язык настила, и Энрихе впервые за эти сумасшедшие дни почувствовал себя полностью защищенным. Цитадель напоминала утробу матери — в ней бился только мерный пульс мыслей её мастеров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Грана, правобережье Тарге

Из отчёта импл-капитана Пайела

Абио склонился перед Дарайей так низко, как склоняются только перед Великим мастером.

Шутит или издевается? Или дело в том, что Проводящая — женщина?

Секунду она стояла с привычно вскинутой головой, являя поклону бретёра задранный подбородок, и вдруг стекла, согнулась в ответном поклоне, коснувшись ладонями песка:

— Цел у ю землю у твоих ног.

Тоже хороша. Тут тебе и ирония, и самоирония — сам догадайся.

Нет, эти двое друг друга стоили — видавший виды забияка-грантс и «молоденькая» эйнитка. Я подозревал, что ей лет 50, как минимум, но для Проводящей это не возраст.

Выглядела, она моложе, едва ли на тридцать, да и то, если приглядеться. А вот грантс за внешностью не следил — лицо обожжено солнцем, изрезано ранними морщинами.

— Абэ, Проводящая, — сказал он и ещё раз склонился, уже в обычном вежливом поклоне.

Дарайя наклонила голову.

Хороши фрукты-овощи…

— Привет, Абио, — сказал я. — Как спалось в ожидании встречи?

Ночка вышла та ещё. По причине необычно жаркого для этих мест лета ледники в горах подтаяли, Тарге хлебнул лишней воды и ночью пошёл на штурм заставы, которую прилепили над нашим лагерем местные перестраховщики.

Беды с нашей помощью избежать удалось. Повезло грантсам — роль мастера отлично сыграла эйнитка, поднявшая меня посреди ночи. Хватило и техники, и рабочих рук. Иначе — смыло бы местных вояк к Темной матери.

— Хорошая ночь, — кивнул Абио. — Куда уж лучше.

Сапоги его были покрыты засохшей грязью. Места нашего ночного сражения с одуревшей рекой он проезжал по пути в лагерь, и видел, откуда родом моя ирония.

А вот с эйниткой-то что не поделил? Разница школ? Или извечное противостояние между мужским началом и женским? На Гране я не видел мастеров-женщин, а у эйнитов в этом плане — полное равноправие.

— Не буду прерывать ваши занятия… — вежливо протянул Абио.

— Может ли прервать чувствующий? — удивилась Дарайя. — Ждешь воды, ветра или беседы?

— Буду рад, — согласился грантс и сел рядом со мной.

Вот как? Забавно.

Дарайя не удивилась. Она продолжила обучать нас, как она выразилась, нормальному дыханию.

Абио сидел молча, полуприкрыв глаза. Он ехал всю ночь и, наверно, сейчас просто дремал.

Проснулся только когда мы, закончив упражнения, заспорили.

Я уж и не помню, кто из парней первым брякнул какую глупость, я тоже почти уснул. Но, услышав голос Проводящей, выскользнул из сладкого полунебытия.

— Декларативные истины меня не интересуют вообще! Ими забиты учебники, но назови хоть одного, кто научился мудрости по учебникам? Истина познаётся: телом — в движении, разумом — в умственной работе, душой — в сопереживании. И только дух — знает. И мы учим тело, душу и разум слышать, что им говорит дух!

— А может, у меня и духа никакого нет? — весело предположил Дисти Эмор.

Парнишка он был зелёный совсем, а жизнью рисковал так часто, что стеснительности в нём не осталось — ни на кредит.

Дерен сдержанно фыркнул. Ано Неджел поднял затуманенные сном глаза. Он, будучи лейтенантом, тоже всю ночь не спал. Бойцов и молодняк мы разбили на две смены, а про себя, как водится, позабыли.

— Ну, вот и проверим, — обрадовалась Проводящая. — Она легонько коснулась коротко стриженого затылка Эмора и улыбнулась. — Потом расскажешь нам, где ты был.

Парень ничего не ощутил и не понял, я — тоже.

Абио сидел, словно соляная статуя — застывший и невозмутимый, только в глазах Дерена я заметил беспокойство. Давно бы надо поговорить с ним начистоту.

Бойцы с облегчением поднимались с ковриков. Впереди маячил второй завтрак — вещь менее святая, чем обед, но требующая серьёзного подхода, учитывая нахождение на грунте и соответствующее пищевое разнообразие. Абио как раз подвёз нам местный провиант. Свеженький, экзотический…