Клинки Ойкумены - Генри Олди

– Вы меня не донесете, – сказал он.

– Не донесу, – согласился маэстро.

– Нужно вызвать помощь. Может, у кого-то из этих бандитов найдется коммуникатор? Мой забрали грабители.

– У меня есть коммуникатор.

Гематр уставился на маэстро снизу вверх. Вгляд его ничего не выражал. Наверное, это означало удивление.

– Дайте.

Диего протянул ему серебристую коробочку. Пальцы гематра легко и уверенно забегали по вирт-сенсорам – с той же легкостью минуту назад во дворе и в саду порхали смертоносные клинки.

– Перетяните бедро, – велел раненый.

– Что?

– У вас кровь идет.

Гематр указал на свою искромсанную кинжалом штанину: режьте еще, не жалко. Диего внял дельному совету. Заодно маэстро перевязал плечо, затянув узел рукой и зубами. Потом он сел на колоду и стал глядеть в небо, где таяли едва различимые белые облака, похожие на клубки далеких разрывов.

Пришел отклик по уникому. Активировав сферу видеосвязи, гематр быстро заговорил на языке, которого Диего не знал.

– Через семь минут здесь будет медицинский аэромоб, – свернув сферу, он протянул коммуникатор Диего.

– Они нас отыщут?

– Отыщут.

– Как?

– Я включил на вашем уникоме систему автопеленга.

Маэстро понятия не имел, что в подарке Энкарны имеется такая система.

– Когда они прибудут, покажете, как ее отключить?

– Разумеется. Вы опасаетесь слежки?

Диего сделал неопределенный жест рукой.

– У вас проблемы, – констатировал гематр. Он выглядел бодрее, чем раньше. Наверное, бой пошел инопланетнику на пользу. – Я могу чем-то помочь?

– Вряд ли.

– Вы куда-то направлялись. Когда меня доставят в больницу, аэромоб может отвезти вас в это место.

– Мне нужно в космопорт.

– Вам окажут первую помощь и доставят туда. Моя раса знает, что такое благодарность. Вы хотите покинуть планету?

– Хочу, – вздохнул Диего. – Но вряд ли получится.

– У вас нет денег?

– У меня нет открытой секторальной визы. Но я все-таки попытаюсь.

На сей раз гематр молчал долго.

– Меня зовут Гиль Фриш, – вдруг сказал он, когда Диего уже решил, что инопланетник заснул или потерял сознание. – Позвольте ваш коммуникатор.

– Диего Пераль. Вы хотите еще раз позвонить?

– Нет. Я внесу свой номер в ваш уником.

– Но ведь ваш коммуникатор забрали грабители?

– Ерунда. Полиция его дистанционно заблокирует, а я переоформлю номер на новое устройство. Вот, держите. Если вам не удастся улететь, свяжитесь со мной.

– Когда?

– Через два дня. К этому времени меня поставят на ноги. Ничего не обещаю, но попробую помочь. Я у вас в долгу: вы спасли мне жизнь.

– Вы мне тоже, мар Фриш.

– Вам известно, как мы обращаемся друг к другу?

– Меня в школе учил гематр.

Кажется, Фриш хотел спросить еще что-то, но уником в руке Пераля разразился трелью вызова.

– Мигель! – выдохнул Диего, увидев высветившийся номер. – Мигель! Это ты?!

Шорох, похожий на стон. Или стон, похожий на шорох.

– Мигель! Отзовись! Где ты?

Пераль еще кричал в немое устройство, когда над двором завис серебристый аэромоб с красным знаком медслужбы на борту.

– Мигель!..

IVКолесницы судьбы(не так давно)

Зал ему определенно не нравился.

Просторная комната, которая раньше служила для светских приемов, а сейчас была наскоро переоборудована под зал для фехтования, почти в точности напоминала собственный зал Диего. Не ткаными шпалерами на стенах, не потолком с лепниной по краям – о, маэстро мог позволить себе такую роскошь разве что в мечтах. Но размещение стоек с оружием, сам подбор клинков, манекены, развешанные кругом пособия: выпады, защиты, вольты… Большинство изображений Диего знал наизусть. Их оригиналы достались ему в наследство от сеньора Дильгоа, после того как апоплексический удар свел учителя в могилу. По счастью, сеньор Дильгоа успел подписать диплом молодому подмастерью – и позаботился о том, чтобы коллеги приняли дона Диего в свой круг, как полагается. Диего подозревал, что любезным приемом коллег он частично обязан имени собственного отца, но Луис Пераль, старый хитрец, лишь отшучивался, когда сын напрямик спрашивал его об этом.

– Знать бы, кто, – вслух сказал Диего.

Изменник, продолжил он про себя. В интерьере зала крылся душок предательства. Кто-то из учеников маэстро, не раз посещавший зал на улице Масарредо, в подробностях описал интерьер помещения маркизу де Кастельбро – или, что вернее, одному из доверенных слуг маркиза. Описал для того, чтобы здесь, на втором этаже особняка, возникло подобие, двойник, копия раковины, из которой маэстро выбрался совсем недавно. За деньги сделал это изменник, или просто желая оказать услугу его сиятельству – в его поступке не было ничего противозаконного или аморального. Но Диего не мог избавиться от ощущения, что его предали, продали с потрохами.

Он дрался с раздражением на дуэли, и противник одолевал.

За окном послышался цокот копыт. Встав у подоконника, наборного панно из редких сортов дерева, Диего увидел, как по каштановой аллее ко входу в особняк едет донья Энкарна. Под дочерью маркиза шла белая кобылица, памятная маэстро по его первому визиту в дом Кастельбро. Сидя боком, в дамском седле, донья Энкарна о чем-то весело болтала с молодой камеристкой – та трусила рядом на длинногривом пони. Юная донья подняла голову, взгляд ее скользнул по лицу Диего – и маэстро быстро отступил назад. Он не знал, заметила ли его новая ученица, но ему без видимой причины это было неприятно. Такое впечатление, подумал он, что я пропустил случайный выпад, и теперь надо наверстывать. Ты дурак, приятель, ты загнал себя в угол, а теперь громоздишь ерунду на чепуху. Расслабься, тебе выпала забавная и непыльная работенка. Главное – безопасность причудницы. Она сразу должна понять, кто здесь хозяин. Пройдет неделя, другая, и ты не вспомнишь ни этот зал, ни девчонку, возомнившую себя гусаром, верней, звездой сцены…

– Вы позволите, дон Диего?

Наверное, она поднималась по лестнице бегом. Ничем иным нельзя было объяснить столь быстрое появление доньи Энкарны в зале. Раскрасневшаяся, запыхавшаяся, она смотрела на Диего глазами, блестящими от возбуждения.

Из-за плеча дочери маркиза выглядывала камеристка.

– Прошу вас, – Диего вежливо поклонился.

– Благодарю вас, дон Диего.

– Впредь называйте меня маэстро.

– Так полагается?

– Да.

– Только здесь? Или при любой встрече?

– Только здесь.

– Хорошо, маэстро.

Черт возьми, подумал он. Этот бесенок – само послушание.

– Приступим? – спросила она.

Черт возьми, повторил он. Это была моя реплика. Она сняла ее у меня буквально с языка. Туше́, хитрая девчонка. Второй удар за тобой. Теперь моя очередь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});