Войны и миры: Отряд "Омега" (с испр. орфографией) - Кирилл Якимец

Может, Кирилл сам выдумал какое-то страшное преступление? Ни за что. Если уж митрополит начинает под кого-то копать, то не на пустом месте.

Комнин снова отпил воды, поискал глазами Пенелопу. Ух ты, какая шустрая! Уже вовсю болтает с принцессой, руками размахивает. И та, вроде, не против. Рассказывает что-то Пенелопе — наверное, про свои приключения с ужасными и таинственными «призраками»… Ага! Вот оно!

От радости Комнин даже, зажмурившись, сделал большой глоток вина, о чем тут же пожалел. Положил в рот сразу два кусочка кальмара и апельсиновую дольку. Запил водой. Чуть не шлепнул танцовщицу по крепкой попке. Точно! Где облажался Дук? Там же, где и все: с «призраками»! Разумеется, «призраки» — тема не для Стражи, а для Службы. Службе это ясно, но формально дело еще не дозрело до окончательной передачи Тайной Службе. Пока еще считается, что делом должна заниматься Стража. Лопух-император, конечно, не понимает таких тонкостей. И митрополит решил влезть. А как он может влезть? Только предложив свои услуги. Крестовый поход! Митрополит затеял крестовый поход на «призраков»! «Крестоносцами», конечно, будут офицеры Гвардии и… И вот тут-то надо подловить митрополита и предложить ему услуги Тайной Службы. Но предложить таким образом, чтобы, во-первых, не поссорить Службу со Стражей, а во-вторых — выполнить не волю безумного Феофана, а решение Пяти Философов. Одним из которых является он, Феодосий Комнин.

Бедолаги-виночерпии стояли с полными кувшинами — чаши все не пустели. Зато кальмары исчезли, так же, как и десерт, легчайшие голубые «пальчики сарихада», привезенные с Крезидхи специальным кораблем. Еда и музыка — вот в чем разбирается Император. Раньше он разбирался еще и в женщинах, но после смерти последней любовницы, матери Ольги, Император целиком отдался еде, музыке и отвратительным северным винам. Хотя, возможно, теперь его заинтересуют еще и религиозные войны.

Гости поднялись со своих лож, некоторые удалились для приватных бесед в кабинеты-курильни (еще один «вклад в сотрудничество между двумя космическими державами»), остальные разделились на компании. Ольга продолжала трепаться с Пенелопой, к ним присоединилось несколько дам. В центре зала одиноко стоял Первый стратиг Госстражи Димитрий Дук, в своем хитоне похожий на красный фонарь. Он высматривал супругу — но ее нигде не было.

Митрополит продолжал развивать перед Императором планы Крестового похода. Что ж, решил Комнин, прежде, чем помогать митрополиту, надо бы помешать Феофану. И он направился к компании дам.

Ольга действительно рассказывала о «призраках». Ее рассказ больше, чем дамскую болтовню, напоминал хвастовство пьяного гвардейца, или даже новгородского десятника. Если бы Комнин не знал, что Ольга основную часть времени проводит в военных лагерях Гвардии, он был бы шокирован.

— Ваше высочество, спешу поздравить вас с победой.

Комнин обнял Пенелопу за плечи.

— Вас не утомила моя секретарша?

— Нет, стратиг, она прекрасная слушательница. Да и рассказчица, — принцесса весело подмигнула.

— Та-ак, — Комнин поглядел на Пенелопу, — и о чем же ты такая прекрасная рассказчица? О каких-таких подробностях моей работы, а? Ладно, — он оставил Пенелопу и поглядел прямо в глаза принцессе, — Ваше высочество, я бы хотел испросить у вас аудиенции.

— Боюсь, в ближайшее время это невозможно, стратиг, — Ольга пожала плечами, — рано утром я улетаю на Землю Иоанна.

— Продолжить тренировки? Для новой акции?

— Вот именно.

Ольга не смутилась. Комнин и не ждал, что она смутится. Он повторил за ней со значением:

— Вот именно. У меня к вам исключительно срочное дело. Мы можем переговорить прямо сейчас?

— Ну что ж… Сударыни, извините меня.

Дамы, улыбаясь, покинули принцессу. Пенелопа хотела остаться, но Комнин ее отослал почти грубо. Ольга показала на ближайшую занавеску:

— В кабинете?

— Пожалуй.

За занавеской скрывалось небольшое полутемное овальное помещение с низким потолком, на котором был изображен Прометей с факелом, убегающий от Зевса. В глубине стояла мраморная статуя Пана, у которого во рту вместо традиционной флейты была ацтекская курительная трубка. В центре возвышался кальян римской работы, кругом раскиданы подушки. Принцесса присела на одну из них, стратигу предложила сесть на соседнюю.

— Вы не курите, стратиг?

— Нет, — соврал Комнин.

— Я тоже. Может, попробовать?

— Только не сейчас, ваше высочество.

— Хорошо. Итак?

Принцесса оперла тонкий подбородок на миниатюрные кулачки. Кто бы знал, подумал Комнин, что таким кулачком она с одного удара пробивает бетонный блок толщиной в треть локтя!

— Итак, ваше высочество. У вас, как известно, было столкновение с «призраками». Вы от них отбились. Милые дамы уже в курсе подробностей, теперь с подробностями хотелось бы ознакомиться и мне.

— С какими именно?

— Не столько с батальными, сколько с организационными. Батальные подробности мне более-менее известны. Вы находились на Императорской Триере. «Призраки» использовали для нападения истребители неизвестной конструкции, но со стандартными абордажными приспособлениями. Конец одного абордажного стебля раскрылся в вашей каюте, вы спрятались в платяном шкафу…

— Не совсем так. Я спряталась не в шкафу, а за ним, в специальном потайном отделении. Вся эта толпа пробежала сквозь каюту, только двое остались пошарить, я их и застрелила.

— Потом вы проникли по абордажному стеблю внутрь вражеского истребителя, освоились с управлением…

— Сначала я убила пилота. Потом — да. За мной погнались, но вовремя подоспела гвардейская галера. Она шла на сигнал Императорской Триеры…

— Но Триера взорвалась. А после, как мне известно, вас доставили к папеньке, а истребитель — в лабораторию Технической Школы Гвардии, что на Земле Иоанна.

— Но… — попыталась возразить принцесса.

— Никаких «но», это официальные сведения, полученные по каналам Службы. Только… Ваше высочество, не подумайте, что у Службы к вам есть какие-то претензии. Или могут быть. Никаких и никогда.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Я бы хотел это подчеркнуть. Прежде чем предложить вам кое-что, я должен оговориться, что мое предложение никоим образом не подкрепляется шантажом и угрозами.

— Посмотрела бы я на вас…

Принцесса замолчала. Она поняла, что и шантаж, и угрозы возможны в ее адрес. Конечно, Служба не может предъявить ей никаких обвинений. Но Служба может помешать в очень важном деле. В деле, важном не только для нее и не только для Империи. Мраморный Пан с ацтекской трубкой смотрел на принцессу насмешливыми нефритовыми глазами. Казалось, он говорит: «Успокойся. Покури. Разве ты не знала? Они все равно до тебя доберутся и все испортят.» Но Комнин не собирался ничего портить.

— Ваше высочество. Мне кажется, только вы и ваши друзья в Гвардии понимаете, что «призраки» — больше, чем тема для светской болтовни. И больше, чем тема для рапортов Государственной Стражи.

— Стратиг, они даже больше, чем тема для рапортов вашей Службы.

Комнин выдержал паузу, а потом ответил тихо, но с нажимом:

— Совершенно верно.

Принцесса вскочила с подушек. Снова села. Снова вскочила. Наконец, села, скрестив ноги и уперев руки в пол.

— Да, стратиг. Что вы предлагаете? Передать это дело Службе?

— Нет. Передать это дело вам и Гвардии. Официально.

— Не верю. Чтобы Служба…

— Правильно. Служба — понятие растяжимое. Одну минуту…

Комнин встал, подошел к занавеске и выглянул наружу. Рядом никого не было. То, что кабинет прослушивается, он знал наверняка. Но он также знал, что именно этот кабинет прослушивают его люди, которые едва ли станут стучать Феофану. Да Феофан их и не спросит ни о чем: для него «призраки» — лишь повод для объявления в Империи предвоенного положения, а принцесса — не более, чем пустая геометрическая фигура, глупая девчонка, существование которой позволит ему сосредоточить в своих руках всю реальную власть, не опасаясь Четвертого пункта решения Киевского Собора. Другое дело, если Ольга официально примет командование над отрядом. Тогда, согласно тому же Четвертому пункту, она теряет власть наследницы престола — на то время, пока командует отрядом. И Феофан…

Да что Феофан? Комнин вдруг понял, что создание этого отряда необходимо совсем по другой причине. Необходимо по сути.

— Ну? — нетерпеливо напомнила о себе принцесса.

— Ну вот, ваше высочество, — Комнин вернулся, сел, кряхтя, на подушку. Большой живот мешал устроиться поудобнее на этом «вкладе в сотрудничество».

— Вот, ваше высочество, — повторил Комнин, — не желаете ли вместо курсантов Технической Школы взять под свое начало полноценных гвардейцев? Я ведь знаю, с чего начались ваши последние приключения. Вы на Приапе потеряли всех людей. И не перебивайте меня.