Хроники дальних дорог - Иар Эльтеррус

лонгарка.

— А кто тебе сказал, что секс и любовь — это одно и то же? — устало посмотрела на нее Ниэрла. — Наоборот, если любишь, то сама притащишь в его постель тех женщин, которые ему понравятся, хоть за шкирку. Меня поражает, что очень многие люди эти два понятия путают.

— Я не человек!

— Ой, оставь! Общих детей с людьми иметь можешь? Можешь. Значит, человек, только немного отличающийся от других. Судя по всему, лонгары и торны — это подвиды человеческой расы, кем-то и когда-то генетически измененные, но оставшиеся совместимыми с основной ветвью.

— Ну, наверное… — неуверенно протянула Ти-Лирха.

— Это, в конце концов, неважно, — отмахнулась Ниэрла. — Другое имеет значение. Пока на борту две женщины, которые ему интересны. Я, когда в этом теле, и ты. Не раз ловила на себе его заинтересованные взгляды. Ему нужно — молодой мужчина в расцвете сил, желание порой нестерпимое. Но пойми, сам он первого шага навстречу никогда не сделает! Тебе придется. Я вообще не уверена, что он захочет быть со мной, поскольку я уж точно не человек, хоть и могу выглядеть, как угодно.

— Заметила я его взгляды, — проворчала лонгарка. — Потому и не понимала, что происходит, почему он только смотрит. Кстати, он не только на нас с тобой поглядывает, даже на Марфу иногда, но тут же отводит взгляд и краснеет, словно стыдится своих мыслей. И вот этого я не понимаю.

— А не надо понимать! — хихикнула перевертыш. — Просто прими и осознай — он такой, какой есть, и другим не станет. Марфа, говорить? Это проблема, она же дите совсем, наивное и глупое, с мозгами забитыми глупостями наподобие, что, мол, только с мужем, единственным и неповторимым. Так что ее побоку, я перевоспитывать дурочку не возьмусь, неинтересно мне это.

— А я — тем более! Хотя понять ее могу. У нас тоже считается, что только с мужем…

— Это ваше дело. Я тебе сказала все, что хотела. Одно только еще. Могу предложить залезть к нему в постель вдвоем, ему в прошлый раз сразу с тремя девчонками очень понравилось. Да что там, Артем просто в восторге был. Да и я не прочь повторить этот приятный опыт…

Весело захихикав, Ниэрла полюбовалась ошарашенной физиономией Ти-Лирхи, залпом допила свой напиток и упорхнула, оставил лонгарку размышлять над странным и совершенно неприемлемым для нее предложением. Или приемлемым? Девушка не знала, она то краснела, то бледнела и никак не могла прийти в себя.

* * *

Молодой капитан, судя всему, вымотался конкретно. Остальной экипаж успел и напиться, и протрезветь, а Артем все еще спал. Впервые с момента провала неизвестно куда выдалось свободное время, и его следовало употребить с толком. Вот и собрались офицеры «Петрограда» в каюте Инголина, пригласив также новичка, майора Ростовцева. Следовало обсудить, как и что делать дальше.

Налив всем легкого вина, на сей раз решили обойтись им, Карл фон Бревен отпил глоток и задумчиво произнес:

— А ведь слова Артема о Клане — это не просто слова, это декларация намерений, господа и товарищи.

— Простите, пожалуйста, — вмешался Ростовцев, — вопрос немного не в тему, но что у вас за странное выражение — господа и товарищи? Что оно означает?

— Понимаете, — ответил полковник, — во многих вариантах истории России в начале двадцатого столетия была революция, власть после которой взяли марксисты.

— Эти маргиналы?! — изумился майор. — Удивительно… У нас никаких революций не было. Только несколько войн. К счастью, Николай II, правивший тогда, выбрал правильную сторону и стал союзником кайзера Вильгельма. Войну с величайшим трудом, но выиграли.

— Вот основная разница, похоже! — с горящими глазами подхватился на ноги Инголин. — В истории почти всех известных нам вариантов было наоборот — Николай стал союзником Антанты и воевал с Вильгельмом. В результате чего и Российская, и Германская империи оказались разрушены и унижены. В Антанте, кстати, а конкретно в Великобритании, после этого заявили, что основная цель войны достигнута… Но не учли, что уже через двадцать лет на месте слабой империи Романовых на ее месте встанет могучая Красная империя, первой вышедшая в космос, победившая во второй Отечественной войне, когда погибло больше двадцати миллионов человек, и достигнувшая многого другого. Но англосаксы принялись разлагать новую империю изнутри. И преуспели, к сожалению. В начале девяностых годов Красная империя распалась на пятнадцать частей. Так вот, возвращаясь к вашему вопросу, майор, в ней было принято обращение «товарищи», а не «дамы и господа». А поскольку в Таору попали люди из разных времен, то, чтобы никого не обижать, и было принято упомянутое вами обращение.

— Благодарю вас, я понял, — наклонил голову Ростовцев. — Еще раз простите, полковник, что вы говорили о Клане?

— Думаю, все уже поняли, что наш капитан — это не человек, а нечто намного большее, — продолжил тот. — И так уж вышло, что мы все оказались намертво связаны с ним. Думаю, Артем найдет дорогу домой, в Таору, может, нескоро, но найдет. Вот сам он вряд ли успокоится и осядет на одном месте. Помните его мечту? Заниматься исследованиями новых уголков неизведанного космоса. Этим мы сейчас, в общем-то, и заняты, если разобраться. Да, в поисках дороги в Таорскую империю. Но… — полковник усмехнулся. — Но даже если вскоре вернемся, я предпочту остаться на «Петрограде» — никогда еще я не жил такой интересной жизнью, как рядом с этим мальчишкой.

— Не ты один! — хохотнул Леонид Петрович. — Мне больше твоего повидать довелось, да и в том знаменитом бою поучаствовать. И это тогда, когда «Петроград» еще не стал таким монстром, как сейчас. Потому сразу говорю, что я остаюсь здесь. Надо вступить в Клан? Без проблем, вступлю.

— Как и я, — согласился с ним Кирилл Владимирович.

— Думаю, все на нашем корабле не откажутся от этого, — хмыкнул Моисей Соломонович. — Даже я, если меня, конечно, возьмут, учитывая службу, к которой я принадлежу. Дома меня ничего не держит, если честно, жена умерла, дети, внуки и даже правнуки давно выросли и разлетелись из гнезда, кто куда. А что твои десантники?

— Им тоже интересно, что будет дальше, — заверил фон Бревен. — Я спрашивал у ребят, готовы служить на «Петрограде» сколько понадобится. Думаю, ты прав, старый наглец, никто из экипажа не откажется. Кроме, разве что, новичков. Мы с ними пока еще пуда соли вместе не съели.

Он покосился на Ростовцева, который кивнул, молчаливо подтверждая, что сначала надо послужить вместе, а потом уже решать, что и как.

— Господа и товарищи, — вопрос вы, конечно, обсуждаете интересный, — раздался непонятно откуда голос Дархона, — но у нас незваные гости.