Мастера портрета - Галина Дятлева

Полотно «Немая» повторяет портрет Маддалены Дони почти во всех деталях (те же разворот фигуры, положение рук, повязка на голове женщины и прозрачная накидка на ее плечах). Главное отличие состоит в отсутствии пейзажного фона — за спиной дамы лишь темная стена. Эта картина представляет Рафаэля знатоком человеческой души: выражение лица молодой женщины, ее печальные глаза и плотно сжатые губы свидетельствуют о том, что перед нами человек, действительно лишенный дара речи.

Интересна история этого полотна: уже в наше время, в 1975 году, вместе с двумя произведениями Пьеро делла Франчески «Немая» была украдена из герцогского дворца Урбино. К счастью, все три картины спустя год были найдены в швейцарском городе Локарно.

Драматична и история «Портрета женщины с единорогом». Картина несколько раз дописывалась и изменялась и однажды даже превратилась в изображение св. Екатерины Александрийской, а на месте единорога появилось колесо — орудие пыток. Когда композиция приобрела свой первоначальный вид, исследователи выяснили, что ее автор — Рафаэль.

В 1508 году по приглашению главного архитектора Ватикана Донато Браманте живописец приехал в Рим. По заказу Папы Юлия II Рафаэль начал работу над росписью залов (станц) Ватикана. В этих фресках мастер воплотил идею о безграничных духовных и физических возможностях человека. В образах, созданных Рафаэлем, отразились его мечты о земном счастье и красоте. Наиболее ярко замечательное дарование живописца проявилось во фресках Станцы делла Сеньятура (комнаты печати). После завершения работы над этими росписями в 1511 году Рафаэля завалили заказами, и, чтобы справиться с ними, ему пришлось прибегнуть к помощи учеников.

Рафаэль. «Автопортрет», 1506, галерея Уффици, Флоренция

Возможно, вымыслом является утверждение Вазари о том, что Папа Лев X, не имея возможности расплатиться с Рафаэлем за все, что тот написал, велел «пожаловать ему красную шапку» (иными словами, предоставить должность и звание кардинала). Известно точно, что в Риме художник жил как влиятельный придворный, в роскошном палаццо, окруженный многочисленными учениками, среди которых были такие талантливые живописцы, как Джулио Романо, Джованни да Удине, Фатторе.

Многие фресковые образы Рафаэля являются своеобразными портретами церковных деятелей, современных мастеру или же умерших. Так, в одной из росписей Станцы делла Сеньятура, названной «Григорий IX передает на хранение Декреталии», под видом Папы Григория IX изображен пригласивший художника в Рим Юлий II. Рядом с ним представлены и другие современники мастера: кардиналы Алессандро Фарнезе, Антонио дель Монте, Джованни Медичи. Этот портрет Юлия II, вероятно, единственный, где Рафаэль льстит своей модели. Художник показал Папу вовсе не таким, каким был на самом деле человек, которого Эразм Роттердамский, знаменитый гуманист эпохи Возрождения, считавший политику Юлия II главной причиной вражды и ссор в католическом мире, именовал «Юлием, не допущенным на небеса».

Рафаэль. «Немая», 1507, Национальная галерея, Урбино

Занимаясь росписями, Рафаэль не забывал и о станковых портретах, в которых отразились черты монументального искусства. Интересен в этом отношении «Портрет кардинала» (ок. 1512, Прадо, Мадрид). Несмотря на свои небольшие размеры, полотно поражает лаконизмом, строгостью композиции и величием образа. На нейтральном темном фоне, не отвлекающем взгляда, изображен одетый в красную мантию человек, пристально и серьезно взирающий на зрителя. С помощью четких линий и светотеневых переходов рисует мастер выразительные черты лица кардинала: нос с горбинкой, плотно сжатые губы, резкие складки на щеках, твердые контуры скул и подбородка. Чувствуется, как тщательно работал художник над этим образом, в котором нет ничего небрежного и незавершенного.

Рафаэль. «Донна Велата», ок. 1514, галерея Питти, Флоренция

Рафаэль не только показал конкретную личность — своего современника, но и представил несколько обобщенный образ, сконцентрировав внимание на таких чертах характера, как острый ум, властность, хитрость, изворотливость и скрытое коварство. Друг Рафаэля, дипломат и писатель Б. Кастильоне, рассказал о художнике такую историю. Когда два кардинала спросили у Рафаэля, почему лица святых на одной из его картин такие розовые, он ответил: «Святые гневаются, что их церковью управляют такие люди, как вы».

Одно из самых выразительных произведений мастера — «Портрет Томмазо Ингирами» (ок. 1513, музей Гарднер, Бостон). В нем та же, что и в предыдущей картине, композиция, и те же краски, но общее впечатление от полотна совсем другое. На темно-зеленом фоне изображен папский библиотекарь в красной сутане и такого же цвета шапочке. Перед ним на столе — маленький деревянный ларец, выполняющий роль подставки для раскрытой книги, чернильница и чистый лист бумаги. В пухлых пальцах библиотекарь сжимает ручку, его косые глаза подняты вверх — он словно обдумывает мысль, которую нужно перенести на бумагу. Рафаэль не приукрашивает этого человека (хотя и не старается акцентировать внимание на физическом недостатке — косоглазии), но подчеркивает его высокий духовный мир. Томмазо Ингирами действительно прославился своей необыкновенной ученостью, об этом свидетельствуют и предметы, изображенные перед ним. Во Флоренции, в галерее Питти, хранится точная копия этой картины, созданная в 1515–1516 годах. Многие исследователи склоняются к мысли, что работа была выполнена учениками Рафаэля при участии самого мастера.

Рафаэль. «Портрет кардинала», ок. 1512, Прадо, Мадрид

Человек, с которым художника связывали дружеские узы еще со времен ранней юности, изображен на «Портрете графа Бальдассаре Кастильоне» (1515, Лувр, Париж). То, что картина занимает место в центральном зале напротив «Моны Лизы» Леонардо, говорит о значимости полотна, являющегося шедевром портретного творчества Рафаэля. С него делали копии великие художники следующих поколений: Рембрандт, П. П. Рубенс, А. Матисс.

Видный военачальник, дипломат, писатель, философ Бальдассаре Кастильоне был выдающейся личностью той эпохи. Он привлекал окружающих цельностью характера и внутренней гармонией. И эти качества своего друга Рафаэль постарался передать на портрете.

Тонкие, живые черты лица и ладная фигура говорят зрителю, что перед ним — энергичный и целеустремленный человек. Это впечатление подчеркивает также гармония жемчужно-серых, черных, коричневых и белых тонов костюма Кастильоне.

Рафаэль. «Портрет графа Бальдассаре Кастильоне», 1515, Лувр, Париж

Подобно многим мастерам Высокого Возрождения, Рафаэль стремился показать в своей живописи идеал искусства той эпохи — гармонично развитую, свободную и энергичную личность, гражданина и патриота своей родины. И Кастильоне действительно был близок к этому идеалу. Об этом свидетельствует не только отношение к нему современников, но и его собственные мысли и гуманистические убеждения, высказанные в сочинении «О придворном».

Среди работ, особенно ярко отразивших черты монументальной живописи, выделяется «Портрет Папы Льва X с кардиналами Джулио Медичи и Луиджи Росси» (1518, галерея Уффици, Флоренция), по своему духу очень напоминающий фреску. Имя Лев X принял после смерти в 1513 году Юлия II кардинал Джованни Медичи, которому приписывают фразу: «Так будем наслаждаться папством, которое даровал нам Бог».

Медичи всегда являлись покровителями искусства, и Лев X не был в этом смысле исключением. Но, в отличие от Юлия II, он не обладал энергией и твердостью. Именно таким его изобразил Рафаэль.

Рафаэль. «Портрет Папы Льва X с кардиналами Джулио Медичи и Луиджи Росси», 1518, галерея Уффици, Флоренция

На полотне — немолодой человек с оплывшим лицом и вялыми, невыразительными чертами. Стремясь к реалистичности, художник подчеркивает значимость Папы с помощью деталей. Фигура Льва X занимает центральное место в композиции, а все остальные элементы картины направлены на то, чтобы выделить, облагородить этот образ. Рафаэль очень точно передает фактуру одежды своего героя: накидку из бордового бархата с меховой опушкой золотистого цвета. На голове его — отороченная мехом шапочка из этой же ткани.

С величественным и серьезным видом Папа восседает в массивном кресле. Художник заостряет внимание зрителя на руках своего персонажа.

Но это уже не сильные кисти Папы-солдата Юлия II, а изнеженные и пухлые руки человека, не привыкшего к физической деятельности.