Люкс с видом на кладбище - Алексей Макеев

Лев Иванович направился к генералу. По пути он забрал у экспертов фоторобот того выпивохи. Когда он уже входил в приемную, сзади, подобно урагану, его догнал Стас, сияющий улыбкой.

— Это что у тебя? — спросил он бодряческим тоном, забирая из рук Гурова фоторобот и окидывая его изучающим взглядом.

— Некий клиент пивбара «Бир Бэр», который не так давно пытался прорваться в «Сады Астарты», — пояснил Лев Иванович, открывая дверь кабинета и одаривая утрированно восхищенной улыбкой секретаршу Верочку, самозабвенно рисующую себе лицо.

Орлов, как видно снедаемый жгучим нетерпением, в этот момент расхаживал по кабинету взад-вперед. Он круто развернулся, увидел приятелей и выжидающе глянул на них. Крячко снисходительно ухмыльнулся и величественным жестом протянул ему фоторобот.

Петр повертел в руках лист бумаги с контурами лица и чертами эдакого Жана Марэ, а потом деловито уточнил:

— Так это вот и есть он самый?..

— Предположительно, — невозмутимо ответствовал Гуров и тут же спросил: — А мы что, вот так столбами стоять и будем? Может, пригласишь присесть, твое превосходительство?

Станислав с многозначительным видом тут же добавил:

— Да, действительно! А то со стороны глянешь и невольно заподозришь: неужели сразу у всех троих острый приступ геморроя?!

— Ой, Стас, ты, как и всегда, хоть как-нибудь да отличишься!.. — Орлов досадливо поморщился. — Садитесь уж, господа сыщики. А ты, Лева, как будто зашел сюда впервые! Тоже мне, застенчивый выискался. — Он прошел на свое место, еще раз взглянул на фоторобот и проворчал: — Расскажи-ка, что это за человек. Насколько велика вероятность того, что он именно тот, кто нам нужен?

Гуров как ни в чем не бывало кивнул и доложил об итогах своих визитов в «Сады Астарты», к швейцару Щупрову и в «Курьер-Люкс».

Петр внимательно выслушал его, задумался и поинтересовался:

— Значит, ты считаешь, что и тот пропойца, и киллер-мотоциклист, и Штирлиц из налоговой, и грузчик Хомутов — это одно и то же лицо?

— Процентов на восемьдесят уверен, — Лев Иванович утвердительно кивнул.

— Ну и как ты себе в таком случае представляешь сценарий того, что произошло? — Орлов крепко сцепил пальцы и выжидающе воззрился на Гурова.

— Нет ничего проще. — Сыщик безмятежно улыбнулся и пожал плечами: — Если исходить из того, что это явная месть и что человек, взявшийся воздавать своим обидчикам, имеет подготовку спецназовца, то все укладывается в элементарную схему. Предположим, некто в не столь отдаленные времена понес какой-то крупный моральный или материальный ущерб по вине нескольких человек, которых наказать в судебном порядке ему не удалось. Он вышел на тропу войны. Коммерсанта, причастного к его бедам, наш мститель убил без особых затей. А вот Сивяркина, который, скорее всего, нанес ему самую болезненную рану, он прикончил не просто так. Было задумано лишить его жизни в тот момент, когда тот будет предвкушать плотские удовольствия.

— Ага! Другими словами, надо думать, Сивяркин мог как-то не по-людски поступить с его женой или дочерью? — Петр вскинул указательный палец.

— Вот именно! — Лев Иванович стукнул себя кулаком по коленке. — Я еще вчера ночью задумался, а на хрена нужно было убивать именно в будуаре свингер-клуба? Не проще ли пристрелить прямо на улице и смыться? Нет! Он хотел, чтобы Сивяркин знал, кто и за что его убивает, и достиг этого. Лицо покойника было перекошено немыслимым ужасом. Этот Штирлиц за ним охотился очень умело, с выдумкой и фантазией. Для начала он узнал, где тот проводит свой досуг, организовав слежку за его служебным авто. Потом под видом алкаша проверил систему охраны клуба и сделал вывод, что просто так туда ему не попасть. Следующий шаг — визит в бухгалтерию под видом налоговика.

— Постой! — Орлов упреждающе постучал пальцем по столу. — Но он же какие-то документы в бухгалтерии показывал? Откуда они у него могут быть?

Услышав этот вопрос, Крячко саркастически рассмеялся, отмахнулся и укоризненно резюмировал:

— Наивный албанский парень! Да сейчас за любым углом можно купить корочки даже генсека ООН!..

— Все верно. — Гуров снисходительно усмехнулся и сдержанно кивнул. — Ты не учитываешь и личный фактор, отношение главной бухгалтерши к этому проверяющему. Она в него влюбилась с первого взгляда и сейчас живет одной лишь мечтой снова увидеть своего ненаглядного. Кто и что там мог проверять?! Он узнал адреса поставщиков и выбрал самого авторитетного. Не буду судить, как уж ему удалось туда устроиться, но со своей задачей он справился блестяще. Наш мститель несколько раз побывал в хозяйственном блоке «Садов Астарты», все там досконально изучил, выбрал подходящий момент, нашел способ, чтобы спрятаться и остаться там. Вечером он прошел наверх, в дежурку горничной, увидел на одном из мониторов, где именно развлекается Сивяркин, и отключил видеозапись. При помощи электронного ключа, изъятого у горничной, преступник зашел в будуар, снял маску и явил себя обалдевшему «пирату». Тут же, не давая Сивяркину опомниться, он вогнал ему в сердце свой нож. Все! Маска снова на лице, он бежит к служебному входу, открывает дверь, захлопывает ее и исчезает. Финита ля комедия!

— Лева, поздравляю! Версия блестящая, — однозначно оценил Станислав. — Кстати, то, что выведал я, только подтверждает все это. Горничная Наташа призналась, что наш неуловимый мститель был у нее в дежурке-бытовке. А в министерстве мне и вовсе удалось услышать про Сивяркина немало занимательного. — Крячко передал товарищам свой разговор с Натальей и секретаршей Ириной и заявил: — Уверен, что свою последнюю должность Сивяркин получил не за какие-то великие дарования, а купил, может быть, даже и ценой жены. — Стас презрительно поморщился и закончил свое повествование.

Выслушав оперов, Петр откинулся в кресле и многозначительно вздохнул.

— Хорошо, — согласился он, глядя куда-то перед собой. — Сегодня поработали, можно сказать, замечательно. Только то, что у нас есть фоторобот подозреваемого, дает очень большие шансы на успешное завершение работы. Мне думается, в ближайшее время этот неуловимый мститель будет изобличен и задержан.

— Ой, не уверен, — Гуров с сомнением покачал головой. — У меня такое ощущение, что он служил в одной из тех контор, сотрудники которых за границей чувствуют себя как дома. А это означает, что наш мститель запросто может смыться за бугор и оттуда наблюдать, как мы в общеизвестной темной комнате ищем черную кошку. Обрати внимание! Как явствует из его контактов, перед тем как убить Сивяркина, он особо-то и не маскировался. Его вживую запомнили сразу несколько человек, но это его ничуть не обеспокоило. Вывод?

Орлов стукнул кулаком по столу, досадливо крякнул и заявил:

— Вот умеешь ты, Лева, так не вовремя испортить настроение! То есть ты считаешь, что он может запросто покинуть Россию?

— Это одно. А второе то, что нужно выйти на ГРУ и СВР и попросить их сотрудников опознать человека, изображенного на этом фотороботе. Это уже задача для тебя. С твоей колокольни такие вопросы вполне решаемы.

— Ага… — уже другим тоном протянул Петр. — Это неплохая мысль, я займусь. Но ты говоришь, что фоторобот Штирлица будет готов сегодня вечером, а Хомутова — завтра утром. Тогда, наверное, все три портрета сначала сопоставим, прикинем, один ли это человек, а потом уже сделаем окончательные выводы. Да, досадно будет, если наш клиент уже успел смыться за границу.

— А мне почему-то не будет, — Гуров безмятежно улыбнулся. — Чую, за всем этим стоит какая-то безобразная, мерзкая история. Этих усопших мне почему-то ни капельки не жаль. Я не думаю, что человек, имеющий такую подготовку, стал бы мстить только за то, что кто-то в трамвае наступил ему на ногу. Скорее всего, ему так плюнули в душу, что он был вынужден пойти на подобные крайние меры.

— Лева, напоминаю тебе тысячу первый раз: мы служим закону и не имеем права переносить на расследование свое отношение к подозреваемым!

Услышав это замечание, Стас саркастически хмыкнул.

— «Мы служим закону»! — с подначкой в голосе передразнил он. — А он кому? Вот, читаю в Интернете. Неделю назад серийному педофилу, пойманному на месте преступления, судья, учитывая его положительные характеристики, дала условный срок. Прокуратура опротестовала, но он уже бесследно смылся. Другой пример. Уголовник со стажем зверски избил парня. Друг пострадавшего кинулся на выручку и получил ножевое ранение. Он в горячке вырвал у бандита нож и ранил его самого. Итог? Пять лет строгого режима. Кому? Не бандиту, нет. Для суда мерзавец, трижды сидевший за тяжкие телесные повреждения и изнасилование, оказался потерпевшим. Дали пятерик парню, который спасал жизнь друга и оборонялся сам. Ни за что сломали человеку жизнь и убили у многих людей малейшее уважение к этому самому закону.