Неизвестный Есенин - Валентина Пашинина

Не в пользу Н.Н. Горбачева говорят следующие факты.

При аресте обыска на его квартире не было. Чекисты не искали черновых вариантов, знали наверняка: их там быть не могло, хотя именно черновики могли все расставить по своим местам и доказать, кто — автор, а кто — провокатор.

Послужной документ Н.Н. Горбачева говорит о том, что это «матерый» большевик, надежный товарищ. Видно, потому и выбран на эту роль: всю жизнь на «командных должностях» (из письма жены). Служил он и в карательных войсках, и тоже не рядовым, а заведующим карательным отделом Саратовского губисполкома. Потому плохо верится, что сей волкодав мог вступиться за поруганного Христа. Таких он сам распинал в чрезвычайке.

Преступление и наказание Н.Н. Горбачева явно не соответствовали друг другу. Единственное заявление — ходатайство жены Евдокии Петровны Горбачевой с просьбой о помиловании от 18 ноября 1926 г. уже не понадобилось. К этому времени журналист уже получил свободу. Решение об освобождении, так же, как и само осуждение, реализовалось без всякой волокиты. Зампред ОГПУ Генрих Ягода в пятницу 5 ноября 1926 г. написал короткое распоряжение: «Т. Шанин, согласуйте с т. Дерибас и прокурором и освободите вовсе». Шеф секретного отдела Дерибас там же внизу наложил свою резолюцию: «Досрочно от наказания освободить». Но и это еще не все.

В тот же день (!) ОСО при Коллегии ОГПУ приняло постановление об освобождении Н.Н. Горбачева. Поразительная забота о заключенном и поразительная согласованность в действиях. Вот так бы заботились о каждом поэте! Автора досрочно освободили, ни минуты лишней не сидел, а других, не авторов, за хранение стихотворения расстреливали. Как объяснить это несоответствие?

Дело чекистов находилось теперь в руках Мясникова. Требовалось немногое: открыть клетку и выпустить пташку. Что и было сделано. И он, «находясь в ссылке в Ереване, в ноябре 1927 года вплавь через реку Араке бежал в Иран, затем в Турцию, потом получил разрешение на въезд во Францию».

Кто-то усомнится, что чекисты сами выпустили врага, дали возможность бежать из ссылки. Мол, такого быть просто не могло! Ну какой он враг? И чем они рисковали? В 1922-м году Николая Николаевича уже высылали из страны по распоряжению Ленина, но Мясников тотчас стал обращаться с просьбой о возвращении. В 1924-м вернуться разрешили, но сразу посадили. Теперь, в 1926 г., именно на Западе ему предстояло помимо своей воли сослужить большевикам большую службу. У чекистов для подобных операций есть такое понятие — использовать вслепую.

Оказавшись за рубежом, он вновь будет проситься на родину, и родина в 1945 г. вновь примет его, примет для того, чтобы в том же году расстрелять: 2 января 1945 г. Мясников получил свидетельство на возвращение в СССР, а 16 ноября был расстрелян.

О трагической судьбе Г.И. Мясникова и его семье можно узнать из Политического дневника 1965–1970 гг. (Амстердам, 1975 г.)

Мясников Гаврила Ильич, 1889 года рождения, уроженец города Чистополя, член РКП(б) с 1905 по 1922 год, исключен из партии как один из организаторов «рабочей оппозиции». Арестовывался органами ВЧК в Перми, затем в 1923 г. в Москве, после чего выслан в Германию. Через шесть месяцев вернулся в СССР. В последующие годы неоднократно подвергался репрессиям, содержался в местах заключения в Москве, Томске, Вятке. Семью Мясникова тоже высылали каждый раз в тот город, где сидел в тюрьме Гаврила Ильич.

Мясников бежал через южную границу и затем обосновался во Франции. Хороший слесарь, он стал работать на одном из заводов (кажется, «Рено»). Семья Мясникова оставалась в Москве. Жена, Дая Григорьевна, имела время от времени известия от мужа. Она посвятила себя воспитанию сыновей. Во время Великой Отечественной войны все три сына были призваны в армию и один за другим погибли на фронте. Первый погиб в ополчении под Москвой, а последний — уже в 1944 году за границей. От горя Дая Григорьевна потеряла рассудок и была помещена в психиатрическую клинику. Через год она вышла из клиники. В 1946 году Дая Григорьевна неожиданно получила официальное уведомление из Бутырской тюрьмы о том, что здесь содержится ее муж Г.И. Мясников и что ему разрешено свидание с женой. Дая Григорьевна была потрясена этим известием. Посоветовавшись с друзьями и знакомыми, только через неделю отправилась она на свиданье к мужу, но в бюро пропусков ей сказали, что она пришла слишком поздно и что муж ее расстрелян. После этого разум несчастной женщины снова помутился, и она опять надолго попала в больницу.

Ну а что же Горбачев? Как его заслуги отмечены чекистами? «Дальнейшая судьба Николая Николаевича мне не известна», — пишет в своей статье Вл. Виноградов. Такой финал вызывает полное недоумение: ну и ну! Можно ли поверить, что чекисты, выпустив на свободу журналиста, подрывавшего устои советской власти в борьбе с православной верой, выпустили его и из поля своего зрения?

Есениновед Кошечкин указал такие даты жизни Николая Николаевича Горбачева — 1888–1928 гг. Что из этого следует? А то, что вряд ли молодой. крепкий человек умер своей смертью. Н. Горбачев не был поэтом, доказать и подтвердить свое авторство — не в состоянии. Позволить ему вернуться на поприще журналиста-редактора — дело рискованное. Оставалось либо, выправив документы, отправить в другие места, либо, если не внушал доверия, вообще вычеркнуть из жизни.

Правомерно также спросить, почему Горбачев Н.Н. не опубликовал «Послание Демьяну» в «Крестьянской газете», где сам был редактором, а стал предлагать его редакциям «Молодой гвардии», «Красной звезды», журналу «Военный Крокодил»? Из чрезмерной скромности или потому, что в «Крестьянской газете» были друзья Есенина, которые легко могли разоблачить самозванца — и не просто плагиатора, а провокатора? Разоблачить и, вполне возможно, даже показать это стихотворение, написанное рукой самого Есенина: ведь где-то же хранился оригинал «Послания…», распространявшегося по России.

Наконец, что делать с фактом несуществования поэта Н.Н. Горбачева? Никто не знал и не знает такого поэта — Николая Николаевича Горбачева. Не было такого поэта в середине 1920-х годов, не подавал он голоса и позже. Муза не посещала журналиста Н.Н. Горбачева.

Читатель спросит: а какая разница, кто написал «Послание Демьяну», Сергей Есенин или Николай Горбачев, и что от этого меняется? Большая разница, просто ошеломляющая, и многое меняется. Если автор «Послания…» — Есенин, становится ясно, кто и почему убил поэта; что поэт не принял революции и никогда не был большевистским поэтом. Станет понятно, что русская революция не была русской, а была сионистской революцией в России (русским экспериментом). Трудно не согласиться с А. Латышевым, который в своей работе «Рассекреченный Ленин» утверждал, что «нас почти три четверти века обманывали, не только скрывая важнейшие ленинские документы, но и фальсифицируя публиковавшиеся. Впрочем, вины Ленина нет в том, что безбожно искажались его высказывания. Главная его вина, я считаю, в исключительно жестоком, не побоюсь сказать, людоедском отношени к своим соотечественникам. И сегодня у меня нет сомнений, что ленинский «стратацид» ничем не лучше гитлеровского «геноцида».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});