Екатерина Ивановна - Леонид Андреев

Л и з а. Не смейте так!

М е н т и к о в (нагло). Отчего же так: не смейте. А Коромыслов может?.. странно! Лизочка!

Л и з а (вставая). Я сейчас Алексею Дмитриевичу скажу.

М е н т и к о в (пугаясь). Ну, ну, я не буду – я ведь шучу. Я шутник. Это люди почему-то считают меня мрачным, а ведь я шутник! Лизочка, виноват, Елизавета Ивановна, – ну, а ручку можно? Только пальчик, один малюсенький, невинный пальчик… Да я же шучу, как это глупо! (Последние слова договаривает один, так как Лиза ушла. Еще некоторое время Ментиков сидит за занавесом, ожидая, не будет ли шуму; потом незаметно выходит и окольными путями пробирается к столу.)

К о р о м ы с л о в. А, Лиза… Хоть ты покорми ее чем-нибудь, Алеша, а то совсем захиреет девица. Жура, Журочка, ты бы, голубчик, новые тарелки у Маши спросил.

Л и з а. Вас зовут Жура?.. Спасибо, Алеша, мне не хочется.

Ж у р а. Это дядя меня так зовет. Я приезжий из провинции.

Т е п л о в с к и й (от рояля). А тоже, погляди, знаменитостью будет. Павел, мне становится скучно.

К о р о м ы с л о в. Потерпи.

Т е п л о в с к и й. Вы любите музыку, Елизавета Ивановна?

Л и з а. Да. Не особенно.

Т е п л о в с к и й. Павел, я начинаю беситься! Я сбегу, вот тебе крест. Что на самом деле: затащил в гости, сам устроился недурно, а гостям приходится дохнуть от скуки. Как это назвать, Торопец?

Т о р о п е ц. А что ж! М-мне не скучно.

К о р о м ы с л о в. Да и Саломея моя что-то головку повесила. Устали, Катерина Ивановна?

Екатерина Ивановна выпускает из рук блюдо, и оно падает со звоном. Екатерина Ивановна стоит неподвижно. Пауза. Все слегка недоумевают.

Т е п л о в с к и й (недоумевая). Что такое?

К о р о м ы с л о в (громко). Э, чего там, так нельзя: буду же я Иродом и потребую… Саломея, прошу! Танец семи покрывал!

Т е п л о в с к и й. Это идея! Браво, браво! Танец!

М е н т и к о в. Требую! Браво, браво! Это идея!

Л и з а. Не надо, Катя!

Т о р о п е ц (сердито). Почему не надо? Надо!

К о р о м ы с л о в. Да играй же, Яков!..

Т е п л о в с к и й. Да вот не знаю что… Ну, ладно, сойдет!

Импровизирует, сбиваясь, и, снова начиная, постепенно находит. Екатерина Ивановна бросает исподлобья недоверчиво-кокетливые взгляды, колеблется.

М е н т и к о в. Мы ждем, Катерина Ивановна! Осчастливьте смертных!

А л е к с е й (тихо). Если я еще услышу ваш голос, я выброшу вас вон в то окно.

М е н т и к о в (тихо). Почему же меня? Я не один, все кричат.

А л е к с е й. Вы слыхали?

Ментиков поспешно отходит. Музыка. Екатерина Ивановна, поглядывая все так же вопросительно и кокетливо, выходит на середину и в нерешимости останавливается. Видно, что она не умеет танцевать. Забрасывает вверх, как для полета, тонкие голые руки и делает несколько слабых, неловких движений, мучительных своею неразрешенностью. Одно мгновение кажется, что она сейчас заплачет. Коромыслов кричит: «браво, браво!» – он со стаканом вина стоит у камина и наблюдает. Екатерина Ивановна как-то странно вскрикивает, кружится, беспомощно и дико взмахивая руками, и сразу останавливается в позе бесстыдного вызова. Губы ее слегка приподняты злой улыбкой, глаза смотрят, презрительно и нагло. Неловкое молчание.

Во время танца вошел Георгий Дмитриевич и, никем не замеченный, остановился почти у порога.

Т о р о п е ц (не глядя, тихо и смущенно). Нет, это что же! Какой же это танец…

К о р о м ы с л о в (решительно). Браво, Екатерина Ивановна!

Екатерина Ивановна, не отвечая, короткими, решительными шагами идет к столу.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч (слабо). Браво, браво!

К о р о м ы с л о в. А, Георгий, что поздно! Видал? – ведь недурно.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Видал. Здравствуйте.

Здоровается. Торопец, здороваясь, привстает и роняет салфетку.

Цветешь, Яков? А, и ты тут, Алеша? – давно не видались, что редко заглядываешь… занят? Ну, кто еще… Лиза, Катя… с ними я сегодня виделся (смеется). Ох, ну и устал же я сегодня: пять часов толкли воду в ступе.

Т о р о п е ц. В комиссии?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да, даже в двух.

К о р о м ы с л о в. Накачивайся сам, хозяев тут нет. Дай ему тарелочку, Жура… Ну, а как твои?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Кто мои?

К о р о м ы с л о в. Да дети.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. А, дети! Благодарствуй, хорошо. А у тебя как с картиной?.. Да ты, если нужно продолжать, продолжай – я гость не стеснительный.

К о р о м ы с л о в. Пусть отдохнет. Катерина Ивановна, вы погуляйте, дорогая, ножки разомните.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Хорошо. (Отходит от стола). Алеша, пойди сюда.

Т е п л о в с к и й. Тебе вина, Георгий?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Пожалуйста.

М е н т и к о в (скромно). Георгий Дмитриевич, вы знаете, сколько я сегодня выпил? Восемь рюмок.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да? Лизочка, я сейчас заезжал домой, и дети спят.

Л и з а. Ты устал, Горя?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Ничего, голубчик, пустяки.

Т о р о п е ц. А по-моему, извините, пожалуйста, вся эта работа ваша ни к чему… Посмотреть на ваше лицо, извините, пожалуйста, больше работника не найдешь, труженика, который…

Спорят. Екатерина Ивановна приводит Алексея в тот угол, где темно.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Сядем, Алеша, я устала.

А л е к с е й. Нет, мне надо поговорить.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Георгий приехал, ты видал? – ах, да что же я спрашиваю – конечно, видал. Тебе понравилось, как я танцевала?

А л е к с е й. Нет. Мне надо с вами поговорить. Зачем вы сегодня опять приезжали ко мне? – Я вас не велел пускать. Что это, Катерина Ивановна!

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Я тебя люблю.

А л е к с е й. От вас пахнет вином! Какой ужас!

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Спаси меня. Я тебя люблю. Что они делают со мной, Алеша? Ты видел, как я танцевала, а Георгий кричит, вдруг говорит: браво. Ты думаешь, что я тебя люблю? – я тебя ненавижу, ненавижу. Я укушу тебя.

А л е к с е й. Пусти мои руки.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Ты боишься греха, что Георгий твой брат? Я хочу целовать тебя, дай мне твой рот. Ты мой пророк, ты моя совесть… Отчего у тебя так дрожат руки. Посмотри, какая у меня маленькая грудь как у девочки… Тебе приятно, что я положила твою руку на грудь?

А л е к с е й (шепотом). Пусти.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Поцелуй меня. Никто не увидит. Никто не узнает. Хочешь сегодня ночью?

А л е к с е й (почти громко). Прочь!

Отталкивает Екатерину Ивановну с такой силой, что она падает на диван. Лежит, не шевелясь, и снизу вверх, со странной улыбкой на Алексея. Тот поднимает обе руки с таким видом, будто в них камень и он хочет обрушить его на женщину.

Ты!…

Екатерина Ивановна, не мигая, смотрит ему в лицо и улыбается все тою же странной улыбкой. Молчит. Не найдя слов, Алексей в отчаянии хватается за голову и быстро выходит. Не оглядываясь, так же быстро идет к двери. Спина его слегка согнута, как под тяжестью.

Уходит.

К о р о м ы с л о в. Куда он?.. Алеша, ты домой?

Л и з а. Алеша, погоди.

К о р о м ы с л о в (удерживая ее за руку). Твоего Георгий, сегодня ядовитая муха укусила. Ты не знаешь что с ним?

Т е п л о в с к и й. Весьма нервный юноша!

После ухода Алексея Екатерина Ивановна еще мгновение остается в той же позе, затем встает, слегка оправляется и медленно выходит к другим. Неловкое молчание.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а (не садясь, у стола). Дайте мне вина, Тепловский! Горя, Алеша просил передать, что он завтра приедет поговорить с тобой.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. О чем?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Не знаю. У него голова болит.

Т е п л о в с к и й (подавая бокал). За наш автомобиль, Екатерина Ивановна…

E к а т е р и н а И в а н о в н а (выпивая). И еще…

Т е п л о в с к и й (намекая). А еще за что?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а (равнодушно). Вы сами знаете. Горя, ты разрешишь нам поехать покататься на автомобиле? – ты добренький, ты умный, ты позволишь.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Если тебе так хочется…

Т е п л о в с к и й. Ура!.. Разрешил, разрешил…

Е к а т е р и н а И в а н о в н а (небрежно гладит Георгия Дмитриевича по волосам). Вы видали, Торопец, какой у меня хороший муж? Вы бы его написали. Хорошенький, добрый, такой добренький…

К о р о м ы с л о в. Ну, муж разрешил, а я пока не разрешаю: власть искусства сильнее власти закона… Ментиков, дарю вам этот афоризм, взамен двух этюдов. Да и на что, в самом деле: танцевала, танцевала, барынька, и вдруг весь заряд даром. Руку, дорогая… (Берет ее за руку и ведет к возвышению.)

Т е п л о в с к и й (пожимая плечами). В конце концов это невыносимо. У вас нет сигар, Ментиков?