Сводные. Любовь вопреки - Анастасия Градцева

моментально ухнуло в пятки. 

Второй этаж! Она же не могла! Ну не совсем ведь дура?!

Я рванул к окошку, глянул вниз, чувствуя, как меня колотит от ужаса, и потрясенно прошептал:

— Блядь… блядь…

Потому что прямо под окном на асфальтовой дорожке была лужа чего-то красного. 

От ужаса перехватило горло и перед глазами на мгновение стало темно. 

Спрыгнула? Разбилась? Но... но почему там только кровь, а где она сама? 

Вроде такое бывает, что из-за болевого шока люди встают, все переломанные, и какое-то время еще могут куда-то идти. Куда она могла уйти? Со стороны парадного входа я никого не видел, и охранник на воротах ничего не говорил. 

— Алиса! — громко крикнул я. 

Голос прокатился по саду, и затих. Ответа не было.

Твою же мать, надо ее найти, отвезти в больницу. Она ведь жива, правда? Не умирают же люди, спрыгивая со второго этажа? Или… умирают? 

— Алиса! — отчаянно позвал я. 

Черт, да что я тут стою и время теряю? Надо бежать и искать ее!

Я быстро развернулся, собираясь рвануть к двери, и застыл, парализованный ужасом. Потому что перед глазами внезапно оказался кадр из какого-то фильма ужасов. Только в реале. Прямо передо мной, в комнате, в луче лунного света стояло существо в свадебном платье с черными провалами вместо глаз и молча тянуло ко мне тонкие руки.

— АААА!!! — заорал я, но уже в следующую секунду понял, кто это. И выдохнул, держась за бешено колотящееся сердце: — Ах ты дрянь…

Обмотанная простыней Алиса громко захохотала, а я бросился на нее, сбивая с ног и накрывая своим телом. От пережитого адреналина меня трясло, внутри горела первобытная ярость, и я сам не понимал, что хочу с ней сделать. 

— Сучка, — рычал я. — Да как тебе только такое…

— Пусти! — прошипела она и от души полоснула меня ногтями по лицу, словно дикая кошка. 

Я перехватил ее руки, она двинула мне коленом, я охнул, она попыталась вывернуться, рванулась, толкая меня в плечо, я стиснул ее ногами, повалился на спину, и, видимо, зацепил неплотно закрепленную простыню. Белая ткань слетела, и Алиса оказалась сидящей на моих бедрах в одних трусиках и тонком лифчике.

Мы оба замерли. Она даже не пыталась прикрыться, застыла испуганным кроликом, а я… Я просто охренел от увиденного. Это было что-то невероятное! Ее тонкая ладная фигура казалась вырезанной из слоновой кости: матовое сияние кожи, гордо развернутые плечи, хрупкие ключичные косточки, небольшая, дерзко торчащая грудь с просвечивающими сквозь ткань сосками, узкая талия, нежный плоский живот. Вот это сокровище она прячет под своими бесформенными тряпками?!

Секунду или две мы смотрели друг на друга. Я — жадным, распаленным взглядом, и она — своими ведьминскими зелеными глазищами, казавшимися еще ярче из-за намалеванных вокруг темных кругов. 

Я непроизвольно сжал ладонями ее бедра, чувствуя, какая прохладная и гладкая на них кожа, Алиса вздрогнула от моих касаний и наконец пришла в себя: завизжала и закрылась руками. 

— Не смотри! Не смотри, придурок!

Я разжал руки, она скатилась с меня и, схватив валявшуюся простыню, судорожно ей прикрылась. 

А я продолжал молча пялиться. На стройные ножки, на разметавшиеся по узким плечам рыжие кудри, на мелькнувшую и тут же спрятавшуюся под тканью круглую попку…

В паху все налилось горячим требовательным жаром, и я резко сел, стараясь скрыть неуместное возбуждение. 

— Отвернись, — ломко проговорила Алиса. — Я оденусь.

Я молча подчинился. 

— Можно, — наконец сказала она и щелкнула выключателем: по глазам тут же ударило электрическим светом, и при нем все только что произошедшее показалось сном. То ли кошмаром, то ли жарким эротическим видением. 

— Ты башкой своей вообще думаешь, что делаешь? — грубовато спросил я. — Меня чуть инфаркт не хватил. 

— На то и расчет был, — усмехнулась она. 

— Откуда красное под окном?

— У меня в рюкзаке нашелся тетрапак томатного сока. Вот и пригодился! 

— Да уж, — пробормотал я, вспоминая это жуткое чувство ужаса и беспомощности, когда подумал, что Алиса разбилась. А потом фыркнул: — Блин, но знаешь, надо отдать тебе должное: это было круто придумано.

— Правда? — просияла она, но тут же нахмурилась. — Но не думай, что я тебя простила! Только бесчувственный мудак мог запереть свою сестру в комнате!

Слово «сестра» резануло слух. В сочетании с тем болезненным возбуждением, которое охватило меня при виде ее полуобнаженной фигурки, это попахивало каким-то жестким извратом. 

— Старшие братья всегда ведут себя как мудаки, — буркнул я. — Привыкай! 

— Еще чего! 

Ну да, какого еще ответа можно ждать от этой рыжей оторвы?

— Спустись в сад и вытри сок, — распорядился я. — Чтобы утром садовник не поседел от страха. И проверь, чтобы входная дверь была закрыта, когда спать пойдёшь. У ворот есть охранник, но мало ли что. 

— А ты куда? — насторожилась она.  

— На блядки, — бросил я и, стараясь не смотреть на Алису, пошел к двери. — Утром вернусь. 

Сегодня мне позарез надо напиться и потрахаться. Обязательно потрахаться. Моему телу пиздец как нужен долгий выматывающий секс с длинноногой блондинкой Олесей, чтобы выбить из него это неправильное влечение, не имеющее права на существование. 

Глава 7. Не твоя, вот и бесишься

Алиса

Прошла неделя с тех пор, как началась учеба. Неделя с тех пор, как Ник закрыл меня в комнате, как я в отместку устроила ему розыгрыш, как мы почти подрались, а потом…Потом он увидел меня в трусах. 

Казалось бы, чего тут такого страшного? Я вон его вообще без трусов видела. Считай что квиты.

Но нет, не получалось отнестись к этому так легко, как я бы хотела. Было что-то странное в тех бесконечных секундах, когда я сидела на Нике, а он смотрел на меня. Жадно смотрел, яростно. От этого взгляда становилось страшно, а внутри разливалось что-то горячее и жгучее. Странное чувство. Очень странное. 

Эту неделю мы как-то умудрялись с ним не пересекаться. Я уезжала к первой паре на такси, возвращалась на автобусе, потом гуляла с мамой или фотографировала в окрестностях, а весь вечер делала уроки у себя в