Турнир времени - Ольга Иванова

демонстративно села на скамейку с одной стороны площадки, я — на скамью напротив. Вскоре сюда же подошли еще несколько ребят со старших курсов и присоединились к игре. Ян вначале тушевался новой компании, но благодаря поддержке Марка быстро раскрепостился и уже вскоре со всеми гонял мяч по площадке.

Пока они играли, мои мысли то и дело ускользали к Александру и тому, что рассказал мне о Вечном острове Марк. Наверное, жуткое место…

— Привет! — на скамейку рядом со мной приземлилась Рита из местного студсовета. — Ну как, подумала над моим предложением? Не решилась?

— Пока нет, — вежливо улыбнулась я. — Было много других дел. Учеба…

— Это да, на первом курсе пока вольешься в процесс… Время надо, — весело согласилась девушка. — На втором уже полегче.

— Надеюсь… — кивнула я ради поддержания беседы. И вдруг заметила на себе внимательный взгляд Чарли. Чего это она? Следить за моей реакцией на Марка? Вот глупая…

Возвращались в общежитие мы все вместе, большой компанией. Ребята бурно переговаривались, хохотали, и Ян не отставал от них. У входа нам встретился комендант.

— Поспешите, ребятки, поспешите, — добродушно подогнал он нас. — До отбоя меньше часа осталось.

До отбоя меньше часа? Я спохватилась, осознав, что уже десять, а я не заглянула в библиотеку за дополнительным материалом к завтрашней лекции по истории. И уже опоздала. Тогда я задержалась в гостиной у стенда, где было расписание работы библиотеки в том числе: «7.30 — 21.00».

Ну что ж, значит, завтра придется встать ни свет ни заря и заглянуть туда до завтрака…

Ян, набегавшись, уснул почти мгновенно, я же уже еще долго ворочалась, мучимая разными мыслями и тревогами. Проснулась на рассвете, даже будильник не успел прозвенеть. Чарли и брат еще видели десятый сон, и я старалась одеваться тихо, чтобы их не разбудить. Все равно вернусь в комнату до завтрака, чтобы переодеться в форму, а до этого Ян пусть поспит.

Мой путь привычно лежал через общую гостиную, и в столь ранний час я не ожидала встретить там кого-то, однако… На диване, закрыв глаза, сидел Александр. Усталый, растрепанный, с ссадинами на лице и сбитыми костяшками, одежда в пыли и песке. При виде него сердце совершило кульбит и затрепыхалось где-то в животе. Я остановилась, не зная, что делать: прошмыгнуть мимо или дать знать о своем присутствии, спросить, не нужна ли ему помощь. Одновременно хотелось поступить и так, и так.

И тут Александр открыл глаза. Заметив меня, дернулся, сжал челюсть. Его взгляд стал напряженным и даже злым.

— Чего смотришь? — грубо произнес он.

— Ничего… — я растерялась от такого выпада. — Я просто шла в…

— Вот и иди, — Александр резко подхватился и, уже не глядя на меня, направился к лестнице, ведущей в комнаты.

Его поведение задело меня, стало неприятно чуть ли не до слез. Сама не ожидала от себя такой реакции. Лучше бы я, действительно, не задерживалась около него. Видимо, после пребывания на Вечном острове ему не очень хорошо, но зачем так грубить?

В библиотеку я пришла к самому открытию. Однако меня встретила вполне себе бодрая Роза, она удивилась и спросила, почему я в такую рань, а после усмехнулась и сказала, что подобное рвение к учебе обычно проходит под конец первого курса.

Я быстро нашла нужную мне информацию, переписала ее себе в конспект, уже собралась вернуть книгу обратно, но случайно наткнулась на подзаголовок «Бездна». Этой темы я еще не видела в учебниках, но не вспомнить о Властителе Бездны в этот момент не могла.

Параграф был небольшой, и в нем ни слова не упоминалось о самом Властителе. Лишь о том, что бездна — это антиматерия, которая способна поглощать любую материю и даже время. Лишь очень сильные маги, как стихийники, так и временщики могут сопротивляться ей до определенного момента. Ее описывают как некую темную субстанцию, не эфир и не жидкость, и тем более не нечто более плотное.

Далее я нашла краткую информацию о Хранителях и Стражниках времени, именно они и являлись одними из тех магов, кто мог противостоять Бездне. Даже не верится, что такими были и мои родители…

— Диана? — ко мне бесшумно подошла библиотекарь. — Ты не опаздываешь? Уже восемь.

— Правда? — спохватилась я и закрыла книгу. — Спасибо, что предупредили.

К моему приходу Ян уже проснулся сам и с интересом следил за Чарли, которая молча собиралась на занятия, при этом мало его стесняясь. Похоже, брату даже «посчастливилось» узреть ее нижнее белье.

— В ванную шагом марш! — велела я ему с порога. — Мы опаздываем, — и стала сама переодеваться.

Чарли продолжала свой бойкот, поэтому ушла, вновь не сказав и слова. И чего она так взъелась? Ведь вчера мы с Марком вообще почти не общались, она сама куда больше получила от него внимания, чем я.

В холле мы столкнулись с ректором. На этот раз Роберт сам нас остановил, чуть улыбнулся, в большей степени Яну:

— Как ваши дела?

— Хорошо, — ответил брат за нас двоих. — Мама и папа не звонили?

Мы с Лукрецким переглянулись.

— Нет, пока нет, — ответил он после. — Но я тут вот что подумал… Тебе ведь тоже нужно учиться. Если бы не все это, ты бы ходил в школу.

— Я уже был в первом классе, — Ян тяжко вздохнул. — Но зачем мне туда возвращаться? Я уже умею читать и писать…

— И тем не менее…  — Лукрецкий усмехнулся. — Каролина и Ричард согласились позаниматься с тобой в свободное время. Лишние ведь знания не помешают, правда? Ты ведь хочешь быть таким же умным как… — его взгляд устремился на Марка, который как раз проходил мимо.

Ян ничего не ответил, а вот Марк громко поздоровался:

— Всем доброе утро!

Оказалось, что несколько шагов позади него шел и Александр, уже в форме, причесанный и выбритый, ссадины скрывал телесный пластырь. Но Роберт на парня даже не взглянул, впрочем, как и Александр на него. Зато Алекс посмотрел на меня, наши взгляды на миг встретились, но я первая отвела глаза.

Перекинувшись еще несколькими словами с Лукрецким, мы наконец отправились в столовую.

— Артефакторика — один из самых важных предметов, изучаемых в Академии. Наравне с Теорией времени и Практической магией, которая начнется у вас уже на следующей неделе, сразу после того, как вы пройдете Капсулу времени.

На первой лекции большинство студентов клевали носом, а тихий скучный голос немолодого преподавателя Филиппа Роуэнса