Зловещий доктор Фу Манчи - Сакс Ромер

Теперь я вспомнил, как меня тащили из ямы за фальшивую косичку, как странная вещица, которая принесла смерть бедному Кэдби, дала спасение мне, и я, казалось, вспомнил, что Смит уронил ее, когда обхватил меня рукой на лестнице. Возможно, девушка сохранила маску, но ее парик упал в воду. В этом я был уверен.

Той же ночью, когда пожарная бригада все еще тушила последние очаги огня на почерневшем остове бывшего опиумного притона Шень Яна, а мы со Смитом мчались в такси прочь от места Бог знает скольких преступлений, мне в голову пришла одна мысль.

— Смит, — сказал я, — ты принес тогда с собой косичку, найденную на Кэдби?

— Да, я надеялся встретить ее владельца.

— Она у тебя с собой?

— Нет, я нашел владельца.

Я засунул руки глубоко в карманы большого пиджака, который мне одолжил инспектор Раймэн, и откинулся на спинку сиденья.

— Мы никогда по-настоящему не преуспеем в этих делах, — продолжал Найланд Смит. — Мы слишком сентиментальны. Я знал, что это значило для нас, Петри, что это значило для всего мира, но у меня не хватило духу. Я был ей обязан твоим спасением, и я должен был отплатить тем же.

ГЛАВА VII

РЕДМОУТ

На Редмоут пала ночная тьма. Я взглянул в окно на зелень и серебро ночного пейзажа, расстилавшегося внизу, к западу от кустарников, с неровным шатром листвы, и за буками, стоявшими в центре этого лабиринта зелени, был просвет, через который виднелся кусок Вэверни с широкой водной гладью, над которой слышались слабые крики птиц. Кроме них да шороха листвы, не было ни звука.

Идиллическая картина сельского покоя, музыка английского летнего вечера; но для меня в каждой тени Прятались фантастические ужасы, каждый звук казался сигналом страшной опасности. Ибо смертоносная рука Фу Манчи распростерлась над Редмоутом, готовая обрушить на его обитателей страшные бедствия — ужасную кару загадочного Востока.

— Ну что ж, — сказал Найланд Смит, подойдя к окну и встав рядом со мной, — мы надеялись, что он мертв, но теперь мы знаем, что он жив!

Преподобный Дж. Д. Элтем нервно кашлянул, и я повернулся, опершись локтем на стол, изучая игру чувств на тонком, изящном лице священника.

— Вы считаете, я правильно сделал, послав за вами, мистер Смит?

Найланд Смит глубоко затянулся табаком из любимой вересковой трубки.

— Мистер Элтем, — ответил он, — вы видите перед собой человека, который пробирается на ощупь. Сегодня я не ближе к выполнению своей миссии, чем когда я уехал из Мандалея. Вы даете мне ниточку, за которую можно ухватиться, и вот я здесь. Подведем некоторые итоги. Ваши домашние встревожены рядом попыток грабежа со взломом. Вчера, возвращаясь из Лондона со своей дочерью, вы были каким-то образом одурманены и заснули в купе, где вы были вдвоем. Ваша дочь проснулась и увидела желтолицего человека с чемоданчиком инструментов в руках.

— Да, разумеется, я не мог рассказать все подробно по телефону. Этот человек стоял у окна. Он заметил, что моя дочь проснулась, и сделал шаг к ней.

— Что он делал с чемоданчиком, который держал в руках?

— Она не заметила или не упомянула, что заметила. В общем-то естественно, она была так напугана, что больше ничего вспомнить не может, кроме того, что она пыталась разбудить меня, но безуспешно, затем почувствовала, как чьи-то руки сжали ее плечи, — и потеряла сознание.

— Но кто-то дернул стоп-кран, и поезд остановился.

— Греба не помнит, чтобы она это делала.

— Гм! Конечно, в поезде не было никакого желтолицего, когда вы проснулись?

— Меня разбудил проводник, но ему пришлось долго трясти меня.

— Доехав до Большого Ярмута, вы сразу позвонили в Скотланд-Ярд? Вы поступили очень умно, сэр. Сколько вы пробыли в Китае?

Мистер Элтем вздрогнул от удивления. Это выглядело почти комичным.

— Возможно, нет ничего странного в вашей догадке, что я жил в Китае, мистер Смит, — сказал он, — хотя я об этом не упоминал. Дело в том, — его тонкое нервное лицо покраснело от явного смущения, — что я уехал из Китая, будучи, так сказать, в немилости у епископата. С тех пор я удалился от дел. Нечаянно — я торжественно заявляю вам, мистер Смит, совершенно нечаянно — я затронул некоторые глубоко въевшиеся предрассудки в моем стремлении выполнять свой долг — как я его понимал. Вы, кажется, спросили меня, сколько я пробыл в Китае? Я был там с 1896-го по 1900 год, всего четыре года.

— Я припоминаю эти обстоятельства, мистер Элтем, — сказал Смит со странным оттенком в голосе. — Я все пытался вспомнить, где я встречал ваше имя, и только что мне это удалось. Я счастлив встретить вас, сэр.

Церковник опять покраснел, как девушка, и слегка наклонил голову с редкими светлыми волосами.

— Есть вокруг Редмоута ров с водой, как подразумевает само название? Ведь Редмоут — значит «красный ров»? Я не смог ничего увидеть в темноте, — признался Смит.

— Он остался. Редмоут раньше назывался Раунд Моут — круглый ров, и здесь находился монастырь с приором, который был распущен Генрихом VIII в 1536 году. — Педантичная манера его рассказа временами казалась мне чудной. — Но ров больше не заливается водой. Мы даже выращиваем там капусту. Если вы говорите о стратегическом положении этого места, — опять смущенно улыбнулся он, — то оно весьма неплохое. У меня забор с колючей проволокой и… другие предосторожности. Видите ли, это уединенное место, — добавил он извиняющимся тоном. — А теперь позвольте ненадолго оставить вас. Если разрешите, вернемся к моим проблемам после более приятного времяпрепровождения, которое нам предстоит за обедом.

Он вышел.

— Кто он, хозяин этого дома? — спросил я, когда за ним закрылась дверь.

Смит улыбнулся.

— Ты хочешь знать, что вызвало «немилость епископата»? — спросил он. — Ну, хорошо. Эти «глубоко сидящие суеверия», которые затронул наш преподобный друг, кончились Наньянским восстанием.

— Боже мой, Смит! — сказал я.

Я не мог совместить скромную личность священника с воспоминаниями, которые разбудили во мне эти слова.

— Он явно должен быть в нашем списке опасных личностей, — быстро сказал мой друг, — но он настолько ушел в тень в недавние годы, что мне кажется вероятным, что о нем только теперь вспомнили. Преподобный Дж. Д. Элтем, мой дорогой Петри, хотя и не очень большой специалист по спасению душ, спас не один десяток христианок от смерти и кое-чего похуже.

— Дж. Д. Элтем… — начал я.

— «Пастор Дэн»! — резко сказал Смит, — «воюющий миссионер», человек, вместе с гарнизоном из дюжины калек и одним доктором-немцем удержавший госпиталь в Наньяне, который штурмовали две сотни вооруженных повстанцев. Вот кто такой преподобный Дж. Д. Элтем! Но что он собирается делать сейчас, мне еще предстоит узнать. Он что-то скрывает, что-то, что делает его объектом интереса младокитайцев!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});