Достойная леди - Джорджетт Хейер

– Ты что же, собираешься остаться в Бате?

– Да, – ответил Найниэн, скрипнув зубами, – собираюсь! Я им покажу!

Прежде чем Люсилла потребовала от него объяснить смысл этих не совсем ясных высказываний, их беседа была прервана весьма своевременным появлением в гостиной Лимбери с чайным подносом в руках. Дискуссия была временно приостановлена, и, пока Найниэн пил чай и ел миндальное печенье, его гнев постепенно угас, и он уже смог довольно связно рассказать дамам обо всех испытаниях, которые он пережил в родном доме среди любящих родных.

– Поверите ли вы? – негодующе спросил он. – Они во всем обвинили меня!

– Как это несправедливо! – возмущенно воскликнула Люсилла. – Мне никто не смог бы помешать. Им следовало благодарить тебя за то, что ты поехал со мной!

– И я так думал! – сказал молодой человек. – Более того, если кто и виноват в том, что ты решила сбежать из дому, то это они, а не я!

– А ты сказал им это? – спросила Люсилла.

– Не сразу, а потом, когда я уже вышел из себя. А это случилось, когда я понял, что в нервном расстройстве твоей тетушки они обвиняют меня, а не тебя! Она впала в истерику сразу же, как только выяснилось, что ты сбежала из «Чартли». Потом у нее начались конвульсии или какие-то там спазмы, и ее тут же уложили в постель и вызвали нашего врача. Моя матушка пыталась привести ее в чувство с помощью положенных перышек, уксуса, нюхательных солей и тому подобной ерунды, а отец в это время буквально выталкивал Сару из дому, потому что одна мысль о том, что она до сих пор находится в «Чартли», вызывала у твоей тетушки новый приступ конвульсий! Ну вот, я и сказал, что ей следовало бы держать себя в руках, а папа – папа! – ответил мне, что в ее состоянии виновен только я! А мама сказала, что не понимает, как я мог позволить себе оставить тебя в руках совершенно незнакомого человека, и что она никак не ожидала от своего ребенка, от меня, значит, такого бессердечия! А когда меня принялись осыпать упреками Корделия и Лавиния – я… я вышел из себя и сказал: «Отлично, если вы считаете, что мой долг – оберегать ее от вас, мэм, то я отправлюсь прямо в Бат и останусь там!» И… и я, кажется, сказал, что в любом другом месте мне будет лучше, чем в «Чартли», и даже при том, что вы совершенно незнакомый человек, я уверен, что в вашем доме, мэм, меня ожидает гораздо более радушный прием, чем в родном!

– О, Найниэн! – воскликнула Люсилла с воодушевлением. – Я и не думала, что в тебе столько смелости!

Он покраснел и ответил:

– Не думаю, что я поступил хорошо. Мне не следовало бы так разговаривать с моим отцом. Мне очень жаль, но я сказал именно то, что думал, и я решительно не собираюсь возвращаться обратно до тех пор, пока отец тоже не пожалеет о происшедшем! Даже если я умру от голода в канаве!

– О, прошу вас, не надо даже думать о таких ужасных вещах! – воскликнула мисс Фарлоу, которая с открытым ртом слушала его взволнованный рассказ. – Это будет так неловко, так плохо для мисс Уичвуд: все будут говорить, что это она должна была вас спасти! Я не думаю, конечно, что вам разрешили бы умереть в канаве в Бате – по крайней мере, я никогда не слышала ни о чем подобном, потому что здесь очень следят за чистотой и порядком на улицах, а о бездомных заботятся в Обществе друзей бездомных: прекрасное учреждение, должна вам сказать, но не думаю, что ваши достойные родители хотели бы увидеть вас в этом обществе, как бы огорчены они ни были вашим поведением!

Люсилла, услышав эту тираду, не смогла не улыбнуться, но мисс Уичвуд удалось сохранить серьезность, и она сказала:

– Совершенно верно! Вы должны оставить эти угрозу на самый крайний случай, если ваш отец вдруг решит отказаться от вас. А пока я бы предложила вам остановиться в «Пеликане». Эта гостиница расположена на Уолкот-стрит, и мне говорили, что цены там весьма разумные. «Пеликан» нельзя назвать модным местом, но я уверена в том, что он достаточно комфортабелен и обеспечивает гостей всем необходимым. А если еда там покажется вам слишком простой, то вы всегда можете обедать с нами! Я сама никогда не обедала в «Пеликане», но я конечно же заходила в гостиницу, чтобы посмотреть на комнату, в которой останавливался доктор Джонсон, – добавила она, и ее глаза блеснули от сдерживаемого смеха.

– О! – недоумевающе воскликнул Найниэн. – Да… конечно же! Доктор! Джонсон! Именно так! Он был… вашим другом, мэм? Или… или, возможно, вашим родственником?

Люсилла не выдержала и весело расхохоталась.

– Глупый! – воскликнула она. – Ведь это автор известного словаря, и он давным-давно умер, правильно, мэм?

– А, писатель! – разочарованно протянул Найниэн. – Действительно, я что-то слышал о нем… но я небольшой любитель книг, мэм.

– Но, мистер Элмор, в вашей школе наверняка пользовались его словарем? – спросила мисс Фарлоу.

– Да, да, точно! – кивнул Найниэн. – Я, должно быть, видел эту фамилию на обложке какой-то книги – мне даже показалось, что я ее узнал!

– Если, конечно, это можно назвать узнаванием, – пробормотала вполголоса мисс Уичвуд. – Ничего страшного, Найниэн, не все ведь любят читать книги, не так ли?

– Ну, я не боюсь признаться, что никогда не испытывал ни малейшего тяготения к учености, – ответил Найниэн и тут же добавил с сияющей улыбкой, явно намереваясь сделать комплимент: – И клянусь вам, мэм, никто никогда не смог бы заподозрить вас в том, что вы любите читать книги!

Потрясенная этим замечанием, мисс Уичвуд ответила дрогнувшим голосом:

– Как это мило с вашей стороны, Найниэн, что вы так считаете!

– Правда, правда, – тут же внесла свою лепту Люсилла. – Никто бы не смог заподозрить, что она любит читать книги, но мисс Уичвуд читает очень много и даже в спальне держит книги!

– Как вы могли выдать мою тайну, Люсилла? – трагическим голосом произнесла мисс Уичвуд.

– Я только Найниэну! – воскликнула Люсилла, обеспокоенно глядя на свою покровительницу. – Конечно, я бы никогда не осмелилась сказать об этом кому-нибудь другому, но Найниэн обещает, что никому не выдаст вас, правда, Найниэн?

– Никогда! – тут же ответил он.

– О, теперь я навеки опозорена в ваших глазах, – печально покачала головой мисс Уичвуд.

Они принялись с таким жаром разубеждать ее, что она не смогла больше сдерживать смех и громко расхохоталась.

– Вы глупые дети, – сказала она, успокоившись. – И не надо на меня так смотреть, иначе я снова рассмеюсь! Я вижу, что вы не понимаете почему, но, если я начну объяснять вам это, вы решите, что я сошла с ума! Скажите мне лучше, Найниэн, вы передали мое письмо миссис Эмбер?

– Нет, потому что она была слишком плоха, чтобы принять меня, но моя мать передала его ей. – Он слегка поколебался, а затем произнес, просительно улыбнувшись: – Она… она слишком плохо себя чувствовала, чтобы написать вам, но она попросила мою мать передать вам несколько слов.