Первое послание Петра - Эдмунд Клоуни

2) Святость искупленных верующих (1:18–21)

…Зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, 19 Но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца, 20 Предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас, 21 Уверовавших чрез Него в Бога, Который воскресил Его из мертвых и дал Ему славу, чтобы вы имели веру и упование на Бога.

Петр вдохновляет нас на святую жизнь, обращенную к Господу. Ожидание пришествия Христа заставляет нас бодрствовать (1:13); святость Бога служит нам идеалом, к которому нужно стремиться (1:14–16); грядущий Суд Отца нашего внушает страх, но страх, призывающий Его имя (1:17).

Теперь апостол Петр подходит к центральному моменту в разговоре о спасении: как мы, грешники, можем приступать к святости Божьей? Ответ мы найдем в искуплении. Несмотря на то что Бог создал нас для Себя, мы не в состоянии ни обрести Его святость, ни даже приблизиться к ней. Но Бог сделал нас достойными Его, сделал той ценой, которая обжигает наш разум горячей волной Его любви. Петр обращается к двум самым глубоким движениям человеческого сердца. Первое – это любовь, основанная на понимании, сколь велика цена, которую заплатил Бог ради нашего спасения. Второе – это страх не суметь откликнуться на Его любовь. Какой кары заслуживаем мы, если попираем кровь Христову и с презрением относимся к драгоценной жертве Божьей, которой недостойно все земное серебро и золото? Вспомните ответ Петра Симону-волхву, который предложил деньги за приобретение Духа Святого:«… серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян. 8:20).

Слова, сказанные Петром об искуплении, следует признать центральным моментом апостольского благовестия. Некоторые комментаторы высказывали предположение, что в этом отрывке Петр использует традиционные формулы из символа веры или богослужения. Однако более вероятным представляется, что любые устоявшиеся формулировки восходят к проповеди самих апостолов[81].

В эллинистическом мире выкупить раба можно было различными способами, например, заплатив его хозяину через храмовую казну[82]. Ветхозаветный закон также предусматривал выкуп рабов и отводил особую роль для go'el, близкого родственника, который мог выкупать членов семьи или их имущество (Лев. 25:25,48 и дал.; Руф. 2:20; 3:9; 4:3 и дал.). В пророчестве Исаии Бог берет на Себя роль go’el Своего народа. Он становится «близким родственником» через узы Своей любви. Он заверяет Свой народ, что их Творец, святой Господь, – это также и их go'el, и Он использует Свое право выкупа (Ис. 41:14; 43:14; 44:24; 47:4; 48:17; 49:7,26; 54:5,8; 60:16). Петр проводит ту же параллель. Святой Бог выкупает Свой народ как Свое наследство.

Говоря об искуплении, Ветхий Завет довольно редко называет цену, которую необходимо за него заплатить. В разговоре об избавлении Богом израильтян из египетского плена на первый план выносится рабское состояние, от которого они были освобождены, и свобода, дарованная им, а не цена этого избавления (Исх. 6:6; 15:13; Пс. 73:2; 76:15; Втор. 7:8; 9:26; 2 Цар. 7:23). Хотя при этом требование принесения жертвы не предается забвению[83]. Бог утверждает Свою власть совершить жертву, когда говорит: «За ничто были вы проданы, и без серебра будете выкуплены» (Ис. 52:3). Никто не в состоянии заплатить цену, достаточную, чтобы выкупить свою душу из рабства смерти, только Бог способен искупить Свой народ[84].

Петр подчеркивает бесценность принесенной жертвы и делает акцент на том, что именно Бог совершает ее. Приступая к написанию послания, Петр не мог не вспоминать Псалом 33, завершающийся ликующим возгласом: «Избавит Господь душу рабов Своих, и никто из уповающих на Него не погибнет»[85]. Для апостола не может быть сомнений в том, что мы не в состоянии спасти самих себя. Лучшее, что мы можем предложить, – это тленное серебро или золото. Не деньги, а жизнь должна быть отдана в качестве выкупа за наши жизни. Бог заплатил эту цену жизнью Своего Сына, отданную ради нас. Иисус – это жертвенный Агнец Божий и избранный Слуга Господа, Который вознес наши грехи на древо (2:24). Петр проповедует то, что сказал Господь: «Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10:45).

Как и в открывающем послание приветствии, Петр вновь связывает кровь жертвы Христа со спасительным замыслом Бога (1:2). Петр слышал слова Иоанна Крестителя, что Иисус – это «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1:29). Агнец Божий совершенен, на Нем нет пятна или порока. Таким было требование ко всем жертвенным животным, но особенно – к пасхальному агнцу (Лев. 22:17–25; Исх. 12:5). Петр также мог иметь в виду кроткого агнца из Ис. 53:7.

Жертва крови Христа была принесена, чтобы избавить нас от смерти. Он отдал Свою кровь за нашу кровь. Божье искупление не просто разбивает цепь, связывающую нас с будущей смертью, оно также разрывает нашу связь с мертвящим прошлым. Бог освобождает нас от бессмысленного языческого образа жизни. Слово «пустота» служит синонимом слову «идол» в Ветхом Завете. Иеремия описывает, как языческие народы придут к Богу со словами: «Только ложь наследовали наши отцы, пустоту и то, в чем никакой нет пользы» (Иер. 16:19)[86].

Петр противопоставляет обычаи, полученные христианами из язычников от своих отцов, Евангелию, которое они получили от Отца Небесного. Человеческая культура строит свое настоящее на фундаменте прошлого. Любое общество почитает своих отцов, будь то Конфуций, Маркс, Джефферсон, Дарвин или Фрейд. Петр же говорит об освобождении христиан от традиций отцов, причем не от отдельных освященных временем заблуждений, но от основоположного смысла (или отсутствия такового) культурной традиции. Через искупление Бог не просто меняет отдельные обычаи – весь уклад жизни переворачивается в своих основах. Конечно, Петр имеет в виду языческие народы, развращенные идолослужением, но современная секулярная культура насаждает не менее развратный образ жизни.

В отличие от бесцельной жизни «пустых людей», христианам даны вера и надежда в Боге. Бессмысленность рассеивается в свете славы высшего смысла – промысла и воли Божьей. Величайшая жертва, принесенная Богом ради искупления людей, служит завершением Его предвечного замысла. Бог явил Христа сейчас, в конце времен, чтобы осуществить намерение, сложившееся у Него еще до творения. Суверенная воля Божья находит в Иисусе Христе свое высшее выражение, человеческая история – свою высшую точку. Отец знает Сына в вечном единстве Троицы (1:18). Но здесь Петр указывает на предузнание Божье, говоря о Его избрании и определении Христа на место Искупителя. Замысел Бога, установленный еще до творения, состоял в том, что Иисус придет, чтобы принять смерть и вновь воскреснуть ради спасения верующих в Него (1 Пет. 1:2; Еф. 1:3—11). Ошеломляющая истина заключена в том, что Бог осуществил Свой замысел для вас (1:20)![87] Христиане, оставаясь странниками и пришельцами в этом веке, живут нерушимой надеждой. Еще до создания мира они были возлюблены по предведению вместе с Христом (1:2) Богом-Отцом, Который сотворил миры и отдал Сына Своего за них[88].

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Spicq, Epltres, p. 11.

2

Евсевий (Eusebius, 111:39) цитирует Паиия (60—130 гг. н. э.), епископа города Иераполя в Малой Азии. Папий, в свою очередь, цитирует пресвитера Иоанна: «Марк, став переводчиком Петра, тщательно записал все, что тот запомнил, расположив по порядку сказанное или сделанное Христом». AF, р. 265.

3

Kelly, р. 3; Elliott, Ноте, р. 60. Оба ученых оказывают предпочтение более широким географическим представлениям о римских провинциях.

4

Eusebius, 111:1:2–3. По-видимому, Евсевий приходит к такому заключению, основываясь именно на Первом послании Петра, а не на какой-то независимой традиции.

5

Наиболее вероятный маршрут того, кто нес это послание, прослеживает Колин Хемер: Colin Hemer, 'The Address of 1 Peter', Expository Times 89 (1978), pp. 239–243.

6

Elliott, Home, p. 61; Selwyn, pp. 47–52.

7

T. R. S. Broughton, 'Roman Asia Minor', in Tenney Frank, ed., An Economic Survey of Ancient Rome (Johns Hopkins Press, 1938), 4, p. 738. Цит. no: Elliott. Home, p. 62.