Впервые - Анна Брон

— Эрика, ты слышишь меня? Значит, договорились.

С чего это Ник звонит другой женщине? Странное время он выбрал, подумала Лорен. Впрочем, он сказал, что его друзья просили привезти кого-нибудь, следовательно, он уже успел с кем-то договориться. И теперь отказывается от встречи.

Ник сел в «понтиак», повернул ключ и поморщился, увидев красный сигнал на приборной доске.

— Не может быть, — торопливо проговорила Лорен. — Когда я ехала сюда, то показывала машину механику. Он сказал, что она в порядке. Возможно, что-то с самим сигналом. Ведь машине всего полгода.

— Поедем на этой машине и заодно проверим ее, — после недолгой паузы решил Ник. — Важно, чтобы она работала нормально, когда вы будете одна ехать в Миссури.

— Прекрасно, — не раздумывая, согласилась Лорен.

— Расскажите еще что-нибудь о своей семье, — попросил Ник, когда они выехали со стоянки.

Лорен смотрела прямо перед собой, стараясь не показать, как тревожно у нее на душе. Паутинка лжи, которую, как ей казалось, она вынужденно сплела, стремительно разрасталась. Так как Ник знал служащих «Синко», то она не стала рассказывать, что закончила только колледж, следовательно, теперь надо было что-то делать с пятью годами университетской жизни. Глядя в окно на великолепные здания, она то и дело вздыхала. Всю жизнь Лорен считала себя честным человеком, а теперь лгала даже о своем возрасте, потому что до двадцати трех лет ей еще оставалось целых три недели. Вот и Тони в присутствии Ника она сказала, что у нее никого нет в Детройте. Так как же быть с пятью годами?

— Я задал трудный вопрос? — с улыбкой спросил Ник.

Верно, он не имеет ни малейшего представления, что с ней делает его улыбка. Лорен отчаянно захотелось коснуться ладонью его щеки и провести пальцем по чувственным губам. Рубашка на груди у Ника была расстегнута, и она с трудом удерживалась, чтобы не дотронуться до видневшихся в вырезе черных колечек волос. Даже его одеколон смущал Лорен, неодолимо притягивая ее к нему.

— Просто нечего рассказывать. Ленни уже двадцать четыре. Он женился и живет отдельно. Мелиссе двадцать пять. В апреле она тоже вышла замуж. Ее муж — механик. Он работает на фирме «Понтиак», у него я и купила машину.

— А почему ты ничего не рассказываешь об отце и его жене?

— Папа — учитель. Он очень умный и образованный, а его жена прелестная женщина и очень предана ему.

— Почему же он, учитель, не отправил вас в университет? Почему позволяет вам работать секретарем?

— Он отправлял, — промямлила Лорен.

К счастью, внимание Ника отвлекла трудная развязка на дороге, и ему некогда было подумать над странностями в рассказе Лорен. Они уже выехали из центра города, и великолепные небоскребы и особняки сменились фабриками и заводами в окружении гораздо более скромных домов. Потом Лорен увидела огромный торговый центр, растянувшийся, как ей показалось, на много миль, а сразу за ним стали появляться роскошные загородные особняки.

— А ваша одежда? — спросила вдруг Лорен. — Вам не нужно заехать за чемоданом?

— Нет. У меня есть кое-какие вещи в Харбор-Спрингс.

Окно было открыто, и ветер играл его густыми темно-каштановыми волосами. С боков они были подстрижены довольно коротко, так что никакой ветер не мог испортить ему прическу, но сзади закрывали воротничок рубашки… То есть были достаточно длинными, чтобы женщине было приятно запустить в них пальцы. Лорен не сводила с Ника затуманенных глаз и думала, как было бы хорошо, если бы это были ее пальцы.

Усилием воли заставив себя отвести взгляд от Ника, Лорен надела темные очки и стала смотреть в окно, едва замечая, что городской пригород давно остался позади и уступил место почти сельскому пейзажу.

От Ника, несомненно, шел такой сильный энергетический поток, что, даже отодвинувшись и отвернувшись, Лорен могла думать только о том, что он здесь, совсем рядом. То, как он выглядел и как глядел на Лорен, нарушало ее внутренний покой, и она не сомневалась, что ступила на опасную дорогу.

Опасную? Как вообще можно было вот так сразу согласиться поехать с ним куда-то в загородный дом? Раньше она и помыслить не могла ни о чем подобном. Это было так же необъяснимо, как необоримое влечение, которое она испытывала к нему едва ли не с первой минуты их встречи. Лорен вынуждена была признать, что ведет себя несколько странно. Но опасно ли это? А что, если Ник серийный убийца, который задумал убить ее, расчленить тело и закопать его в лесу? Если так, то никто никогда не узнает о ее последних минутах, ведь никто не знает, что она поехала с ним. Разве только Тони и его сыновья… Но Ник может сказать им, что Лорен уехала обратно в Миссури. Они ему поверят. Если Ник задумал убийство, ничто ему не помешает…

Лорен искоса посмотрела на него и улыбнулась. Она еще никогда не обманывалась в людях. Вот и теперь она была совершенно уверена, что физическое насилие ей не грозит.

Три часа прошли как в счастливом тумане. Колеса накручивали километры. Ветер отгонял жару, освежая их лица и играя волосами, а они как старые друзья почти беспрерывно болтали обо всем и ни о чем.

Лорен заметила, что Ник как будто закрывается, когда она пробует расспросить о его прошлом или о родных, но становится весьма настойчив, когда речь заходит о ее детстве или юности. Ей, правда, удалось выудить, что отец Ника умер, когда ему было всего четыре года, а несколько лет назад умерли вырастившие его дедушка и бабушка.

В городишке Грейлинг, от которого, по словам Ника, оставалось часа полтора езды до Харбор-Спрингс, он остановил машину возле небольшого магазинчика, чтобы купить кока-колы и сигарет. Они проехали еще несколько миль, и возле одного из придорожных столиков для пикников Ник затормозил.

— Сегодня чудесный день, — сказала Лорен и откинула назад голову, чтобы полюбоваться кружевными облаками, плывшими по голубому небу.

Переведя взгляд на Ника, она заметила, что он как-то необычно смотрит на нее.

Сделав вид, что она ничего особенного не заметила, Лорен сказала:

— У меня дома небо никогда не бывает таким голубым, и вообще там в это время года гораздо жарче. Впрочем, ничего удивительного, ведь Миссури намного южнее.

Ник открыл две банки с кокой и одну протянул ей, после чего небрежно оперся о стол, тогда как Лорен изо всех сил старалась возобновить ни к чему не обязывающий разговор, который они прервали всего минуту назад.

— Вы сказали, что ваш отец умер, когда вам было четыре года, и вас вырастили дедушка с бабушкой… А что случилось с вашей мамой?

— Ничего не случилось, — ответил Ник.

Он сунул в рот сигарету и, сложив руки лодочкой, чтобы не мешал ветер, зажег спичку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});