Авантюристы - Кэтрин Нэвилл

— Дерьмо не тонет, — ответила я.

А потом развернулась и пошла на посадку.

ВЕК МАШИН

Механизация взаимоотношений уничтожает то сочетание законности и порядка, которое всегда служило фундаментом для предпринимательской деятельности.

Что можно было бы предпринять для спасения человеческой цивилизации от опошления и разобщения, которые несет машинная индустрия?

Торстейн Веблен. Век машин

Я всегда предпочитала летать первым классом. И было как нельзя кстати, что мой полет оплачивался по банковской кредитной карточке. Правда, даже здесь питание оставляло желать лучшего. Поэтому я, как правило, старалась захватить с собой корзинку для пикников, приготовленную в любимой мною траттории Виванда, находившейся неподалеку от моего дома.

Решив подкрепиться, я сняла с корзинки салфетку и с удовольствием разглядела произведения кулинарного искусства; здесь были охлажденная икра и салат из белой фасоли, ажурные ломтики ветчины и воздушный лимонный торт, а также добрая порция ароматного «Вердиччио», чтобы кусок не застрял в горле. Поев, я откинула спинку кресла, надела наушники, в которых звучал мой любимый Моцарт, и постаралась выбросить все из головы. Но попытка оказалась тщетной, меня продолжали беспокоить детали разработанного мною плана. Ну и, конечно, предстоящее свидание с Тором.

Хотя мне удалось под звон фанфар запустить в ход избранный крут, раззадорить Перл и вырваться в Манхэттен, где будет положено начало моей миссии, я сознавала, что у меня еще остается возможность пойти на попятный. По крайней мере, пока еще не поздно. Пока я еще не повстречалась с Тором.

Давным-давно он пару раз помогал мне выбираться из довольно щекотливых ситуаций. Но я слишком хорошо знала его, чтобы не догадываться: ввергало меня в подобные ситуации прежде всего его вмешательство! Вот и теперь просить содействия Тора в работе над компьютерными системами было равносильно тому, чтобы просить содействия в живописи Леонардо да Винчи: оно окажется безусловно бесценным — особенно в час расплаты.

И я знала, что Тор скрупулезно хранит все неоплаченные счета. Впервые за много лет, прошедших с нашей последней встречи, я испытывала почти физическое ощущение головокружения и тошноты, чувствуя себя стоящей одной ногой на острие пирамиды под названием «долги требуют уплаты», а другой — на колесе рулетки. Согласитесь, не самое выгодное состояние для того, кто собирается сохранять контроль над ситуацией.

С Золтаном Тором я познакомилась двенадцать лет назад, я была наивной двадцатилетней девчонкой, только что принятой на работу в «Монолит корпорейшн» — одну из крупнейших компаний, которая занималась в то время торговлей компьютерами. Будучи полным профаном в информатике, я честно полагала, что «Ай-Би-Эм» — это марка иностранных часов, а «Хонсйу-элл» — система термостатов. В то же время, сподобившись получить в фирме незаслуженно высокий титул «технического эксперта», я должна была разъезжать по нашим клиентам, которым мы устанавливали новейшие сложные компьютерные системы.

Конечно, было нелегко справиться с множеством вопросов, задаваемых мне клиентами. Суетясь, как белка в колесе, я собирала в одну кучу все их замечания, вопросы и неслась к себе в отдел, чтобы найти кого-нибудь, кто мог бы мне помочь. На следующее утро я возвращалась к клиентам с готовыми ответами на руках. Я постоянно жила под угрозой разоблачения, но уже несколько месяцев мой маскарад действовал. И все же наступил день, когда покровы могли быть сорваны.

Однажды в понедельник, явившись к себе в офис, я застала там моего босса, Альфи, обрюзгшего занудного типа, который терпеть меня не мог. Он, недовольный, стоял возле моего стола, всей позой выражая неприязнь.

На работу меня принимал не он, а кто-то рангом повыше. Альфи же был приставлен ко мне в качестве этакого наставника. Для него было смертной мукой наставлять того, чьи способности были выше его собственных, поэтому и все свои усилия он тратил не на мое обучение, а на доказательство моей некомпетентности. И чем лучше мне удавалось справляться с постоянно сыпавшимися на меня поручениями, тем больше он злился.

— Верити, я хотел бы, чтобы вы немедленно явились ко мне в кабинет, — прогнусавил он, искоса поглядывая на притихших сотрудников, чтобы удостовериться, все ли успели заметить мое унижение.

Удачное расположение кабинета Альфи со стеклянными стенами позволяло беспрепятственно обозревать все до одной палубы подвластной ему галеры. Ему всегда хорошо были видны длинные ровные ряды столов, за которыми горбатились его рабы. Наблюдая за программистами, Альфи следил, чтобы они не смели отвлекаться от работы, и скрупулезно подсчитывал, кто, сколько и какой работы выполнил. А затем он вывешивал эти данные у входа в зал в виде таблиц, для наглядности уснащенных золотыми, красными и. зелеными звездочками — как в детском саду. Если мы имели наглость отвлечься от работы и обменяться парой слов, он звонил в колокольчик, стоявший у него на столе. Через каждые шестьдесят минут по столам передавалась ведомость, в которой все должны были отметить время и свой личный код — для последующей оплаты рабочих часов. В течение дня нам разрешалось два коротких перекура и полчаса на ленч — время, проведенное не за рабочими столами, не оплачивалось.

Оттого, что я по роду работы большую часть времени проводила вне стен офиса, то меньше других страдала от этой Диккенсовой атмосферы.

— Верити, — провозгласил Альфи, когда мы оба оказались за стеклянными стенами его кабинета, — я бы хотел, чтобы вы взяли на себя обслуживание еще нескольких клиентов. — И с этими словами он протянул мне длиннющий список.

— Но, сэр, на моем попечении клиентов больше, чем у любого другого сотрудника, — заметила я, пробежав глазами список. — И к тому же здесь упоминается ряд фирм, которые пользуются оборудованием и машинными языками, с которыми я мало знакома. Это может занять некоторое время…

— Мы не имеем права разбазаривать время, — перебил он меня со злорадством. — А ежели вам не угодно работать как следует, то вы зря заявились в наш «Монолит»: мы не платим денег лентяям. Половина из ваших коллег, сидящих в этом зале, отдаст что угодно, чтобы получить ваше место, и можете не сомневаться — так оно и будет, если вы начнете капризничать.

У меня действительно было в два раза больше клиентов, чем у остальных экспертов в нашем офисе. Кроме того, в новом списке значились либо самые придирчивые «пользователи», либо те, у которых стояло самое сложное оборудование. Не пройдет и месяца, как меня могут раскусить.

Всю неделю я пахала от зари до зари и едва справлялась с выматывавшей все силы работой, а на столе громоздились горы бумаг, которые я собиралась унести домой, чтобы разобраться с ними на уик-энде. Была пятница, конец рабочего дня, когда перед моим столом замаячил Альфи в обнимку с устрашающего вида папкой монографий, которую он с грохотом опустил мне на стол.

— Луи намеревается оказать вам большую честь, — сообщил он. Луи Файндстоун — управляющий отделом — был боссом Альфи. — В понедельник, с утра, вы будете представлены правлению директоров Транспаси-фик рэйлроуд[7], нашему крупнейшему заказчику, и их новому представителю в нашей фирме. Не думаю, что вам будет предоставлено слово на совещании, но мне кажется, что вам не мешает почитать кое-какие материалы по Транспасифик, чтобы не попасть впросак, если вас вдруг о чем-то спросят.

Похоже, я действительно удостаивалась огромной чести. Технарей обычно не выставляют напоказ перед высшими кругами, подобными этому. Но как я успею прочитать все эти монографии и управиться со срочной работой, оставленной на уик-энд?!

Словно догадавшись, о чем я подумала, Альфи добавил:

— Не скрою, я был не согласен с тем, что именно вас собираются им представить: у вас еще молоко на губах не обсохло, и вы только молотите руками по воде, а плавать не умеете. Однако я предпочел предоставить это на усмотрение Луи, — и с этими словами он удалился.

Так я и осталась на работе в тот вечер, когда все остальные удалились вкушать радости уик-энда, осталась в бесплодных попытках хотя бы по диагонали проштудировать те фолианты, которые оставил мне Альфи: они были слишком тяжелы, чтобы тащиться с ними в метро, а взять такси было тогда для меня непозволительной роскошью.

С первых же прочитанных страниц мне стало ясно как Божий день, что дела мои плохи, ведь я разбиралась в том, что там было понаписано, не лучше, чем в черной магии. В монографиях не было ни одного слова, не имевшего отношения к бизнесу, а поскольку я могла похвастаться лишь математическим образованием, мне не под силу было даже прочесть простой финансовый отчет!

И я решила отправиться в скитания по всему зданию в надежде встретить кого-нибудь, кто еще остался на работе, — это вечером в пятницу! Я останавливала лифт на каждом этаже, но в открывавшиеся двери видела лишь непроницаемую тьму — и надежды мои угасали.