Приговор любви - Люси Гордон

Через полчаса она вернулась и, постучав в дверь, сообщила:

– Я приготовила ужин!

Меган позволили войти. Она поставила перед Дэниэлом поднос с едой, подождала, пока он, хмурый и рассеянный, поест, невнятно поблагодарит ее, а потом спросила:

– Ну как, записи хоть что-то прояснили для вас?

– Немногое. Да и впечатление уже стирается, ведь я просмотрел их тысячу раз. – Внезапно он поднял голову и взглянул ей в глаза, словно только что принял важное решение. – Послушайте, Меган, я знаю, как помочь вам, но вы должны полностью довериться мне.

– Не понимаю…

– Я хочу снова допросить вас… как раньше.

– О нет, – стремительно возразила Меган. – Все, что нужно, вы можете найти в записях.

– В том-то и дело, что не могу! Те допросы никуда не годятся – я вел их хуже некуда, дилетантски, и многое упустил. Мне необходимо допросить вас снова… как полагается. – Заметив некоторую нерешительность в ее глазах, он настоял: – Соглашайтесь, Меган, вы же ничего не теряете!

Она пожала плечами.

– Вы правы – ничего. Что я должна делать?

– Идемте. – Он отвел ее в гостиную, усадил на софу, а для себя придвинул кресло. – Смотрите на меня и слушайте внимательно: представьте, что мы вернулись на три года назад и только что встретились. Вспоминаете нашу первую встречу?

– Да. Я ушла на свидание по вызову эскорт-агентства, а когда вернулась, в доме было полным-полно полицейских. В тот вечер был найден мертвым владелец дома Генри Грейнджер. Труп обнаружили не сразу, так как убийство было совершено еще прошлой ночью. Я поднялась к себе. Спустя какое-то время в прихожей раздался стук, я открыла, а за дверью стояли вы.

Дэниэл кивнул: эта сцена отчетливо встала перед ним. Открывается дверь, и на пороге его встречает самоуверенная женщина неописуемой красоты… Алое Платье, словно перчатка, облегает ее точеную фигуру, водопад густых каштановых волос ниспадает на оголенные плечи… Его память воскресила чувственные черты лица, совершенство которого подчеркивал искусно наложенный макияж. В ту ночь он поймал себя на том, что ее откровенно выставленная напоказ красота сверх всякой меры бесит его. Но почему?

Дэниэл стряхнул с себя наваждение и продолжил:

– Далее я сообщил вам о смерти Грейнджера и спросил о вашей с ним ссоре. Расскажите подробно, что же произошло между вами предыдущей ночью… как если бы делали это впервые.

– Грейнджер зашел ко мне напомнить, что я запаздываю с платой за квартиру. Я ответила, что через пару дней достану деньги и заплачу, но получила предложение вместо денег, как он выражался, расплатиться «натурой».

– Вы не спросили, что он под этим подразумевал?

– Зачем, когда его грязные намеки говорили сами за себя? Он постоянно лип ко мне, прикасался, якобы случайно, говорил всякие сальности. Мерзкий толстяк! Я не выносила его, но приходилось терпеть его выходки.

– Если он был вам так отвратителен, почему вы не съехали?

– Я не раз порывалась сделать это, но разве можно найти приличное жилье за умеренную плату? К тому же Грейнджер не драл с меня столько, сколько с остальных жильцов, и все чтобы только удержать меня. Он то и дело намекал, что за такую его доброту неплохо бы получить «благодарность», но я, разумеется, не подпускала его к себе, хотя и съехать тоже не могла – как в ловушку попалась.

– А ваш муж? Он выплачивал вам алименты… или что-нибудь в этом роде?

– Мой муж чуть от злости не лопнул, когда я ушла, да еще вместе с Томми. Он рассчитывал, что, если не давать мне ни пенни, можно заставить нас вернуться.

– Где был в тот вечер ваш сын?

– Ночевал у одного из школьных друзей. Он остался там и на следующую ночь, поскольку я отлучилась…

– По вызову эскорт-агентства?

– Именно, но давайте раз и навсегда проясним, в чем заключалась моя работа: мужчины пользовались моими услугами спутницы на вечерах или светских приемах, но никак не в постели. Я не занималась интимным обслуживанием.

– Почему вы не устроились на более достойную работу?

– На какую, например? Я ведь толком-то не училась, даже школу не окончила, а в шестнадцать лет уже работала фотомоделью. Сейчас люди с образованием не могут найти хорошее место, что же говорить обо мне? Пришлось подрабатывать манекенщицей!..

– Приходится, – прервал ее Дэниэл.

– Что?

– Вы подрабатываете манекенщицей. Мы же вернулись на три года назад. Это чрезвычайно важно, но мы забыли об этом. Больше не будем повторять этой ошибки.

– Времени не повернуть вспять, Дэниэл, – негромко возразила Меган.

– Но иначе наш план обречен на провал. Запомните: мы видим друг друга в первый раз. Мы только что встретились – вы и я, двое незнакомых людей. И нас не разделяют тени прошлого.

– Тени прошлого… или чувство вины? – Она вызывающе вскинула голову. – Вы пытаетесь успокоить свою совесть, притворяясь, что никакой вины за вами не было?

Он стиснул зубы.

– Мы оба должны притвориться, что ничего не было.

Минуту она не сводила с него пристального взгляда.

– Что ж, будь по-вашему, – проговорила она наконец. – Но в таком случае мне нужно кое-что изменить. – Она вышла из комнаты и быстро поднялась по лестнице. С полчаса она возилась у себя в спальне – дольше, чем предполагала, но в задуманном ею деле нельзя было упустить ни единой мелочи. Весь вечер она колебалась, стоит ли идти на это, но теперь все сомнения пропали. Завершив приготовления, Меган ободряюще улыбнулась своему отражению в зеркале. Твой час пробил, сказала она себе. Действуй!

Ступив на порог гостиной, она поняла, что не просчиталась – лицо Дэниэла исказил едва ли не ужас, как только он оглядел ее с головы до пят. В облике Меган действительно произошла разительная перемена: наряд скромницы перекочевал в платяной шкаф, и теперь длинные ноги Меган были обтянуты узкими брючками, а полная грудь, выглядывая из глубокого выреза, натягивала трикотажный топ с застежкой впереди. На лице Меган застыла маска смертельного очарования.

– Вы перестарались, – грубовато бросил Дэниэл.

– О нет, нисколько. Раз уж мы решили восстановить нашу первую встречу до мельчайших подробностей, будем добросовестны. Вы ведь пришли тогда с допросом не к бледной, замученной Меган Андерсон, а к ненавистной вам женщине по прозвищу Тигрица. Ну же, Дэниэл, смелее! Признайтесь, что всей душой ненавидели ее! Ненавидели так сильно, что…

– Прекратите, – хрипло оборвал он ее тираду.

– Нет, я буду говорить! Вы первый начали возрождать прошлое, только вот что странно – вы не очень-то рветесь возрождать некоторые подробности… например, то, что вы с первого же взгляда воспылали ко мне ненавистью!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});