Ветер с востока - Михайловский Александр

Берия молча обошел вокруг машины, потом глянул на конструктора.

– Вы сказали, что она уже сама ездит?

– И стреляет, – кивнул тот, – так что сейчас, чтобы выявить и устранить огрехи, для нее в первую очередь необходимо провести полный цикл государственных и войсковых испытаний.

Берия кивнул.

– Испытания в Кубинке мы вам обеспечим, а в войска ваши изделия в первую очередь поступят вашим старым знакомым. Если они дадут добро, будем считать, что и войсковые испытания прошли успешно. Это все?

– Из полностью готовых изделий пока все, – сказал Николай Федорович.

– А это что? – Берия показал в сторону нескольких облепленных рабочими корпусов, внешне весьма напоминающих БМП без башни.

– Это наш следующий этап, – ответил конструктор, – на основе уже готовой ходовой части БМП мы решили изготовить самоходную 122-мм гаубицу, самоходную противотанковую 85-мм пушку с орудием Ф-30 от танка Т-42, и самоходные зенитные установки в вариантах: с двумя пушками НС-37У или четырьмя авиационными пушками ВЯ-23. Для упрощения производства и обслуживания в войсках мы хотим добиться наибольшей унификации различных изделий. Поэтому, оставляя ходовую часть у отделения механика-водителя неизменной, мы меняли только конфигурацию башни и боевого отделения.

– Это вам даже очень хорошо хочется, – потер руки Берия, – даже очень хорошо. А то у нас некоторые товарищи любят оригинальничать кто во что горазд. Вам бы сюда некоторых на обучение… Что-то еще, товарищ Шашмурин?

– Пока все, товарищ Берия, – пожал тот плечами, – тяжелые самоходные установки под пушку-гаубицу МЛ-20 калибром 152 миллиметра, противотанковую пушку Ф-42 калибром 107 миллиметров и безбашенную установку под гаубицу Б-4 калибром 203 миллиметра планируется делать на едином шасси уже после завершения государственных испытаний среднего танка Т-42… И только потом мы будем готовы сделать по-настоящему тяжелый танк прорыва.

– Единое шасси – это вы хорошо придумали… – Генеральный комиссар госбезопасности принялся протирать платком свое пенсне. – Мало ли что еще сконструируют наши артиллеристы или ракетчики. Не вдаваясь в подробности, скажу, что не вас одного, как это там у них говорят, «озадачили».

– С единым шасси – это не я придумал, – честно признался Шашмурин, – товарищи подсказали. У них там, в будущем, такая штука в ходу, называется «единая боевая платформа». Получается как бы три весовых категории: легкая, единая с БМП, в пятнадцать-двадцать тонн весом; средняя, единая с танком Т-42 в двадцать пять-тридцать тонн весом; и тяжелая, единая с тяжелым танком, в тридцать пять-пятьдесят тонн весом…

– Тем лучше, – кивнул Берия, возвращая пенсне на место, – как там говорится – умный учится у других, а дурак – на своих ошибках? – Главный чекист СССР пожал конструктору руку. – Значит, так… Завтра с утра, Николай Федорович, я жду вас, с двумя вашими готовыми изделиями, на заводском полигоне. Там и поговорим. Надеюсь, хорошо поговорим…

25 февраля 1942 года, 21:05. Севастополь, Северная Бухта.

Ударное соединение Черноморского Флота в составе крейсеров «Молотов» и «Красный Крым», эсминца «Адмирал Ушаков» и всех четырех БДК, с недавно сформированным ударным механизированным полком морской пехоты на борту, покидало Северную бухту Севастополя. Эскорт соединения составляли эсминцы-«новики» еще дореволюционной постройки: «Железняков», «Шаумян», «Дзержинский», «Незаможник» и построенные уже в советское время эсминцы серий «7» и «7-У»: «Бодрый, «Бойкий», «Безупречный», «Бдительный», «Свободный», «Способный», «Смышленый», «Сообразительный». На борту каждого эсминца, помимо штатной команды, находилось по усиленной штурмовой роте морской пехоты. Каждая такая рота состояла из ста двадцати пяти бойцов, специально обученных с учетом опыта боев в Сталино и Славянске и вооруженных пистолетами-пулеметами Шпагина, самозарядными винтовками Токарева и автоматическими винтовками Симонова.

Огневую поддержку штурмовым группам должны были оказывать два трофейных пулемета МГ-34 на одно отделение, полученных Черноморским флотом после разбора трофеев, оставшихся от 11-й армии вермахта. Ротный взвод огневой поддержки включал в себя четыре батальонных 82-мм миномета БМ-37 и столько же тяжелых 12,7-мм пулеметов ДШК, переведенных с колесного хода на трехногие станки, изготовленные на Севастопольском 201-м морзаводе по образцу станков от пулемета НСВ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Задачей ударного соединения Черноморского флота в ходе запланированной на 26–28 февраля 1942 года операции «Черноморский экспресс» было внезапным ударом захватить и полностью уничтожить инфраструктуру румынского порта Констанца, восстановительные работы в котором после рейда, проведенного Черноморским флотом 10 января, были в разгаре. По данным советской разведки, на разбор завалов в Констанцу румыны согнали большое количество советских пленных, в основном из числа тех, что еще в самом начале войны попали в знаменитое окружение под Уманью. После ухода из Черного моря Эскадры Особого Назначения румынское и немецкое командование стало потихоньку расслабляться, и даже позволило себе снять некоторые части береговой обороны на усиление других участков фронта. А вот это безобразие советское командование решило полностью пресечь.

Страх получить еще один десант в мягком Черноморском подбрюшье должен был сковать высшее немецкое командование не меньше, чем ужас перед рейдами знаменитой тяжелой механизированной бригады генерала Бережного. Таким образом, операция «Черноморский экспресс» приобретала еще и характер очередной показательной порки вермахта, а заодно и румынской армии.

Кстати, с точки зрения стратегии и геополитики, «Черноморский экспресс» должен был стать для засевших в Проливах турок очевидным напоминанием о том, что все они смертны, а русские только-только начали показывать, на что они способны. Не Констанцей единой, как говорится…

Покинув пределы оборонительных минных полей Севастопольской базы, где то в 21:35 по московскому времени соединение развернулось в походный трехколонный ордер. Среднюю колонну, под флагом командующего ЧФ вице-адмирала Ларионова, возглавлял эсминец особого назначения «Адмирал Ушаков» – как корабль соединения, имеющий самое совершенное радиолокационное и акустическое оборудование. За ним следовал крейсер «Молотов», а в середине ордера находились все четыре БДК. Замыкал колонну крейсер «Красный Крым».

Эсминцы сопровождения составили правую и левую колонны ордера, причем старички «новики» замыкали походный порядок. Крейсерская скорость соединения по плану составляла восемнадцать узлов, время в пути – девять с половиной часов.

26 февраля 1942 года, 05:15СЕ. Констанца

На ближних подступах к Констанце ударное соединение ЧФ начало готовиться к десантированию, перестраиваясь из походного порядка. Флота у румын не осталось еще с прошлого визита советских кораблей, восстановить береговые батареи они тоже не успели, так что, повинуясь командам с нащупывающего минные поля «Адмирала Ушакова», эсминцы направились вслед за ним прямо в гавань. С корабля из будущего в воздух поднялся вертолет дальней радиолокационной разведки, а на крымском аэродроме в Саках изготовилась к вылету переброшенная туда с вечера авиагруппа Особого Назначения в составе всех десяти Су-33. В общем, визит лисы в курятник со словами: «Не ждали, пернатые?».

В предутренней тьме орудийные залпы советских кораблей прозвучали громом с ясного неба. Одновременно с первыми выстрелами на «Адмирале Ушакове» включили систему радиоэлектронного подавления, а городскую телефонную станцию разбило артиллерийским огнем еще в самом начале вторжения.

Тем временем все двенадцать эсминцев подошли к пирсам и под прикрытием пулеметно-артиллерийского огня разом выбросили в порту десант. На флангах – у городков Текиргол на юге и Лумина на севере – с БДК высадились по два батальона механизированного полка морской пехоты. При первых лучах восходящего солнца танки БТ-7В с десантом на броне стали обходить Констанцу с севера и юга, блокируя город со стороны суши. В самом городе штурмовые роты морской пехоты под прикрытием корабельной артиллерии завязали бой с румынским гарнизоном и охраной импровизированных лагерей для пленных и жандармерией.