Ожерелье и тыква-горлянка - Роберт ван Гулик

— Вот громада, да? — окликнула судью Папоротник.

— Да, внушительная постройка! Давайте проедем еще немного вперед до северо-восточной башни. Тогда уж я увижу все!

Мимо них проходила большая джонка с грузами, гребцы пели, взмахивая веслами в такт грустной мелодии. Чистый звонкий голос Папоротника подхватил песню, девушка заработала веслом более ритмично.

Судья подумал, что стена высокая и неприступная. Прямо над водой он насчитал восемь зарешеченных арок, через которые, очевидно, поступала из реки вода в каналы и акведуки Дворца. Затем показался Павильон, выступавший как раз над последней аркой. Он напоминал крытую беседку трапециевидной формы с тремя окнами-фонарями — большим в середине и двумя маленькими по краям. Судья прикинул, что основание Павильона приподнято по меньшей мере на сажень над водой. Маленькая лодка, вставшая под Павильоном, не будет видна сверху. Но как эта лодка может оказаться там, не попав в поле зрения лучников на стенах?

— Вы надеетесь увидеть у окна прекрасную принцессу? Может быть, теперь мы все же отправимся на другой берег?

Судья кивнул. Плыть вверх по течению было нелегко, плечи деву гики влажно блестели на солнце — оно припекало все сильнее. Северный берег был не таким лесистым, среди зелени то здесь, то там виднелись крытые тростником хижины рыбаков. У берега Папоротник бросила в воду якорь, утяжеленный двумя кирпичами. Лодка немного проплыла назад по течению, прежде чем якорь зацепился. Папоротник была довольна:

— Это отличное место. Когда я была здесь с Тай Мином, он поймал двух отличных окуней. Вот смотрите, тут у меня в кувшине крабьи ножки, это самая лучшая наживка!

— Наш учитель Конфуций всегда ловил рыбу удочкой, не сетями, — заметил судья, насаживая на крючок крабью ножку. — Он считал, что рыбе нужно дать возможность поучаствовать в состязании.

— Я знаю это изречение Конфуция. Когда мой отец был жив, мы читали вместе классические книги. Он был учителем в нашей деревенской школе. Поскольку моя мать умерла очень рано, а я была единственным ребенком в семье, отец много времени уделял моему воспитанию… Нет, нет, возьмите другую леску! Окуней нужно ловить на длинную. — Забросив свою собственную, Папоротник продолжала: — Мы жили очень счастливо. Но когда отец умер, мне пришлось переехать сюда: именно дядюшка Вэй оказался моим ближайшим родственником. Я не смогла взять с собой книги, которые мы читали, поскольку они принадлежат школе. Вы ученый, доктор, и у вас, должно быть, большая библиотека, да?

— Довольно большая. Но у меня не остается времени на чтение книг.

— Вы знаете, я бы очень хотела жить в доме ученого человека, читать в книгах о разных интересных вещах, заниматься живописью и каллиграфией. От этого чувствуешь себя уверенней. Вы, наверное, понимаете, что я имею в виду. Когда моя тетка была еще здесь, в «Зимородке» было не так уж плохо. Дядюшка никогда не давал ей достаточно денег на наряды, но она получила в наследство несколько кусков хорошего шелка. И я помогала тетушке шить из него платья. Ее любимая куртка сделана из красной парчи с цветами, вытканными золотыми нитками. Тетушка считала, что эта куртка очень ей идет, и она была совершенно права!

Судья опустил леску в коричневую воду. Устроившись на корме, он заговорил:

— Да, я слышал, что ваша тетушка очень приятная женщина. И я вполне понимаю, почему такой впечатлительный молодой человек, как Тай Мин, воспылал к ней юношеской любовью.

— Он просто с ума сходил от любви к тетушке! Я уверена, что он пристрастился к азартным играм только для того, чтобы иметь возможность делать ей время от времени подарки!

— Азартные игры — это способ скорее потерять деньги, нежели заполучить, — рассеянно заметил судья. Ему показалось, что леска слегка дернулась.

— Нет. Тай Мин выиграл. Но я думаю, что Лан дал ему возможность выиграть для того, чтобы потом обобрать! Я прямо содрогаюсь, когда вижу этого Лана!

— Лан?.. А где они играли?

— О, Тай Мин много раз ходил в то крыло, которое занимает Лан в гостинице. Эй, смотрите!

Он отпустил леску, и она заскользила между пальцами. Четкая версия мгновенно возникла у него в голове. Лан ни за что бы не стал якшаться со счетоводом, если бы на то не было серьезных причин.

— Отпустите еще леску! — волнуясь, крикнула Папоротник.

Да, он отпустит леску, на которой ходит Лан. Даст ему полную свободу. И звено, соединяющее убогий склад Лана с золотыми дворцовыми воротами, возможно, выявится. Попеременно отпуская и подтягивая поймавшуюся рыбу, судья пытался сделать выводы.

— Вытаскивайте! — зашипела Папоротник.

Медленно вытягивая леску, судья увидел на поверхности крупного окуня. Свесившись за борт, он схватил трепыхающуюся рыбу и бросил ее в корзинку.

— Ловко сделано! А теперь смотрите на меня! — Она уставилась на поплавок. Лицо ее пылало, прядь блестящих волос, выбившаяся из-под шляпы, развевалась на ветерке.

Судье захотелось вернуться к южному берегу, сойти на сушу и выяснить, нет ли там где-нибудь прохода, но было бы слишком жестоко оторвать девушку от рыбалки. Он забросил короткую леску и снова начал перебирать в уме возможные варианты. Его с самого начала поразили следы чудовищных пыток на теле счетовода. Теперь он, кажется, понял, почему истязали молодого человека. Голос Папоротника прервал его размышления:

— Что-то совсем не клюет. Скажите, сколько у вас жен?

— Три.

— А ваша первая жена — приятная женщина?

— Да. У меня счастливая и дружная семья, и я очень этому рад.

— Такой известный врач, как вы, должен иметь четырех жен. Четные числа приносят счастье! А счастье, я думаю…

Она дернула леску и вытащила рыбу поменьше. Наступило молчание. Папоротник пристально следила за леской, судья погрузился в свои мысли. После того как девушка поймала еще одного, довольно большого окуня, судья сказал:

— У меня затекли ноги. Поработаю-ка я веслом! Мне уже много лет не приходилось грести.

— Хорошо. Если только вы не перевернете лодку!

Она перебралась на нос, он — на корму. Лодка закачалась, и, чтобы уравновесить ее, судье пришлось обнять девушку за плечи.

— С вами очень хорошо! — прошептала она.

Судья Ди поспешно схватил длинное весло. Он опустился на колени и подгреб немного выше по течению, чтобы девушка могла поднять якорь. Затем направил лодку прочь от берега. Дело пошло неплохо, однако, стоя „на коленях, ему приходилось действовать только руками. Почувствовав пульсирующую боль в ране, судья попытался встать на ноги, но лодка угрожающе закачалась. Девушка разразилась смехом.

— Ну что ж, я справлюсь и так, не вставая, — сказал он сухо.

— Куда это вы направляетесь?

— Я хотел бы сойти на берег. В кустах, возможно, растут лекарственные травы. Вы не против?

— Нет. Но вы всякий раз будете попадать в маленькие бухточки: здесь нет проходов.

— В таком случае я направляюсь обратно к причалу. Это несложно: мне будет помогать течение.

Вскоре, однако, он понял, что сказать легче, чем сделать. К этому времени движение на реке стало оживленным, и судье стоило немалых усилий избегать столкновений с другими лодками. Краем уха он прислушивался к радостной болтовне девушки. И внезапно перебил ее, задав вопрос:

— Обыскал? Кто кого обыскал?

— Да дядюшка. Он, скорее всего, обыскал флигель, в котором жил Тай Мин. Когда я делала уборку сегодня утром, то заметила, что в комнате все очень тщательно перерыто! Уж не знаю, что дядюшка надеялся там найти! Давайте я возьму весло, вы не сможете пришвартоваться.

 Глава десятая

Они расстались на причале. Папоротник с корзинкой в руках отправилась по главной улице, напевая песенку. Судья Ди миновал рыбный рынок и зашел в первую же закусочную на пути. Он заказал большую миску лапши с молодыми ростками бамбука, торопливо выпил чашку чаю и вернулся в «Зимородок», мечтая попасть в баню.

Как он и предполагал, баня была пуста, поскольку наступило время обеда, даже банщика не было на месте. Растянувшись в бассейне, судья обдумывал, что же ему следует предпринять. Это будет выстрел с дальним прицелом, очень дальним. Его версия опирается только на два факта: первый — бедняга Тай Мин подвергся зверским пыткам, прежде чем был убит; второй — комната счетовода была обыскана. Все остальное — лишь догадки, основанные на знании таких злобных и жадных натур, как Лан Лю. Да, Ди пойдет на этот риск. Если его предположение окажется верным, то он тем самым преуспеет на первом этапе своего расследования. Если даже он и ошибается в догадках, то по крайней мере кое-кого напугает. А напуганные люди склонны делать серьезные ошибки.

Банщик пришел, когда судья Ди накладывал новую повязку на рану. Судья попросил его принести из своей комнаты чистые вещи и отдать грязное прачкам. Надев коричневое дорожное платье, выстиранное и выглаженное, он отправился в зал и поинтересовался у слуги, пообедал ли уже господин Лан. Слуга ответил утвердительно. Тогда судья вручил ему свою визитную карточку и попросил узнать у господина Лана, может ли тот уделить судье несколько минут.