Виноваты звёзды (СИ) - Грёза Полина

— Бери. А я протру ранку. Хорошо?

— Да.

Девочка занялась заколкой. Тем временем, Марьяна обработала ссадину, присыпала антибиотиком и забинтовала.

— Ну, вот и всё. Видишь, какая ты теперь красивая. Ни у кого больше такой повязки нет!

Девочка с удовольствием рассматривала забинтованную ногу.

— Спасибо вам огромное! — проговорила жена Седова, — Вообще-то она редко к кому на руки идёт. А тут дала рану обработать без скандала…

— Ну, она же будущая женщина, а все мы сороки. Блестящая заколка сработала безотказно, — улыбнулась Марьяна.

— Меня Олеся зовут. Будем знакомы. Анечка, иди к маме.

— Неть! — насупилась девочка.

— Вот тебе раз… — растерянно почесал затылок Мишка, — Такого бзыка у нас ещё не было… А к папе пойдешь?

— Неть! — малышка встала ножками на кушетку и ручками обхватила шею Марьяны, — Яна.

— Ну, всё, Королёва. Теперь ты у неё в почёте. Просто так не отделаешься.

— Думаешь, напугал? Вы вообще, куда шли?

— В магазин.

— Ну, вот и идите. Мороженое нам купите. А мы пока у фонтана погуляем. Водичку посмотрим. Да, Аня?

— Да!

— Вот и славно. А то мамка с папкой уже надоели. Требуется разнообразие.

— А если она плакать будет? — с сомнением проговорила Олеся.

— Так у нас заколка есть. Полчаса как-нибудь переживём. Идите уже.

Денис тихонько подошёл поближе и встал в дверях.

Седовы ушли, а Марьяна всё ещё сидела на кушетке в приёмном с Аней на коленях. Она что-то тихонько ворковала ребёнку в ухо, перебирая крохотные ноготочки.

— Раз, два, три, четыре, пять. Вышли пальчики гулять…

— Дядя, — показала ручкой на стоящего в дверном проёме Дениса Анечка. Марьяна встрепенулась, но уходить не стала. Видимо, боялась напугать ребёнка.

— Привет, — опустился на корточки Орлов и улыбнулся, — Я — Ден.

— Ден, — девочка ткнула Дениса маленьким пальчиком прямо в лоб, — Яна, — Аня с удовольствием потянула Марьяну за распущенные волосы. Спрыгнула с кушетки, по деловому взяла взрослых за руки и заявила, — Пандём!

— Что она говорит? — вопросительно поднял брови Орлов.

— Видимо, "пойдем". Сопротивление бесполезно. Идите, куда ведут, Денис Олегович.

— Ден. Сегодня я Ден, — усмехнулся Орлов.

— Ну, да. А я — Яна. Эксклюзив для Анечки.

Малышка привела их в розарий. Посмотрев своими огромными карими глазищами на Дениса, потом на цветы, она заявила: — Дай, — и повелевающим жестом указала на самую пышную розу.

— Вот женщины, — засмеялся Орлов, — знакомы меньше пяти минут, а уже цветы требуют.

Однако, без лишних вопросов полез в клумбу.

— Смотрите, чтобы шипов не было, — предупредила Марьяна.

— Так точно, товарищ лейтенант, — подмигнул Денис и достал из кармана швейцарский нож. Срезал цветок, убрал колючки и протянул малышке. Та состроила довольную рожицу.

— Дай. Яна, — пальчик девочки властно указал на другой цветок.

— Теперь, видимо, моя очередь срезать розу, — пожала плечами Марьяна, — Одолжите нож, пожалуйста, Денис Олегович.

— Мы, вроде, договорились, что я — Ден.

— Да, конечно. Просто непривычно.

Орлов протянул нож.

— Неть! — заявила Аня отталкивая руку Дениса, — Ты. Яна. Дай.

— Мне подарить цветок Яне? — лукаво прищурясь, спросил девочку Орлов.

— Да.

— Охххх. Командир ругаться будет… — напряглась Марьяна.

— Пфффф… — фыркнул Денис, — Из- за двух розочек? Ничего. Седов новые насажает. Уж для любимой дочери… Прошу вас, — чинно поклонился он, протягивая цветок.

— Благодарю, — сверкнула улыбкой приседая реверансе девушка.

— Пандём, — схватив взрослых за руки, вновь проговорила Анечка и потащила к фонтану.

— Марьяна Андреевна! — из окна терапевтического отделения высунулась медсестра, — Там больному плохо. Посмотрите?

— А разве вы сегодня дежурите? — поднял бровь Денис.

— Нет. Просто уже привыкли, что я всегда на месте.

— Тогда идите. Не беспокойтесь, я посмотрю за Аней.

Марьяна с сомнением покосилась на Орлова, но всё-таки скрылась в здании госпиталя.

С детьми Денис не умел обращаться от слова "совсем". И, честно говоря, оставаться один на один с маленьким ребенком было страшновато. Но, девочка не капризничала и потешно лепетала на своем тарабарском, водила его кругами по двору, а потом вдруг попросилась на ручки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Денис поднял это маленькое, почти невесомое тельце и вдруг понял, что поплыл. Накатило какое-то необъяснимое, неведомое доселе чувство. Абсолютная нежность, ощущение собственной нужности и значимости, желание оберегать и защищать.

Сначала Аня, сидя на руках, что-то бурчала по-своему, ковыряла пухлыми пальчиками звёзды на погонах, а потом прижалась к груди и затихла. Глазки заволокло дремой, и девочка мирно засопела. Денис сидел на скамейке, боясь пошевелиться, качаяя малышку. Вдыхал запах ребёнка и думал. Думал о том, как, оказывается, здорово держать на руках такое же хрупкое, нежное существо с перевязочками на ручках, вот только не с темными, а с кучерявыми светлыми волосиками и огромными голубыми глазами. Как у стрекозы… Почему-то капризное подсознание рисовало образ именно такого ребенка. Целовать вздёрнутый носик, выполнять любые её капризы, позволять вить из себя веревки и знать, что это твоё, родное…

Неслышно ступая, вернулась Марьяна. А вместе с ней — облачко того самого невесомого аромата. Хрустально — чистого. Нереального. Чарующего. Её запах смешался с запахом ребенка. И почему- то сразу стало так спокойно и по-домашнему уютно… Захотелось подольше не отпускать это странное ощущение.

Девушка подошла ближе. Наклонилась. С плеча упала длинная прядь волос, невесомо пощекотав Денису руку. В глазах — тепло и нежность.

— Уснула? Давайте я переложу в коляску.

— Не надо, — прошептал мужчина, — А то разбудите. Скоро уже Мишка с Олесей вернутся.

Марьяна бесшумно опустилась рядом на скамейку. Пристально посмотрела на Орлова и загадочно улыбнулась.

— Вы сегодня меня удивили.

— Я сегодня сам себя удивил, — поглядывая на спящую девочку, растянул губы в улыбке Орлов.

***

Вскоре малышку забрали родители. Марьяна помахала рукой вслед.

— Приходите ещё. Только без сбитой коленки.

Денис засмеялся: — Да, Аня, приходи, скоро астры зацветут, целая клумба. Я тебе огромный букет нарежу. И Яне.

Девочка важно сидела в коляске и старательно махала ладошкой. В другой руке, как величайшее сокровище, держала Марьянину заколку.

— Обязательно придём. С такими-то няньками, — благодарно улыбнулся Мишка.

***

Денис поднялся в свой кабинет и присел на диван. Понюхал руки. На них всё ещё оставался запах ребёнка. Улыбнулся своим мыслям. Взял в руки телефон.

— Ленка, привет! Знаешь, я тут подумал… А давай ребёночка родим…

— Ден, ты чего? Нееет. Это же постоянные крики, бессонные ночи, грязные пеленки… Я стану старая и некрасивая. Только не в этом Мухосранске. Вот отбудем ссылку, деньги появятся, переедем в крупный город… Няньку наймем, домработницу… Тогда я даже фигуры для тебя не пожалею… А пока, рано об этом думать…

— Ясно, — проговорил Денис и отключился. Настроение резко испортилось. Достал из пачки сигарету. Спустился во двор.

На скамейке возле фонтана мило беседовали Королёва и Криницкий. В руках у каждого дымилось по сигарете. И, главное, никакой настороженности и зажатости со стороны Марьяны. Санёк, наклонившись поближе, демонстрирует ей какой-то ролик в телефоне. Она смеётся, тычет пальцем в экран, жестикулирует. Глаза горят, на щеках лёгкий румянец.

А от него, Дениса, значит, как чёрт от ладана… Сегодня — исключение. И то, спасибо Анечке. Не ушла сразу, потому, что ребенка напугать боялась.

Порыв необъяснимой злости заставил в три секунды пересечь двор. Денис, сверкая гневным взглядом, остановился напротив Королёвой и протянул руку.

— Сигарету сюда. Быстро.

Она, ошарашенно глядя, отдала дымящийся цилиндр. Орлов брезгливо выбросил его в урну и повернулся к Криницкому.