Ради крови (ЛП) - Кэссиди Дебби

Мой пульс ускорился.

— Идите к чёрту. Я никому не принадлежу. Выпустите меня немедленно.

Он нахально ухмыльнулся мне, и его улыбка не сулила ничего хорошего, затем он встал и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Я пихнула Эша в спину через прутья решетки.

— Моя кровь спасла тебе жизнь, и в качестве благодарности ты притащил меня сюда? Чтобы я стала чёртовой закуской для тебя и твоих товарищей…

Я задыхалась словами и попыталась сдержать нарастающую панику.

Эмоции ни к чему не приведут. Думай, чёрт возьми. Из этой ситуации должен быть какой-то выход. Он спас мне жизнь, но, похоже, не намерен делиться мной с остальными. Может я могу как-то воспользоваться этим?

— Слушай, выпусти меня отсюда, помоги мне найти друзей, и, я обещаю, что буду твоя.

Естественно, я лгала. В этом мире обещания больше ничего не значили. Они были лишь средством достижения цели и возможностью получить преимущество в нужный момент.

Он обернулся ко мне лицом к лицу и посмотрел на меня сверху вниз, его серебряные глаза светились в полумраке, и затем он вздохнул и покачал головой.

— Что? Да? Нет? Может быть? Что? — я схватилась за прутья решётки, и мои костяшки на руках побелели от напряжения. — Мои друзья всё еще там. Они одни, и без меня они не выживут.

Его бровь изогнулась, словно спрашивая, не слишком ли я самоуверенна.

— Это не самоуверенность, это факт. Эмили не умеет выживать в этом мире, а Тобиас слишком заботлив. Из-за нее он погибнет.

На этот раз он смотрел на меня странно и внимательно, словно изучая меня, а затем его взгляд упал на мою шею. Я подняла руку, чтобы коснуться раны, но на моей коже не было и следа. Он исцелил меня.

Его обсидиановые зрачки расширились, и он провёл языком по нижней губе. Мой пульс подскочил от воспоминаний о боли и последующем жаре, которые причинили мне его губы. Мое сердце забилось быстрее. Нет. Я сделала полшага вперёд к решётке и тут же заставила себя остановиться. Он оторвал от меня взгляд, повернулся спиной и вышел из комнаты.

Моё сердце наконец перестало колотиться и замедлилось до нормального ритма.

Я осталась в одиночестве.

Непроизвольно потянулась рукой к груди — убедиться, что отцовский ключ всё еще был на своём месте. Теперь следует изучить мою тюрьму на наличие слабых мест. Комната размером двенадцать на десять футов, и моя клетка здесь не единственная. Было еще две. На решётках нет замков как таковых, но на стене три рычага, соединённых с каким-то механизмом. Вне всяких сомнений, именно он и отпирал чёртовы двери. Из комнаты был лишь один выход и никаких окон. Пол цементный, а стены покрыты грязно-серой штукатуркой. Здесь должно быть хоть какое-то слабое место.

Десять минут спустя я снова вернулась на койку, закрыв лицо руками и пытаясь сдержать нарастающую панику. Отсюда должен быть какой-то выход, и тут, словно в ответ на мои молитвы, дверь открылась. В комнату вошла маленькая хрупкая женщина.

Человек. Она наверняка человек, потому что все Клыки высокие и мощные.

В руках она держала поднос. Её волосы песочного цвета были коротко подстрижены. Её лицо соответствовало образу — с огромными карими глазами, словно у эльфа. На ней была серая блузка без рукавов, черные леггинсы, а на лице играла улыбка. Широкий шарф с павлиньим узором закрывал шею.

— Привет, меня зовут Джина. Я подумала, что ты, должно быть, голодная.

Её голос оказался женственным и мелодичным. Она держала поднос словно мирное подношение.

— Эш сказал, ты потеряла много крови. Ты, наверное, захочешь сначала шоколад.

Она подняла что-то с подноса и просунула между прутьев.

Я зависла на мгновение, не в силах поверить в услышанное. Шоколад?

Мир словно застыл вокруг меня, и в следующий миг я выхватила батончик, содрала обертку и запихнула шоколад в рот. Мои вкусовые рецепторы ожили, а рот наполнился слюной. О Боже, как давно я его не ела.

— Ого, полегче, — произнесла Джина. — Там, где я его взяла, есть ещё.

Ещё?

Она положила поднос на пол, как можно ближе к прутьям решётки, — хлеб и что-то похожее на консервированное мясо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— На вкус лучше, чем выглядит, я обещаю. Это мой личный рецепт.

— Ты — человек.

Она кивнула.

— Да.

— Не говори мне, что ты здесь по своей воле. Ходячая еда для Клыков.

Она ответила мне спокойным взглядом, но тепло в её глазах слегка угасло.

— Я не еда. Я женщина, которая пытается выжить. Ной, Логан, Эш и Джейс защищают меня, и взамен я разрешаю им питаться своей кровью.

Взаимовыгодное сотрудничество. Это я могла понять.

— Сколько вас ещё здесь?

— Что?

— Сколько ещё людей?

Она опустила голову.

— Больше никого. Только я.

Я взглянула на неё еще раз: тонкие запястья, худые руки и ноги. И она снабжает кровью четырёх Клыков? Идиотка.

— Они выпьют тебя насухо. Они убьют тебя.

Она пожала плечами.

— Может быть, но это лучше, чем то, что снаружи.

Снаружи была свобода воли. Снаружи тебе не нужно быть мешком с кровью для Клыков.

— Как долго ты уже… с ними?

— Я позволяю им пить мою кровь уже шесть месяцев, но я менялась с другими по очереди.

Так, вот теперь я запуталась.

— Другими? Мне казалось, ты здесь единственная.

Она закатила глаза, словно злясь сама на себя.

— Извини. Давай я расскажу по порядку. Раньше я жила в Убежище, и кое-кто из нас согласился давать свою кровь Клыкам ради их помощи в поисковых рейдах.

— И что случилось с остальными?

— Мы понятия не имеем. Я была в одном из таких рейдов с Эшем, Джейсом и Логаном шесть недель назад, когда всё и произошло.

Разумеется, они брали закуску с собой. Я сохранила невозмутимое лицо.

— Продолжай.

— Когда мы вернулись, Убежище уже никем не охранялось, все исчезли, — она опустила взгляд. — Повсюду были кровь и следы борьбы. Земля была усыпана пустыми гильзами. Одичалые смогли прорваться внутрь.

Ворота были раскрыты настежь, а кусты, закрывавшие вход, вырваны с корнем.

— Нет. Кто-то их впустил.

Она закрыла глаза и покачала головой.

— Я не знаю, что там произошло. Мы оставили это место и пришли сюда, но случившееся по-прежнему не даёт нам покоя. Хотя теория Эша совпадает с твоей.

Тот самый Эш, который не разговаривает?

— Эш рассказал тебе о своей теории?

Она взглянула на меня, и уголки её рта чуть приподнялись в едва заметной улыбке.

— Да. Эш не говорит голосом, но прекрасно может общаться руками. Я улавливаю достаточно, чтобы более-менее понимать его.

Так он немой? Это объясняет его молчание.

— Это он послал меня сюда с едой. Он сказал, ты спасла ему жизнь.

Я потянулась сквозь решетку за хлебом.

— Поверь мне, это не было преднамеренно и уж точно не добровольно.

Она поморщилась.

— Эш питается нечасто. Он может неделями обходиться без крови. Должно быть, он был смертельно ранен, раз решился напасть на тебя.

Я оторвала кусок хлеба и запихнула в рот.

— Что он вообще там делал? Это место было разорено несколько недель назад.

Она отвела взгляд.

— Ладно, чёрт с ним. Это не моё дело. Мои друзья всё еще там снаружи, и твоя чудесная четвёрка удерживает меня здесь против моей воли.

Я следила за ней из-под ресниц.

Она закусила нижнюю губу.

— Здесь безопаснее.

— Относительно. Слушай, мне правда нужно найти своих друзей, — я наклонилась вперёд. — Помоги мне выбраться.

Её глаза распахнулись.

— Я не могу.

— Почему? Потому что они накажут тебя, если ты это сделаешь? — ухмыльнулась я. — Я думала, они тебя защищают.

Она подняла голову.

— Защищают. И всегда защищали, — она быстро сморгнула. — Если бы не они, меня бы отдали ячейке.

Ячейке?

— Там, в убежище, женщины были разделены между мужчинами, одна женщина на четырёх мужчин. Они называли это ячейками. Некоторые из них были не так уж и плохи, но другие…